В Риме проходит встреча глав Минфинов и Центробанков стран "большой восьмерки". Сейчас Италия председательствует в этом клубе. Среди главных тем обсуждения – политика протекционизма. В последнее время она становится все более популярной. Россию на этой встрече представляет министр финансов Алексей Кудрин. Он дал эксклюзивное интервью каналу "Вести".
- Здравствуйте, Алексей Леонидович. Ваш первый день в Риме получился полноценным. Был рабочий ужин, было несколько двусторонних встреч. Ваши ощущения? Что это за формула "Глобальный стандарт", которую предлагают в качестве ключевой темы в Риме страна-председатель?
- Сейчас в мире каждая страна имеет свои правила борьбы на финансовых рынках или торговли и другие. Вот, например, в области торговли уже есть международная организация, а в области финансовых рынков такой нет. Поэтому капиталы часто перебегают и регистрируются в той юрисдикции или в той стране, где меньше всего правил, где легче всего, может быть, скрыть какие-то теневые операции. Или не очень отчитываться о накопленных рисках на своих балансах. Это очень большая проблема в современном глобальном мире инвесторам, которые хотят вложить свои средства в какие-то ценные бумаги какой-то корпорации. А выясняется, что инвестор не понимает по-настоящему всех рисков вложения этих средств. Поэтому унификация стандартов на международном уровне со знанием новых правил – это то, что поручили лидеры "двадцатки" своим правительствам и министерствам финансов. И вот такие правила разрабатываются. Но Италия, представив сегодня как председатель "восьмерки" некую идею под названием "Глобальный стандарт", пошла немножко дальше. Она говорит не только о финансовых рынках, где сегодня самые острые проблемы, она говорит о стыковке экономических правил регулирования во всех отраслях экономики, прежде всего.
- Одно из заметных заявлений сегодняшнего дня: Сильвио Берлускони, выступая на пресс-конференции, заявил о том, что постарается сделать все, чтобы Россия стала полноправным членом финансовой "восьмерки". Есть ощущение, что в этом году это уже будет не "семь плюс один", а уверенная "восьмерка"?
- Ну, вот финансовая как раз была неполноценная. Была, скорее, "семь плюс один". Мы участвовали в работе "семерки", но не по всем вопросам и не на всех стадиях подготовки. Хотя даже в 2006 году проводили финансовую "восьмерку" в России. Вот тогда она была на один год "восьмеркой" полноценной. Сейчас же Берлускони поставил вопрос о том, что вот от этого формата "семь плюс один" нужно уходить и полностью в этом году ввести Россию в "восьмерку". Я думаю, что это возможно и, возможно, будет осуществимо, хотя, насколько я знаю, окончательного согласия всех стран еще нет. Но Берлускони – человек напористый. Вообще-то финансовая "восьмерка" началась с заседания в Италии. И именно Берлускони ввел в свое время Бориса Николаевича Ельцина в финансовую "восьмерку". То есть она началась с Берлускони. Поэтому можно ожидать, что завершение процесса произойдет тоже с его участием.
- Антикризисные меры стран "большой восьмерки", в принципе, очень похожи. Основных – две. Во-первых, это сокращение процентной ставки. Во-вторых, госвливания и снижение налогов. Что в России?
- Нельзя сравнивать страны, которые импортируют и страдают от высоких цен, и страны, которые, наоборот, экспортируют. Это две разных страны. И по-разному строится валютный поток для этих стран. Если сказать "давайте копировать меры антикризисной политики" для этих двух стран, это может привести к какому-то абсолютно плачевному результату. Вообще, антикризисные меры и меры фискальной накачки или фискального стимулирования экономики – это как таблетка. Вот ее нужно принимать во время кризиса в определенных дозах. И если ты – слабый организм, или ты еще ребенок, то, в общем, тебе нельзя получать дозу взрослого человека.
- А мы сейчас примерно в какой стадии развития?
- Мы в подрастающем, конечно поколении. Мы еще, в общем, не очень зрелы. И, к сожалению, у нас другая ситуация. В ведущих мировых странах в этом году, скорее всего, будет нулевая инфляция. Вот в прошлом году в США инфляция – чуть больше ноля. И в этом году будет инфляция чуть больше ноля. В Европейском Союзе инфляция будет ниже 1%. Поэтому некоторое более свободное финансирование отдельных программ или даже эмиссия денег не приведут в этом, именно в этом году или может быть в ближайшие два года к инфляции. У нас другая ситуация. У нас очень большая девальвация рубля, больше 33% с середины прошлого года. И это означает, что на 33% все импортные товары в стране, скорее всего, подорожают. Это создаст инфляцию. Если добавить к этому большое финансовой вливание в экономику – за счет ли эмиссий Центрального банка, кредитных эмиссий Центрального банка, или за счет дефицита бюджета российского (то есть, если его сделать очень большим), то у нас инфляция может стать очень, очень высокой. Поэтому для нас в этом кризисе нужно применять другие лекарства и другие рецепты.
