Министры финансов еврозоны начинают экстренную телефонную конференцию по ситуации вокруг Греции. Несколько часов остается до того, как Афины будут признаны банкротом. Министры обсуждают, продлевать ли финансовую помощь Афинам в рамках так называемого европейского механизма стабильности. Это единственное, что может предотвратить или хотя бы отсрочить дефолт Греции. Европе в случае греческого дефолта сильно не поздоровится.
Где еще в Афинах спрашивать — какая монета лучше? У памятника драхме. В 2001 году ее увековечили, думали — навсегда.
"Возврат к драхме — это будет худшее, что только можно представить для Греции", — говорит мужчина.
"Драхму я не помню, но для страны будет лучше вернуться к своей валюте", — считает молодая гречанка.
"Категорически драхма. К евро мы были не готовы", — уверен еще один из опрошенных мужчин.
5 лет этому кризису, а у греков в голове одни вопросы: про драхму — еще самый простой.
"Как вы будете голосовать за согласие с кредиторами "да" или "нет"?" – спрашивает телефонистка при соцопросе.
- Скорее всего, да...
"Так да или вы еще не решили?" – уточняет социолог.
С 29 июня во всех агентствах по опросу общественного мнения аврал. С 10 до 20 часов в две смены у населения пытаются выяснить — прав ли Ципрас, объявив референдум, довольны ли вы безрезультатными итогами переговоров и нужно ли Греции обратно из Европы?
Данные нужны срочно — все, о чем спрашивали всего неделю назад, можно выбрасывать.
Последний опрос, заказанный газетой To Vima ("Трибуна") в прошлую пятницу — 26 июня: поддержка правительства — у 48 процентов респондентов, гордость и радость за его действия — у половины. Но потом закрылись банки.
"Все предыдущие недели люди считали, что нужно найти компромисс и жить в согласие с ЕС. Банки еще работали. Но как только на банкоматы поставили лимит, и Ципрас сделал заявление о референдуме — все изменилось. Вроде бы и формулировка простая — но люди не знают, что отвечать на референдуме. "Нет предложению кредиторов" — это значит автоматически нет евро, нет и ЕС?" – задает вопросы президент компании MARC по социальным исследованиям и коммуникациям Томас Геракис.
Ни на угрозы, ни шантаж я отвечать не буду — в интервью государственному каналу Алексис Ципрас до неприличия откровенен. Ему терять нечего: он знает, что уйдет, если население попросит согласиться на третий пакет помощи, и потому впервые в дипломатической практике население знает все подробности переговоров.
О желании провести референдум Ципрас сообщил и Ангеле Меркель, и Франсуа Олланду. Вечером 27 июня никто не сопротивлялся, удивление — это было на камеры. Кабинет министров готов ко всему — и к отставке, и к дефолту, к драхме и помощи, как народ решит, так и будет. Все карательные, как их здесь называют, предложения кредиторов известны — увеличение НДС сокращение зарплат и пенсий.
"Решение будет принято греческим народом, — подчеркивает премьер-министр Греции Алексис Ципрас. – Если люди захотят бедности, которая не даст нам поднять головы, захотят иметь тысячи молодых людей, выезжающих за границы в поисках работы, захотят высокий уровень безработицы и высокие кредиты, мы будем уважать этот выбор. Но мы не будем служить ему. С другой стороны, мы должны вместе создавать будущее. Вся власть в руках народа. Решение – за народом".
Редко такое увидишь на Синтагме — массовая демонстрация в поддержку правительства. 5 лет здесь били стекла и кололи брусчатку, чтобы бросать в парламент, который один за другим принимал и одобрял меры экономии в обмен на кредиты и просил население потерпеть. Сегодня население просит потерпеть Ципраса, в полночь — время "Ч" — денег у минфина на перевод в МВФ нет. Это знают не только в Греции.
Что случится, если до ноля часов по среднеевропейскому времени Греция не выплатит МВФ полтора миллиарда евро? В разной степени, но все стараются избегать слова дефолт. С точки зрения Международного валютного фонда, случится просрочка платежа. Крупнейшие рейтинговые агентства ориентируются на частных кредиторов и, кажется, вообще не собираются давать этому какое-либо определение, что не помешало им, впрочем, снизить греческий кредитный рейтинг как раз до совсем уж помоечного уровня ССС-.
