Пик кризиса пройден, российская экономика приспосабливается к новым условиям, и в ближайшие годы преодолеет спад. С таким прогнозом Владимир Путин выступил на инвестиционном форуме "Россия зовет!" Президент приехал лично пообщаться с прилетевшими в Москву крупными бизнесменами и банкирами. Впрочем, в зале звучали вопросы не только об экономике, но и о самых острых политических темах.
Важнейшие новости с инвестиционного форума "Россия зовет!" шли 13 октября одна за другой. И ключевой, конечно, стала президентская оценка того, в каком состоянии сейчас находится экономика страны.
"Пик кризиса в целом, можно сказать, достигнут. И экономика в целом, не говорю, что абсолютно, но в целом российская экономика уверенно приспособилась или приспосабливается к этим изменяющимся условиям экономической жизни. Это говорит о первых признаках стабилизации. В прошлом году, вы знаете, у нас был определенный спад, в этом он тоже будет. Но мы думаем, что мы в ближайшие годы все-таки выйдем из этого состояния. И все наши планы на ближайшие годы рассчитаны, конечно, на то, что мы не просто пройдем этот путь, не только выйдем из состояния депрессии отдельных отраслей или экономики, но и восстановим положительную динамику в целом. Я просто не сомневаюсь, что так оно и будет, и все наши прогнозы, а они достаточно глубокие и профессиональные, говорят именно об этом", — подчеркнул глава российского государства Владимир Путин.
Согласно этим прогнозам, в ближайшие два года темпы роста цен резко снизятся.
"К 2017 году ожидается где-то 5-6%. Сколько вы ставите?" – интересуется Владимир Путин у Эльвиры Набиуллиной прогнозом инфляции.
"Четыре", — отвечает глава Центробанка.
"Вот, четыре даже ставят. Дай бог здоровья Центральному банку", — шутит Путин.
Такой план, подчеркнула глава Центробанка, вполне реалистичен.
"Сейчас многие задаются вопросом: у нас инфляция высокая, двузначная, и можем ли мы добиться через 2 года цели 4%. Многим кажется это нереальным. Но хочу сказать, что мы достаточно уверены, что мы этой цели добьемся", — заверила Эльвира Набиуллина.
Многие задаются и еще один вопросом: каково будущее накопительной пенсионной системы?
"Исходим из того, что она сохраняется. И мы будем вкладывать туда в будущем средства для ее развития", — развеял сомнения о будущем накопительной пенсионной системы в будущем Владимир Путин.
"Может статься так, что при определенных обстоятельствах политическое руководство России ограничит свободное движение капитала?" – интересуется у президента России американский бизнесмен.
"Мы не планируем шагов подобного рода. Думаю, что это тоже одна из причин того, что у нас впервые со второго квартала 2010 года в этом году, в третьем квартале, обозначился прямой приток инвестиций. Хочу еще раз сказать, никаких ограничений по движению капитала не планируется", — ответил Путин.
"Я хорошо помню совещание в 2008 году, которое вы проводили. И этот вопрос обсуждался. Я тогда сам предложил ограничительные меры, а вы сказали: этого не будет, мы не для этого делали все наши реформы, изменения, чтобы теперь обратно разворачиваться. И с тех пор я не помню ни одного случая, чтобы эта тема серьезно обсуждалась", — вспомнил глава ВТБ Андрей Костин.
Но серьезные дискуссии сейчас разворачиваются вокруг того, как в нынешних условиях возобновить экономической рост? Внутри правительства спорят, как с меньшими доходами бюджета добиться бОльшего результата?
"Что нужно сделать? Нужно помочь нефтяному бизнесу инвестировать. Куда? Помочь ему инвестировать в зрелые месторождения, там, где самая большая налоговая отдача", — ведет риторический диалог глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев.
"Мы в последнее время только нефтянке и помогали, — замечает при этом глава Минфина Антон Силуанов. — И получается, что объем государственных ресурсов концентрировался там, цены высокие, льготы, которые мы давали, они в основном давались нефтяному сектору — "самым обездоленным" в кавычках. Нам меньше нужно заботиться о нефтяном секторе, потому что он и условиях кризиса чувствует себя неплохо".