- Вопрос может быть преждевременный, и тем не менее: из каких показателей исходит Минфин при ревизии бюджета? Из какой, в конечном итоге, вы исходите цены на нефть при определении дефицита бюджета и инфляции?
- Мы определили сейчас ориентиры для своей политики, уточняем прогноз нашей экономики, и в ближайшие две недели мы объявим эти цифры. Соответственно, мы ожидаем, что инфляция будет на уровне 13-14%, может быть на один процент выше, чем мы раньше планировали, в силу именно более серьезного использования Резервного фонда. Цена на нефть пока взята за основу по прогнозу 41 доллар.
- За счет чего Россия будет покрывать дефицит бюджета? Будем ли мы трогать Резервный фонд или все-таки есть другие варианты?
- Покрывать дефицит можно за счет заимствований на рынке. Поэтому в этом году увеличим заимствование на рынке, ну не кардинально, но 1% ВВП будет перекрываться в дефиците строго заимствованиями на рынке.
- Какие дополнительные средства и в какие отрасли пойдут по программе поддержки реального сектора?
- Главная забота, все-таки, как я сказал, – банки, которые мы будет очень строго контролировать в использовании этих средств. Это субъекты Российской Федерации, это наша пенсионная система. Она не должна испытывать сложности. И все планы в этой сфере по поддержке пенсионеров будут реализовываться. То же самое – обязательное медицинское страхование, социальное страхование. Это поддержка безработных в виде увеличения пособий по безработице. Это создание новых рабочих мест. Это поддержка инфраструктурных монополий. Поскольку мы не пошли на высокое повышение тарифов по "Газпрому", по РЖД (по железным дорогам). И поэтому мы в данном случае по железным дорогам должны выделить определенную субсидию, чтобы компенсировать неповышение тарифов. Мы должны поддержать оборонный сектор, потому что мы – главные акционеры этого сектора. И здесь сегодня в стране сконцентрированы высокие технологии. Это ряд других отраслей, наиболее чувствительных, таких как автомобильная промышленность, сельское хозяйство, поддержка экспорта, малый бизнес.
- На фоне последних событий вокруг рубля разговоры о том, что он должен стать резервной валютой, а Москва – финансовым центром, некоторым кажутся, конечно, сильным преувеличением. Тем не менее, недавно на заседании правительства вновь говорили об этом. Исходя из реалий сегодняшнего дня, что для этого нужно сделать и возможно ли это?
- Знаете, я тут встретил в одном издании размышления о том, что рубль после девальвации снова станет "деревянным". Это заблуждение. "Деревянным" рубль становится, когда он не конвертируется в валюту. А все сейчас увидели, что он конвертируется. Вопрос курса такой же, как и для доллара. Вот в конце 80-х доллар упал ко всем валютам в два раза. Но он остался резервной валютой. Фунт сейчас упал тоже очень серьезно ко всем мировым валютам, но он – резервная валюта. Движение курса не делает, не уменьшает конвертацию валюты. "Деревянным" рубль может стать, если мы отменим его конвертируемость. Поэтому рубль у нас по-прежнему конвертируемый. А это значит, он остается инструментом возможных вложений и как в резервную валюту. Больше того, ряд стран, соседних с нами, с кем большая торговля, уже держит в своих резервах часть валют. Например, Белоруссия.
- Возвращаясь к инфляции: уверена, вы знаете, какие товары в стране будут дорожать чувствительнее всего. И очень важный вопрос: почему не наблюдается падение цен на энергоносители? К примеру, уже сейчас бензин в США дешевле, чем в России. В то же время в Италии два месяца назад, чтобы заправить бак, требовалось 90 евро, сейчас – 65. Падение существенное.
