Украина сломана и вызывает жалость.
Украинские националисты слетаются на шабаш. В кромешной темноте они забрасывают файерами российское посольство и разбивают припаркованные автомобили. Цирковое представление начинается. Утром отработают на яйцах, йоде и зеленке. Ковырять брусчатку бессмысленно. На окнах — железные жалюзи.
Когда на Украине жизнь не складывается, страдают стены российского генконсульства. Спектакль не премьерный. В июне 2014-го уже работали по этому сценарию. Выстраивали баррикады из автомобильных покрышек, били стекла, раскрашивали фасад. Но легче не стало.
Дипломатию погромов возглавляют народные депутаты. Владимир Парасюк во Львове срывает российский флаг и, как псам, бросает на растерзание. Он везде привык разговаривать на языке силы, просто другого языка не знает. Едва закончил школу — университет не потянул — и сразу в Раду депутатом.
Парасюк известен как сотник Майдана. Во время госпереворота 2014-го грозил штурмом администрации президента. Тогда ему было 26. Активный участник бандеровского движения. Духом террора он пропитался во Львовском братстве, где молятся на героя Украины Степана Бандеру.
75 лет назад украинские националисты во главе с Бандерой буквально залили кровью всю Восточную Европу: 300 тысяч уничтоженных поляков, сотни тысяч евреев, а еще русские и свои — украинцы.
Сестры Анна и Ирина были совсем крохами, когда в их село Залив пришли бандеровцы. Их отца убили. "Выкопали большую яму, людей бросали. Отрезали им головы, шеи. Зверски убивали. Потом обливали бензином и жгли", — вспоминает Ирина Чорна.
В 1940 году Бандера был завербован Абвером и в дальнейшем фигурировал в картотеке спецслужбы Третьего рейха под прозвищем Серый. В массовых расстрелах в Бабьем Яру историки склонны обвинять украинских националистов: руководили немцы, но за пулеметами стояли бандеровские полицаи.
Сегодня в Киеве именем Степана Бандеры собираются назвать проспект — пока еще Московский.
"Я не представляю, как можно называть именем гитлеровского пособника одну из красивейших улиц города?!" — говорит историк Константин Шуров.
Перечеркнув советскую эпоху, Киев бросается из крайности в крайность: улицы называют именами террористов, их последователи устраивают погромы. Власть довольна — это отвлекает от основных проблем.
По всей Украине почти тысяча переименованных сел и несколько городов. Поселок Петровского переименовали в село Степное. Для украинских декоммунизаторов это лишь точка на карте. Переименовать, чтобы ничего советского. А в другом селе — уже совсем ничего: дома разрушены, улицы пустые, без названий. Остались только номера на почтовых ящиках. Но почтальоны сюда не ходят — все адресаты уехали.
В Петровском остались три человека. Старый дед — ярый бандеровец с замашками помещика — скупил по двести гривен окрестные дома. Журналистов не переносит, прогоняет со двора, особенно тех, кто говорит по-русски. В соседней хате живет его дочь Ирина, её честная компания — две козы, десяток кур.
Витохины приехали в это село десять лет назад. Тогда здесь еще был магазин, где продавали уксус и горилку. За ним — сельский клуб. По выходным крутили кино. От клуба остались руины, историю поселка переписали.
Георгий Петровский — старый большевик, всеукраинский староста. В интерпретации новой украинской истории его назначили ответственным за принудительную коллективизацию и последовавший за ней голод.
С политикой декоммунизации в Петровском согласны не все. "Я этих политиков ненавижу! В политике должны быть хозяйственники, экономисты, может, юристы, а то приходят люди в политику, которые не знают, что делать. Придумывают себе проблемы и решают их, паразитируя за наш счет", — уверен житель Петровского Василий Науменко.
Обезличенное, но пропитанное коммунистической идеей название села Политотделовец решили тоже заменить и дать новое — Малый Затышок. В переводе с украинского — "затишье". И то верно. За последние десять лет население сократилось вдвое.
Откуда взялось название Политотделовец, местные жители сами не знают. Здесь даже власти никакой. Сельская Рада заседает в шести километрах отсюда. Остался только клуб, но он требует ремонта. Медпункт — без фельдшера. Ферма — без скотины. Постамент — без Ленина.
"Что изменится в жизни села, если его переименовать? Абсолютно ничего! Так, может, не тратить деньги? У нас и без того море проблем. Даже дороги нет", — признаются местные жители.
Но решение уже принято. Ремонт дороги откладывается. Первым делом надо менять табличку на въезде в село. Хотя все понимают: переименование — это пустая трата денег, которых в бюджете Украины нет. Едва хватает на зеленку и йод для стен российского посольства.