Сидевший рядом глава "Роснефти", а эта компания — крупнейший налогоплательщик в стране, прямо дал понять, что желание Минфина еще сильнее повысить налоговую нагрузку на нефтяников может привести к падению добычи нефти, а, значит, к падению поступлений в бюджет.
"Разница в фискальной нагрузке у нас просто необъяснимая: от 1% до 82%, как в нашей компании. За это я должен поблагодарить Антона Германовича. Он сказал, что мы живем очень хорошо: 82% — это наш вклад. Такого не бывает", — ответил Силуанову Игорь Сечин.
"Триллионные расходы, триллионные! А кто смотрит их качество? Насколько рубль, вложенный этими компаниями, дает эффект для роста экономики, роста ВВП?" – задал встречный вопрос главе "Роснефти" министр российских финансов.
"Наши издержки — самые низкие в мире. Это я вам ответственно заявляю. Мы, конечно, занимаемся постоянно снижением издержек. Но это не является причиной для изъятий из инвестпрограмм", — категорически заявил Игорь Сечин.
"Я иногда удивляюсь логике моего друга Антона. Мы хотим бюджетные доходы только в этом году или в следующем тоже хотим? Мне кажется, в следующие годы мы тоже будем иметь обязательства и должны будем их исполнять", — вклинился в спор Алексей Улюкаев.
Дискуссии для таких форумов — обязательный жанр. Но было ясно, что высказаться об экономической политике бизнесменам хочется вовсе не для следования традиции.
"Долговой рынок — неэффективный, можно сказать, кабальный. Финансовая система — ростовщическая. Извиняюсь, вырвалось. Мы говорим сейчас о российской инфляции. Давайте поговорим о европейской инфляции и о стоимости евро в России. То есть, по какой цене можно сейчас предприятию занять евро для покупки оборудования", — предложил тему для обсуждения Олег Дерипаска.
"Олег Владимирович — мой друг и очень хороший, давний клиент, — напомнил банкир Андрей Костин. — Лишение его доступа к рынку капитала — это благо для него. Потому что, сколько ему не дай денег, он все их употребит куда-то. Поэтому я считаю, что это такая дисциплина, вынужденная. Она очень полезна для наших компаний, для некоторых".
И хотя ситуация в экономике действительно непростая, правительство и Центробанк "заслуживают добрых слов".
"Несмотря на все сложности и трудности, с которыми российская экономика столкнулась, наша управленческая команда в сфере экономики продемонстрировала высокий уровень ответственности, последовательности и способности добиваться результатов", — подчеркнул Путин.
"Скажите, какую долю вашего времени вы уделяете вопросам экономическим и инфраструктурным, какую долю на урегулирование международных конфликтов — использование армии, гуманитарных вопросов?" – интересуются бизнесмены у российского президента.
"На первое — процентов 80, как минимум, если не больше", — оценивает Путин.
Экономический форум, который проходит на таком уровне, неизбежно становится политическим. Так что вопросы о Сирии и Украине хоть были и не по повестке, но стали одной из основных тем.
"Президент Обама поставил под вопрос ваше лидерство в Сирии. Как вы можете ответить на эти слова? И что вы можете сказать инвесторам, которые могут относиться с прохладцей к инвестициям в вашу экономику из-за таких замечаний?" – интересуются западные предприниматели.
"Вы знаете, как у нас говорят, божий дар с яичницей — все смешали в одну кучу. Еще есть у нас всякие на этот счет шутки: в огороде бузина, а в Киеве дядька. При чем здесь ситуация с ИГИЛ в Сирии и инвестиции в Россию? Я не хочу сейчас ни с кем дискутировать, но хочу отметить: мы не стремимся к какому-то лидерству в Сирии. В Сирии может быть только один лидер — сирийский народ. Мы стремимся к тому, чтобы внести свой вклад в борьбу с терроризмом, который опасен и для Соединённых Штатов, и для России, и для европейских стран, да и для всего мира, без всякого преувеличения", — расставляет понятия по полочкам Путин.
Действия России в Сирии, подчеркнул Путин, предприняты в строгом соответствии с уставом ООН, в отличие от международной коалиции во главе с США, которая в нарушение международного права бомбит территорию Сирии и только по официальным данным истратила полмиллиарда долларов на подготовку так называемой Свободной сирийского армии для борьбы с боевиками "Исламского государства".