Европейский центробанк, усилиями которого в греческих банкоматах еще шуршит какая-то наличность, пока не определился ни с терминологией, ни с тем, как реагировать на "просрочку платежа". Но меньше всего называть вещи своими именами хочется европейским политикам, потому что дефолт Греции, от которого они пытались спасти еврозону в течение шести лет, в среднесрочной перспективе, отделяющей многих от выборов, может привести их собственный рейтинг в преддефолтное состояние.
Поэтому их главная надежда на то, что референдум 5 июля не станет бесславным итогом их многолетних усилий. И в этом смысле объяснимо встрепенулись не только люди во власти, но и те в оппозиции, кто, как прошлый президент Франции Саркози, на что-то претендуют и в будущем.
"Сегодня вечером, ровно в полночь по центральному европейскому времени прекращается программа помощи. И у меня нет никакой новой информации по этому вопросу. Очевидно, что сегодня в полночь мы не прерываем полностью связь с греческими партнерами. Иначе мы не были бы Европейским союзом. Для переговоров дверь остается открытой. Больше мне сказать нечего", — заявляет федеральный канцлер Германии Ангела Меркель.
"Вопрос заключается в следующем: если Еврогруппа поддастся на шантаж Ципраса, то кто будет доверять еврогруппе? Вопрос не в том, как спасти Грецию от ведущего ее ко дну Ципраса, а в том, как защитить доверие к еврогруппе", — поясняет тревогу европейцев лидер партии "Союз за народное движение", а с 2007 по 2012 годы президент Франции Николя Саркози.
Эти переговоры в последнюю неделю Брюссель и Афины чаще всего называли "шантажом". Элементы его, скорее всего, присутствовали с обеих сторон, поэтому правильнее называть процесс войной нервов.
И в Брюсселе, который всякое свое предложение называл "последним", но потом появлялось следующее, они пока кажутся не такими крепкими, как у греческих властей.
Очередной компромисс, с которым выступил председатель Еврокомиссии Юнкер, касаются повышения НДС для туристического бизнеса не до 23, а только до 13,5 процента, — на столе у Ципраса.
Но министр финансов Германии Шойбле, от имени всех экономистов-практиков полон скепсиса.
"Как мы можем доверять правительству, которое принимает определенные решения, а потом призывает граждан голосовать против этих решений? Это абсолютно не способствует установлению доверительных отношений. Мы не можем вести дела в Европе подобным образом. Так мы не продвинемся вперед", — констатирует министр финансов Германии Вольфганг Шойбле.
Каким бы тяжелым не было расставание, многим профессионалам в Европе это представляется самым разумным выходом из ситуации. Для Греции возврат к драхме обозначит дно кризиса, на котором, конечно, придется некоторое время полежать, прежде чем начнется всплытие. Для еврозоны — освобождение от балласта, пусть и с определенными финансовыми потерями, тоже может пойти на пользу, и тут есть только одно "но". Греция не уникальна, и не только в том смысле, в котором про нее упомянул испанский премьер Рахой.
"Еврогруппа состоит из 19 стран. Не может быть такого, что 18 из них соблюдали установленные правила. А одна – нет", — подчеркнул председатель испанского правительства Мариано Рахой.
А еще и потому, что как раз Испания с ее 25-процентной безработицей имеет все шансы проследовать по тому же пути на выход, по которому Грецию ведет леворадикальное правительство Ципраса. Поводыри есть — партия с говорящим названием Podemos ("Можем") — набирает очки и полностью сочувствует политике греков в отношении внешних кредиторов.
"Мы уверены, что именно политика жестких мер привела греческий народ к подобной ситуации. Абсолютно недопустимо подобным образом шантажировать греческий народ", — считает представитель партии Podemos Рафаэль Майораль.
Потерю 315 миллиардов евро, вкачанных в Грецию за 6 лет, можно будет как-то пережить, но это будет значительно сложнее повторить, если дефолт объявит страна, которая в условиях тотальной экономии умудрилась за 2014 год набрать взаймы 70 миллиардов. И сейчас ее внешний долг составляет один триллион и почти восемьсот миллиардов евро.
