Источником свирепствующей эпидемии лихорадки Эбола в Западной Африке, вероятно, было высохшее дерево, рядом с которым играли дети и которое облюбовали летучие мыши. Оно росло в гвинейской деревне Мелианду, где, по-видимому, и зародилось смертельное вирусное заболевание. Доказательство данной гипотезы осложняет тот факт, что дерево было сожжено прежде, чем исследователи приехали в это место, чтобы подтвердить свои догадки.
В декабре 2013 года двухлетний ребёнок (случай S1) в Мелианду умер от загадочной болезни; в скором времени были инфицированы его сестра, мать и бабушка. Эпидемиологи утверждают, что члены этой семьи были первыми людьми, умершими от лихорадки Эбола в Западной Африке. В соответствии с последними статистическими данными ВОЗ в настоящее время вирус поразил уже более 20 тысяч человек, а погибло более 8 тысяч человек.
Однако то, как именно малыш заразился, оставалось загадкой. До нынешней вспышки был известен лишь один случай заболевания человека лихорадкой Эбола в Западной Африке. Вспышки этого заболевания у человека в других местах были связаны со вспышками в дикой природе – среди антилоп, горилл и шимпанзе. Часто вирус передавался охотникам. Никто не знает, какие именно животные становятся природным резервуаром для вируса Эбола, но летучие мыши – главные подозреваемые.
Некоторые виды рукокрылых способны выжить после инфекции; к тому же исследователи обнаружили РНК вируса по крайней мере у трёх видов летучих мышей. Проблема в том, что жители Гвинеи нередко охотятся на летучих мышей и употребляют их в пищу.
Вскоре после того, как вспышка заболевания была классифицирована как лихорадка Эбола в марте 2014 года, эпидемиолог Фабиан Линдерц (Fabian Leendertz) из Института Роберта Коха в Берлине отправился на юго-восток Гвинеи, чтобы найти признаки вспышки в дикой природе.
Линдерц вместе с тремя немецкими ветеринарами и восьмью гвинейскими специалистами по дикой природе провёл 4 недели в регионе, изучая летучих мышей в четырёх локациях и обследуя лесные территории.
Исследователи не обнаружили никаких доказательств того, что дикие животные умирали от лихорадки Эбола. Численность шимпанзе, антилоп и других крупных млекопитающих оставалась на том же уровне, что и во время предыдущих исследований региона (в 2010 и 2011 годах). Также не было обнаружено никаких доказательств вирусной инфекции в 169 исследованных летучих мышах 13 видов. И лишь визит в Мелианду преподнёс новую интригующую информацию.
Там медики обнаружили большой пень рядом с протоптанной дорогой к реке, в которой местные жители стирали свою одежду. Это место находилось всего в 50 метрах от дома, где жил первый заразившийся мальчик. Жители рассказали исследователям, что дети часто играли с летучими мышами, жившими в дупле дерева. 24 марта 2014 года дерево сожгли (неизвестно, из-за вспышки лихорадки или по каким-то другим причинам).
В золе вокруг дерева исследователи обнаружили ДНК ангольских бульдоговых летучих мышей (Mops condylurus), широко распространённых в Центральной и Западной Африке. Предыдущие исследования показали: этот вид выживает после инфицирования лихорадкой Эбола.
Малыш мог заполучить вирус, играя в дупле дерева, например, поймав инфицированное животное или заглотив небольшое количество помёта летучих мышей.
Линдерц предполагает, что вирус — крайне редкое явление в популяции летучих мышей.Если бы он был весьма распространён, люди бы болели лихорадкой бесконечно (учитывая численность рукокрылых в африканских странах и то, что их часто употребляют в пищу).
Исследователь также отмечает, что почти ничто не ограничивает контакт жителей Мелианду с дикой природой, и тот факт, что именно женщины и дети, а не охотники, были первыми инфицированными людьми, наводит на мысль, что вряд ли причиной вспышки стали дикие звери, обитающие в лесах.
Научная статья группы Линдерца была опубликована в издании EMBO Molecular Medicine.
