28 сентября — сто лет, как в Тбилиси родился Георгий Александрович Товстоногов. Правда, его младшая сестра называет местом рождения будущего великого режиссера Петербург. Именно в северной столице имя Георгия Товстоногова прогремело. Наверное, проще всего о режиссере можно судить по тому, какие он зажег актерские звезды. Товстоногов — это Евгений Лебедев, Кирилл Лавров, Владислав Стржельчик, Ефим Копелян...
Сначала в 1950 году в возрасте 35 лет он стал главным режиссером Ленинградского театра имени Ленинского комсомола, где выпускал примерно четыре спектакля за сезон.
В 1956-м предложили возглавить чахнувший БДТ — Большой драматический театр на Фонтанке. Не сразу, но он согласился. И началось. "Эзоп", "Горе от ума", "Ханума", "История лошади", "Энергичные люди" — на эти и многие другие постановки зрители съезжались в Ленинград со всей страны, чтобы искупать мастера в овациях. Один из учеников Товстоногова — народный артист СССР Олег Басилашвили, отметивший 81-летний юбилей. О гении Товстоногова он рассказал в интервью "Вестям в субботу".
"Что такое Товстоногов? История и традиции русского психологического театра, традиция попытки возникновения на сцене жизни человеческого духа и обращение этого духа к духу зрительного зала, — говорит Олег Басилашвили. – Жизнь человеческого духа возникает в общении людей на сцене, когда ты видишь перед собой не кривляющихся актеров, а живых людей, их споры, их любовь, их ненависть. И ты принимаешь участие в том, что происходит между ними в тончайших психологических нюансах их деятельности на сцене, их жизни на сцене. Это и есть традиция русского профессионального театра. Русского во всех спектрах, не только по-русски говорящие люди. Это и в Америке есть, и во Франции".
- Товстоногов был диктатором?
- Несомненный диктатор был. Когда мы говорили, как видим роль, он отвечал: "Что вы мне рассказываете? Покажите".
- Это прекрасный диктатор.
- Показали. "Нет, это плохо, делайте так, как я", — говорил он. И всегда был прав.
– То есть это была добровольная диктатура?
- Добровольная. Мы все понимали: это человек, за которым надо идти. И как бы нелепо иногда ни звучали его слова, в результате он был прав. Так оно всегда и получалось.
- Что от него остается в вашем ремесле до сих пор?
- До сих пор у нас, у старых актеров, надеюсь, что и у молодых, попытка проникнуть в существо взаимоотношений персонажа с другими героями — самое главное. Ты играешь, а внутренний голос тебе говорит: "Это все понты! Это ты изображаешь все". И ты не можешь себе найти места. И вдруг иногда бывает — бах, и персонаж начинает тобой руководить, как будто тебя надели на какого-то другого человека. И сердце бьется иначе. Это бывает редко, но бывает. Вот к этому стремится русский профессиональный психологический театр.
