Травля музыкантов и другие проблемы румынского баянизма. Репортаж Александра Можаева


Global Look Press

Некоторое время назад мы писали о проблеме городской аудиоэкологии, в связи с убийством нервным пенсионером девушки-зазывалы у станции "Люблино". Следующий аспект общего пользования столичным воздухом - уличные музыканты. Снайперы за ними, слава Богу, не охотятся, но полиция продолжает задержания.

Некоторое время назад мы писали о проблеме городской аудиоэкологии, в связи с убийством нервным пенсионером девушки-зазывалы у станции "Люблино". Следующий аспект общего пользования столичным воздухом — уличные музыканты. Снайперы за ними пока, слава Богу, не охотятся, но полиция продолжает задержания, не имея для этого внятных юридических аргументов.

27 июня Тверской суд оштрафовал музыканта Семена Лашкина, игравшего вечером на полупустой Никольской без звукоусиливающей аппаратуры за "организацию массового одновременного пребывания граждан, повлекшего нарушение общественного порядка". Получается снова почти по Хармсу: "Травить музыкантов – это жестоко, но что-нибудь ведь надо же с ними делать!"

Как говорится, обозначим границы исследования. Уличный музыкант — это не мальчик, играющий на скрипке под окном девочки, и не веселая компания, музицирующая на бульваре в свое удовольствие. Это те, кто играют на улицах и иных проходных общественных пространствах за наши с вами прохожие деньги, то есть пожертвования. Они как бы предлагают нам свои услуги, от которых мы имеем право отказаться, перейдя на другую сторону улицы.

В упомянутом прошлом материале я поминал некоего человека с гитарой, уже несколько лет как бы услаждающего слух прохожих у "Новокузнецкой" и на Чистых прудах. Мне очень не нравится его репертуар и его манера исполнения и я хотел бы вежливо отказаться от предоставляемых услуг, перейдя через улицу, но он не дает мне этой возможности, потому что его динамики засоряют воздух в радиусе ста метров. Я бы охотно потерпел (пусть цветут сто цветов!), но только некоторое время, а терпеть это год за годом мне надоело.

Теперь я, наконец, знаю, кто этот парень с гитарой – это музыкант Олег Мокряков. А вот пример одного из инцидентов с полицией, описанного на личной странице Олега:

"Я попросил: "Назовите основания для требования документов и причину обращения".

Полицейский ответил: "Нельзя играть со звукоусилением. На вас звонят местные жители, жалуются".
Я ответил: "Со звукоусилением играть можно. Если вы не согласны, назовите статью, по которой вы будете писать рапорт в случае моего задержания, так как я не собираюсь прекращать выступление".

Там еще упоминаются аскеры, помогающие музыканту трясти деньги с прохожих и группа поддержки, по моим наблюдениям нередко состоящая из вальсирующих бомжей.

Так что мои симпатии в этой ситуации на стороне утомленных жителей и представляющих их интересы сотрудников полиции, но мне хотелось бы, чтобы сотрудники могли более точно обозначать свои претензии — общественный порядок понятие весьма широкое.

Вы таки определитесь, можно или нельзя со звукоусилением, а если можно, то с каким, а если нельзя, то почему. Установить правила игры и следовать им – чего, казалось бы, проще. Но вот же, у Тверского суда не нашлось аргументов изящнее "организации массового пребывания" там, где эта массовость весьма сомнительна.

Я, прежде чем чего написать, как правило, обращаюсь к ребятам с нашей скамейки (Рождественский бульвар, третья с краю) за советом. Дескать, проверьте, не перегнул ли я логически чего лишнего? Выражаю ли я ваше, ребята, общественное мнение? Эта проблема нас точно касается – а что если и в наш тихий угол придут какие-то неведомые уличные музыканты? А что если и нам придет охота провоцировать массовое пребывание друг друга на любимых скамейках?

На этот раз ребята переспросили: "Не поняли мессаджа, кого от кого вы хотите защитить?"

Ну как же: себя от назойливого Олега М., а всех неназойливых от полицейского произвола, буде таковой где нарисуется. Откровенно говоря, если бы для того, чтобы избавиться от услуг Олега, надо бы было проголосовать за отмену всех уличных музыкантов скопом, я бы, пожалуй, выбрал тишину, которая в Москве всегда долгожданна. Но Москва теперь веселится и гуляет день-деньской, и это ей к лицу, так что давайте обратимся к опыту европейских городов, которые задумались о проблеме чуть ранее нашего.

Я позвонил в прекрасную Барселону, соотечественнику Ивану П., не первый год подвизающемуся на ниве уличного музицирования.

АМ: "Дорогой Иван! Ходят слухи, что в Москве принялись упорядочивать деятельность уличных музыкантов, выходит пока не очень стройно. Не могли бы вы рассказать, по какому принципу это работает в Барселоне?"

ИП: "Дорогой Александр! У нас тут профсоюз. Раз в две недели жеребьевка, по ней составляют расписание, согласно которому можно два часа в день играть на месте, указанном мэрией. Все музыканты сдают экзамен комиссии. Со звукоусилением играть можно, но есть нормативы на децибелы. Налоги брать с уличных музыкантов нельзя, потому что грешно, они — божьи люди, живут на пожертвования. И штрафовать их грех, хотя, конечно, без этого не обходится".

АМ: "То есть все места расписаны, "мы к вам приехали на час" не прокатит?"

ИП: "Прокатит, если менты не сдуют и если место не занято членом профсоюза. Менты всегда правы по умолчанию, если они сказали прекратить и уходить, то надо прекращать и уходить. Потому что менты — это друзья, если возникнет реальная проблема — никто кроме них не впряжется. А если некто включил "звезду" и пошел на конфликт с полицией, то штраф неизбежен, это естественный ход вещей".

АМ: "Однако жители Лондона, где также ввели подобный регламент, жалуются, что прежде было интереснее. В метро и на улице работают дико профессиональные музыканты, но пропала некая романтическая спонтанность. Ограниченное число артистов, которые безусловно радуют туристов, но скоро надоедают проходящим мимо них каждый день аборигенам".

ИП: "Так и есть. Но иначе на каждом углу будут сплошные румынские баянисты. Музыканты — часть имиджа города, поэтому лучше экзамен и установленные места для 50 проверенных, чем запретить всех или погрузить город в гармошечный беспредел".

Однажды 9 лет назад я брал интервью у великолепного Евгения Хавтана, и он сказал: "Обязательно надо снова вводить худсоветы, иначе труба!"

Мне показалось, что если такое говорит человек, который этих худсоветов насмотрелся еще в оные годы, то что-то в этом есть. С другой стороны, если худсоветы вновь станут требовать включения в репертуар песен патриотического содержания, то и я, и Евгений вероятно пожалеем, что будили это лихо. Однако: что-нибудь ведь надо же с ними делать...