- Здесь несколько причин. Они более-менее известны в России. Они обсуждались на встрече на нефтеперерабатывающем заводе в Ленинградской области вместе с Владимиром Владимировичем и нефтяниками. И я должен сказать, что Владимир Владимирович очень строго указал антимонопольной службе проводить расследование по этим вопросам. Должен сказать, что нефтяники взмолились, чтобы этого не было. Но, к сожалению, действительно, цены-то повышают. Вот это факт, который требует специального расследования. Но, повторяю, здесь есть известные причины – монополизм. Монополизм на рынок. Так исторически произошло, что многие компании как бы заняли региональные рынки, и там нет конкуренции. Есть еще фактор. Он связан с тем, что, когда мы стали в интересах поддержки сектора уменьшать экспортные пошлины, то многим, наоборот, стало выгодно продавать на мировых рынках. Поэтому они стали внутренние цены держать по уровню тех, которые присутствуют на самых дефицитных рынках. То есть на тех рынках, куда мы готовы поставлять свой бензин. Повторяю, все-таки на первом месте монополизм. И с ним нужно бороться.
- Как бы вы описали нынешнюю ситуацию с кредитованием предприятий у нас, в России?
- Есть две-три главных причины сдерживания кредитования. Первая причина связана с тем, что рынок, то есть производство, снижается, поэтому Банк никогда не знает, сможет ли предприятие, у которого продажа продукции снижается, впоследствии продать все-таки свою продукцию и вернуть кредит. Вот это недоверие к падающему рынку, к кредитованию предприятий на падающем рынке, является главной причиной в этом кризисе снижения кредитной активности. Это первая. Такая же ситуация в США, в Великобритании, в Европе, в России, везде. Поэтому здесь практически все страны выступили с одной программой – гарантирование таких кредитов. И такое постановление вышло в России, и сейчас мы начинаем гарантировать ведущие системообразующие предприятия. Даже обозначили примерный список этих предприятий. Он продолжается и на региональных уровнях. Но мы будем помогать. Второе – снижение ликвидности. То есть, когда банкам труднее стало получить ресурсы. Третья причина, для России особая, связана с ожиданием девальвации. Начиная с октября, ожидание девальвации. Многие ушли в валюту, считая, что на этом больше заработают, чем на производстве. Но этот период прошел. Курс стабилизировался. И сейчас заработать уже на валюте не удастся. Поэтому в последние дни мы наблюдаем обратный процесс. Теперь многие пытаются перейти из валюты в рубли, зафиксировать свою прибыль, уже заработали. Но я поэтому считаю, что процесс девальвации – это сильное лекарство для экономики, которое применено, но оно позитивно повлияло на здоровье экономики. Это означает, что сейчас появятся деньги в экономике, и ликвидность восстановится. Поэтому, думаю, что мы в ближайший еще месяц-два в целом проблему кредитования преодолеем на острой ее фазе. Но, поскольку экономика пока будет находиться скорее в нулевой отметке, то, конечно, еще такого кредитного бума, как раньше, конечно не будет. В целом, объем кредитов прирастет за этот год, но на небольшую величину.
- Алексей Леонидович, ну и последний вопрос. После очень плотного рабочего ужина, после общения с коллегами, нескольких двусторонних встреч: вы оптимист или есть ощущение, что будущий год будет тяжелее предыдущего?
- К сожалению, мировая экономика в этом году сработает хуже, чем в прошлом. Поэтому в целом, в целом и в среднем в этом году мы должны готовиться к худшему и в российской экономике с точки зрения продажи наших товаров на мировом рынке или получения капиталов с мирового рынка. Ситуация будет сложнее. Но уже принятые меры некоторые сумеют нейтрализовать некоторые негативные последствия. Самым серьезным лекарством такой нейтрализации станет девальвация. Она уже завершена. Ее главный этап завершен. И это уже создаст серьезную опору для нашей экономики. Что произойдет? Импорт станет слишком дорогим, его перестанут покупать. А российские товары, которые раньше были, может быть, менее конкурентоспособные, станут дешевле. И увеличится спрос на российские товары. И вот сумеет ли этот импульс на спрос на российские товары перебить импульс на снижение спроса на российские товары за рубежом – вот эти две тенденции сейчас будут бороться. Но самое главное – они уже активно борются. Второе – это бюджет. Мы сумеем удержать основные социальные расходы. Кстати, по расходам бюджет будет не меньше, чем в прошлом году, или не меньше, чем мы даже планировали этот год, несмотря на падение доходов. Резервы заработают. Поэтому это тоже позитив. Нам нужно удержать инфляцию. В этом смысле мы надеемся это сделать, хотя это будет трудно. Но это, я повторяю, значит заработали антикризисные меры. Насколько они сумеют стать результативными, мы посмотрим. Но, они уже работают.
- Спасибо большое за ваши ответы.
- Спасибо.
