"Лондон — следующая цель, затем Вашингтон", — объявили на днях террористы из запрещенного ИГИЛ (запрещена в РФ)в одном из интернет-мессенджеров. Сопроводив угрозы картинками. Например, объятой пламенем статуи Свободы, которая, правда, находится в Нью-Йорке.
В свою очередь, британские спецслужбы приняли повышенные меры безопасности в церквях по всей стране. Это сделано по следам кровавого убийства исламистами 84-летнего священника прямо в церкви небольшого городка Сент-Этьен-дю-Рувр во французской Нормандии.
На самом деле, мир и Европа, в частности, сталкиваются сегодня с необычным и оттого еще более опасным вызовом. Никто не может предсказать, где может произойти следующий теракт, в каких конкретно формах и с помощью каких орудий убийств. Терроризм, хотя за ним в общем и целом стоят организации типа ИГИЛ – это все более действия «одиноких волков», которые лишь вдохновлены, с позволения сказать, идеями террористического исламизма, но могут не получать никаких прямых приказов, не состоят ни в каких ячейках или организациях, как было еще недавно во время Аль-Каид (запрещена в РФ)ы.
Террористы более не ограничиваются крупными городами. Теперь это может быть не только Париж или Ницца, Мюнхен или Брюссель, но и какой-нибудь пасторальный Сент-Этьен-дю-Рувр или, как ранее, баварский Ансбах, где лишь чудом смертник не проник на массовый музыкальный фестиваль под открытым небом.
В последнем случае решающую роль в предотвращении большего числа жертв сыграла бдительность полиции: смертника не пустили с рюкзаком со взрывчаткой на концерт без билета, и тот подорвал себя рядом с соседним рестораном. А вот в Нормандии один из убийц священника находился под наблюдением полиции после двух попыток уехать воевать за ИГИЛ в Сирию и носил электронный браслет. Но ему, видите ли, гуманное французское правосудие позволило гулять днем по городу. Впрочем, и немецкий полицейский лишь постфактум признается, что сириец с рюкзаком нервничал и показался ему подозрительным. Что ж не задержал то?
Вообще постфактум спецслужбы объяснят вам мотивацию почти любого джихадиста. Так, выходец из Туниса, резидент Ниццы Бухлель, передавивший грузовиком 84 человека, оказывается, страдал депрессией и вынашивал свои планы давно. По горячим следам расследования теракта его посчитали одиночкой, что не подтвердилось. У него были сообщники. По внешнему виду и поведению он, ходивший в шортах, ничем не напоминал классического джихадиста. Как и один из террористов, расстрелявший людей в парижском концертном зале "Бетаклан", у которого были обнаружены тонны детской порнографии в компьютере.
Изучение недавно попавших в руки спецслужбы анкет боевиков ИГИЛ показало, что это, в основном, вовсе не такие уж религиозные люди. Так что вычислить заранее таких людей по неким внешним атрибутам становится все сложнее.
Изучение личностей, совершивших недавние теракты в Европе, показывает, что все они успешно "проскальзывали" незамеченными сквозь все системы мониторинга соцсетей, интернета и подозрительных сообществ.
Террористами все чаще оборачиваются внезапно для знакомых и соседей люди внешне никем и ни в чем ранее не заподозренные. Просто водитель грузовика, просто зубной врач, просто беженец. За кем-то числились правонарушения, кто-то подозревался в связях с исламистами, а кто-то был чист перед правоохранителями, как слеза. Орудиями убийств становятся не только огнестрельное оружие или взрывчатка, но и мачете, топор, нож, грузовик.
Кто-то из джихадистов постфактум обнаруживает связи – не обязательно прямые, может, лишь идейные – с пресловутым ИГИЛ, кто-то и вовсе никаких. Тот же ИГИЛ всячески пропагандирует тактику "одиноких волков". Дается лишь общая установка – убивать "неверных" любыми способами, в любом месте и чем угодно.
Между таким исполнителем и самим ИГИЛ может и не быть никаких посредников и тем более организаторов. А частота терактов растет, превращаясь в европейскую повседневность. Террористу в решающий момент достаточно лишь прокричать что-то про ИГИЛ или "Аллах акбар" — и вот он уже как бы "часть ИГИЛ", даже если он, как 17-летний афганский беженец, устроивший резню топором в баварском поезде, наблюдался до этого у психиатра.
Немецкая полиция сейчас отслеживает 410 отдельных цепочек связей потенциальных террористов. Непосредственно под следствием 59 случаев связи беженцев, прибывших в ФРГ, с исламскими террористами. То есть эти люди уже в Европе. И их много. Спецслужбы вынуждены оперировать порой лишь той информацией, что эти люди сами о себе предоставили. В Британии, помимо 800 человек, что ездили воевать в Сирию, МИ-5 плотно наблюдает за тремя тысячами потенциальных исламистов. Во Франции цифры, судя по всему, еще выше.
Директор ФСБ Александр Бортников на днях заявил, что на контроле спецслужб России находятся более 220 потенциальных исламистов-смертников. В числе проблем, стоящих перед правоохранителями разных стран, в том числе при выявлении потенциальных террористов, он назвал "героизацию террористов-смертников, создание вокруг них ореола мучеников за веру".
Это действительно осложняет выявление потенциально опасных элементов, в том числе через интернет и соцсети. В какой момент чисто информационный интерес приведет сначала к "героизации", а затем к разрыву традиционных семейных, общественных связей и подпадание под влияние террористической идеологии вплоть до желания совершить теракт?
В нынешнем информационном пространстве одни и те же люди могут в разное время выступать с совершенно разной социальной идентификацией. В жизни он примерный семьянин и студент приличного вуза, а в соцсетях – поклонник ИГИЛ. На работе он "просто замкнутый с коллегами", а после работы изучает план Английской набережной в Ницце, чтобы давить там людей. Причем и собратьев по вере тоже. Никак не обнаруживая заранее ни мотивов своих действий, ни приготовления к ним. Как вычислить алгоритм действий террористов? Нет ответа. Спецслужбы всех стран должны искать его вместе. Но вместе у нас не очень получается. В отличие от наших врагов.
