Реформа ФСИН идет. Тюрьмы и колонии, как школы или больницы, бывают в России разные. У всех — свои особенности и своя история. Есть у них и дни рождения. 230 лет недавно отметил знаменитый Владимирский централ.
Кто там только ни сидел. Как правило, статусные узники, те, что оставались важным источником информации по другим делам и поэтому должны были оставаться в досягаемости для московских следователей. В позапрошлом веке — наши политические террористы, а в ХХ веке — сподвижники Сталина (кстати, и его сын Василий), а также американские шпионы, например, сбитый в 1960 году над Уралом пилот самолета-разведчика У-2 Фрэнсис Пауэрс.
Интересна судьба двух узников Владимирского централа — Павла Судоплатова и Наума Эйтингона. Оба — выдающиеся советские разведчики, организаторы разведывательных операций, партизанских отрядов на оккупированных фашистами территориях Украины и Белоруссии, а также мастера закордонных диверсий — от Европы и Китая до Ирака и Мексики. Оба — кавалеры орденов Суворова, полководческой награды. Никто из их коллег не мог такой похвастать. Быть может, самая известная их операция — ликвидация в 1940 году в Мексике Троцкого. Все знают про ледоруб и Меркадера, но за всем этим стояли Судоплатов и Эйтингон.
А еще вывоз перед войной в СССР золотого запаса Испании, руководство стратегическими радиоиграми с фашистской Германией. Легендарный Николай Кузнецов — воспитанник и подчиненный. Рудольф Абель — их заслуга. Руководство отделом "С", который добывал сведения по разработке атомной бомбы в США — тоже Судоплатов и Эйтингон.
Во Владимирском централе они оказались волей Хрущева после смерти Сталина как бериевцы. Хрущевская оттепель на Судоплатова и Эйтингона не распространялась. Сидели глухо. Какое-то время даже вместе.
"Вскоре из-за ремонта в тюрьме нас, высокопоставленных сотрудников НКВД, поместили в одну камеру. Споры и конфликты возникали разве что за игрой в шахматы", — напишет потом Судоплатов.
Шахматы — единственная радость. Условиях во Владимирском централе были суровыми, кормили плохо, параша, свет не гас никогда, а на ходатайства никто не отвечал. Впрочем, ни Судоплатова, ни Эйтингона это не удивляло. Уж кому-кому, а жестокость той системы им была знакома. Они и сами десятилетиями были ее частью, хотя и талантливой.
"На следующие сорок прошений ответа я не получил. Мои сокамерники, особенно Эйтингон, смеялись над юридической аргументацией моих ходатайств. "Законы и борьба за власть, — сказал мне Эйтингон, — несовместимы", — писал Судоплатов.
Хрущев смертельно боялся обоих. Освобожден был Эйтингон лишь в 1964 году — в год прихода к власти Брежнева, а Судоплатов вышел из Владимирского централа аж в 1968-м — после трех инфарктов и слепой на один глаз. Реабилитировал обоих Борис Ельцин.
Как живет Владимирский централ сейчас?
Юрий Баданин. 49 лет. Убийца, насильник. Впервые попал сюда в 1994 году. Осудили за убийство. Пожизненно. Потом помиловали. За время отсидки покрыл татуировками почти все тело. Когда вышел, оказалось, что его новый образ девушек не очень привлекает. Во второй раз сел за изнасилование. Вернулся во Владимирский централ в марте прошлого года. Говорит, разница ощутима.
"Здесь стало лучше. Камера чистая, спокойно проветривается, все хорошо, народу — по метражу. Нас двое здесь сидит. Раньше было немножко поплотнее, сидело по четыре человека", — говорит Баданин.
На классический вопрос о раскаянии отвечает, что говорить об этом смешно — никто не поверит, да и поздно — преступления уже совершены. Остается досиживать еще семь лет — читать фантастику, смотреть телевизор. На работу осужденный Баданин не ходит — не положено.
"Есть люди, склонные к побегу, к другим правонарушениям. Наши режимные требования запрещают их использовать на производстве с целью предотвращения попыток побега. И таких людей — 40%", — пояснил начальник ФКУ Е-2 УФСИН РФ по Владимирской области Игорь Калугин.
Одно из главных отличий тюрем от прочих исправительных учреждений — камерная система, когда осужденных подбирают в одну камеру по результатам тестов и на основании уголовных статей. То есть убийцы сидят с убийцами, насильники — с насильниками. Тот, кто попадает в тюрьму впервые, не окажется в одной камере с рецидивистом.
Все корпуса во Владимирском централе соединены переходами. Невысокие потолки, маленькие окошки и стены, обитые железом — все ради безопасности и для того, чтобы осужденные не могли выходить на улицу, — им просто это не положено. Так что если суд назначит человеку десять лет лишения свободы, то все их он проведет в закрытом пространстве.
Единственное исключение — прогулки. Для тех, кто на общем режиме, — полтора часа. Для тех, кто на строгом, — час. В небольшом дворике под "железным небом" осужденные постоянно двигаются. Здесь же можно послушать музыку — любую, кроме тюремной лирики, так что "Владимирский централ" в централе не включают.
Едят осужденные только в камерах. Меню составляют на неделю из расчета 80 рублей в день.
По утрам — осмотр врача. В тюрьме есть стоматология и даже операционная, которая раньше была более востребованной.
"Изымали гвозди. Назывались они "кресты", когда два гвоздя связывались между собой — глотать их было так легко — а потом они распрямлялись и не могли выйти самостоятельно", — рассказала и. о. заместителя начальника по лечебно-профилактической работе медицинской части ФКУ Т-2 Татьяна Охапкина.
Все это для того, чтобы, как говориться в тюрьмах, "попасть на больничку", где условия легче, чем в камере. Впрочем, осужденные все же заинтересованы в том, чтобы соблюдать правила распорядка.
В камере №39 — житель Хабаровска. Он сидит за тройное убийство, разбойные ограбления. Пожизненно. Отсидел 15 лет. Через десять сможет попросить о помиловании. Это если не будет выговоров. Например, за незаправленную кровать, не пришитую именную бирку или неправильный доклад охране.
Об условиях отбывания своего наказания осужденные рассказывают не очень охотно. Наверное, это не только потому, что съемочная группа уедет, а они здесь останутся, но еще и потому, что изменения до них только доходят.
Новые комнаты для свиданий. Они сделаны по европейскому образцу: за одним стеклом — осужденный, за другим — навещающий. Пока все комнаты — на ремонте. Камеры нового образца. Кровати вмонтированы в пол. Всюду — система наблюдения. Кондиционер. Очень важная для тюремного мира деталь — туалет — здесь полностью изолирован. В камере, в которой преступники содержатся сейчас, закрашены стены и потолки, деревянные полы, старенькая мебель, потрепанные радиаторы.
В таких камерах когда-то сидели известные люди, политические, военные заключенные, диссиденты. В каждую эпоху, начиная с 1783 года, во Владимирском централе отбывали наказание абсолютно разные арестанты и осужденные.
"Здесь сидел писатель Даниил Андреев, члены семьи Сталина. Под вымышленной фамилией сидел сын Сталина Василий", — рассказал хранитель музея "Владимирский централ" Игорь Закурдаев.
Сейчас в централ отправляют убийц, насильников, рецидивистов, лидеров преступного мира, так называемых воров в законе. Новые камеры для них уже готовы.
