Свидетельств преступлений украинских силовиков, рассказывает юрист и правозащитник Евгения Николаева, уже собрано более 20 тысяч. Документировать результаты так называемой антитеррористической операции на Донбассе начали с первого дня боевых действий. Один день войны — одна толстая папка свидетельств.
"Были кошмарные случаи, когда люди погибали семьями", — отметила Николаева.
Ополченец Константин Движерук был тяжело ранен под Дебальцево. Ужасы пребывания в плену у карателей батальона "Айдар" снятся ему до сих пор. За два месяца 18 раз выводили на расстрел. Уже после освобождения он по телевизору увидел своего главного мучителя.
"Мельничук. Он сейчас в Думе сидит. Депутат. По приказу его, когда я отказался давать показания, меня пытали. Били всех, издевались сильно", — вспоминает Константин.
Около полутысячи дел о преступлениях, совершенных украинскими силовиками, уже рассматривает Европейский суд по правам человека. Однако на Донбассе четко объясняют, почему всеобъемлющее расследование должен вести именно международный трибунал.
Расследовать необходимо и кровавую бойню в Одессе, когда в Доме профсоюзов заживо сожгли 48 безоружных сторонников Антимайдана, и обстрел украинскими военными автобуса на блокпосту у Волновахи — тогда 12 человек погибли, 18 были ранены, и удар в самый час пик по остановке общественного транспорта в Донецке — погибли 13 пассажиров троллейбуса.
Зимняя трагедия в Горловке, когда под обстрелом ВСУ семья потеряла сразу троих детей. Один из домов выпущенным ВСУ крупнокалиберным снарядом буквально разворотило. Погиб отец вместе с дочерью-школьницей. Матери оторвало руку и серьезно контузило. Только по официальным данным, с начала боевых действий на Донбассе погибли почти 7 тысяч человек. Артударами украинских силовиков разрушены 63 больницы, 150 школ, 135 детских садов и почти 4,5 тысячи жилых домов.
Дарья Морозова, уполномоченная по правам человека в ДНР, рассказывает, что собранные доказательства однозначно говорят о том, ВСУ и СБУ по жестокости уступают многочисленным батальонам нацгвардии.
"Карательные батальоны "Азов", "Днепр", "Киев", "Киев-1", "Киев-2" вообще бесчинствуют. Люди, которые выходят от них, — это просто мясо. Был один обмен из 9 человек. Они пробыли в плену чуть больше недели. У них не было ни одного живого места, их тыкали ножами, потом это все зашивали, потом опять. Человека просто нет, вместо этого один огромный синяк, — говорит Морозова. — Люди хотят, чтобы их услышали, чтобы те карательные батальоны, которые с ними это сделали, понесли уголовную ответственность".
Павел после освобождения из плена так и не может вернуться в Харьков. Его похитили ночью прямо из дома. "Били по ногам, по голове. Руки были отбиты. Применяли меры психологического воздействия, говорили, что убьют, засунут в хлорку", — вспоминает Павел.
Впрочем, украинские власти про своих бывших пленных, похоже, никогда не забывают. "Мне пришло повторное письмо из СБУ, что решением суда меня лишили всех конституционных прав на территории Украины", — рассказал бывший пленный.
И это уже не удивляет, ведь еще 21 мая Верховная Рада специальным законом отказалась от соблюдения прав человека на территориях Донецкой и Луганской народных республик.
