Благосостояние общества приводит к популяризации религий

Такие религиозные ценности, как аскетизм и самодисциплина, возникли, вероятно, с ростом благосостояния общества

Такие религиозные ценности, как аскетизм и самодисциплина, возникли, вероятно, с ростом благосостояния общества
(фото neonow/Flickr).

Исследователи попытались понять, почему религии в своё время перешли от акцента на ритуальных действиях к поощрению таких черт, как самодисциплина, сдержанность и аскетизм. В ходе своей работы они пришли к интересным выводам.

Самые популярные религии на сегодняшний день имеют одну общую черту: все они сосредоточены на морали. Однако не всегда боги заботились о нравственных качествах человека.

Исследователи-историки уже давно ломают головы над тем, когда и почему в религиях самым важным стали не ритуальные действия, а поощрения таких черт, как самодисциплина, сдержанность и аскетизм. Теперь же новое исследование предполагает, что ключ к популярности так называемых нравоучительных религий кроется в росте благосостояния общества.

Психолог Николя Бомар (Nicolas Baumard) из Высшей естественной школы в Париже объясняет, что религия не всегда основывалась на морали. В первые несколько тысяч лет летописной человеческой истории религии были основаны на ритуалах и красочных действах.

Если люди нуждались в дожде и хорошем урожае, например, им необходимо было принести жертвы богам. Но между 500 и 300 годами до нашей эры по всей Евразии прокатились радикальные изменения: новые религии возникли в Греции, Индии и Китае. Все они были сосредоточены на нравственности, самодисциплине и аскетизме. В конце концов эти новые учения (среди которых были стоицизм, буддизм и джайнизм) и их преемники (христианство и ислам) распространились по всему миру и некоторые из них являются главными мировыми религиями по сей день.

В 1947 году немецкий философ Карл Ясперс назвал время образования этих новых религий осевой эпохой.

Как мы уже сказали, исследователи долго пытались понять, что именно изменилось в сознании людей, что произошёл такой переход. Бомар и его коллеги предлагают весьма простое объяснение: люди разбогатели.

Психологи считают, что когда люди имеют в своём распоряжении меньше ресурсов в их приоритете – получать награду за то, что они делают здесь и сейчас, а не задумываться о том, что их ждёт в загробной жизни. Однако, когда человек становится богаче (в любых ресурсах), он начинает задумываться о будущем и отказываться от сиюминутных выгод для достижения долгосрочных целей.

После того как мирские потребности людей удовлетворены, они переключают внимание от материального вознаграждения в настоящее время к духовным наградам в загробной жизни. Возможно, как только человеческое общество почувствовало психологический сдвиг относительно долгосрочного планирования, и возникли нравоучительные религии. Богатство изменило психологию людей.

Чтобы проверить эту гипотезу, Бомар и его коллеги собрали исторические и археологические данные о различных обществах по всей Евразии в период так называемой осевой эпохи и отследили, когда и где различные нравоучительные религии появились. Затем учёные использовали эти данные, чтобы построить модель, которая предсказывала, насколько вероятно появление нравоучительной религии во всех типах различных обществ – больших и маленьких, богатых и бедных, примитивных и политически сложных.

Как оказалось, наилучшим предсказателем появления нравоучительной религии оказались такие меры благосостояния, как количество доступных пищевых калорий, топлива и ресурсов для каждого человека в данном обществе. В культурах, где люди довольствовались менее 20 тысячами калорий ежедневно, нравоучительных религий не возникало. Однако если их рацион становился обширнее, возникновение такого рода учения было куда более вероятно.

Правда, некоторые эксперты-религиоведы уже отнеслись скептически к исследованию, результаты которого были опубликованы в издании Current Biology. Они считают, что команда Бомара опиралась на устаревшие данные, а появление нравоучительных религий в большей степени связано с разрастанием общества и появлением сложных политических процессов.