"Результат нам известен: его нет, никакого результата. Сейчас сообщили о том, что с самолетов доставляют Свободной сирийской армии боеприпасы, амуницию. Где она, эта Свободная сирийская армия? Не попадет ли это опять в руки ИГИЛ, где гарантии? Ведь только что это было сделано, только что это произошло, и только что в самих Соединённых Штатах признали, что акция провалилась. А теперь просто куда-то разбрасывают боеприпасы и амуницию. Кому? Это вопрос не риторический, — тут же отреагировал Путин. — Сейчас мы часто слышим, что наши летчики наносят удар не по тем целям, не по ИГИЛ. Во-первых, мы проинформировали (об операции) заранее руководство Соединенных Штатов. Соединенные Штаты никогда этого не делали. Мы впервые это сделали из уважения и из желания наладить рабочий контакт. Теперь нам говорят: "Нет, а мы не готовы с вами сотрудничать, вы наносите удары не по тем целям". Мы сказали на военном уровне, обратились и попросили: "Дайте нам те цели, которые вы считаете 100-процентно террористическими". "Нет, мы к этому не готовы", был ответ. Тогда мы подумали и задали еще один вопрос: "Тогда скажите нам, куда не надо бить?" Тоже никакого ответа. А что делать-то? Это не шутка, я ничего не придумал, это так и есть. Мне кажется, что у некоторых наших партнеров просто каша в голове, и нет ясного понимания, что происходит реально на территории и каких целей они хотят добиться".
Во время недавней двусторонней встречи с Обамой, рассказал Путин, была заметна заинтересованность США в совместной работе. Но назвать ее уровень достаточным нельзя.
"Работа происходит только на уровне военных ведомств. И то в вопросах военно-технического характера вплоть до сопоставления систем "свой-чужой" на наших самолетах. Что само по себе уже — большой знак взаимного доверия. Но я полагаю, что этого недостаточно. Исхожу из того, что, если мы хотим быть эффективными и хотим не просто стрелять и ракетные удары наносить, а хотим добиться именно политического урегулирования, то мы должны побуждать те силы внутри страны, а конфликт сложный, многопрофильный, к совместной работе между различными силами на территории самой Сирии. Вот до этого мы пока не добрались в нашей совместной работе с ни Соединенными Штатами, ни с европейцами. Мы предложили встречу на высоком военно-политическом уровне в Москве. Я сказал о том, что готов прислать большую делегацию в Вашингтон для обсуждения прежде всего вопросов сирийского урегулирования. Пока ответа нет. Кстати, полагал бы, что это действительно могла бы быть серьезная представительная делегация со стороны России во главе с председателем правительства РФ Дмитрием Анатольевичем Медведевым", — рассказал Владимир Путин.
"Будут ли выполнены минские договоренности? И есть ли шанс, что Европа снимет санкции с России?" – интересуются на форуме.
"Последний вопрос вы у Европы должны спросить или у тех, кто дает соответствующие команды несколько в другом месте, — переадресовывает вопрос Путин. — Что касается Украины, я уже говорил и хочу сказать еще раз. Нет никакой альтернативы минским соглашениям. Но все время говорить о том, что Россия должна их исполнить, это просто становится нелепым. Мы же в Москве не можем принять украинский закон об амнистии. А как можно вести политический диалог с людьми, которые находятся под угрозой уголовного преследования? Мы что ли должны это сделать? Почему нам все время говорят, что мы должны исполнить минские соглашения? Зачем подменять эти понятия и эти проблемы, и перекладывать на нас необходимость их решения? Для чего это делается? Там много проблем. Но подавляющее большинство из них не лежит в сфере нашей компетенции. А наши коллеги это видят или не видят в Европе, в США? Я думаю, видят. Даже у меня есть основания полагать, что точно видят. Но неудобно им говорить, что сегодняшние власти в Киеве не в состоянии эти проблемы решить. Легче гораздо переложить на нас и говорить: вот смотрите, там вы должны усилить, утроить и ушестерить. Куда ушестерять-то? Надо, чтобы и партнеры наши исполняли свои обязательства, и те, кто имеют на них влияние".
Тем более, что все обязательства давно прописаны в минском документе.
