Альтруисты из движения "Архнадзор" – что-то вроде архитектурных санитаров в большом городе. Каждый день они наблюдают, подглядывают или даже бесцеремонно следят за теми, кто, по их мнению, разрушает аутентичную российскую столицу. Эти беспрерывные наблюдения теперь строго зафиксированы. "Архнадзор" выпустил "Красную книгу Москвы", но пока только в электронном виде.
Координатор "Архнадзора" Константин Михайлов рассказал: "Когда мы свели воедино все данные, то картина получилась тревожная, если не сказать – страшная". Красными флажками на карте отмечены бедствующие дома. Ими усыпан весь центргорода, всего – 250 исторических зданий. Каким-то угрожает снос или сомнительная реконструкция, что-то уже не спасти от разрушения. Но вообще, "Красная книга" – это не приговор, как например "Черная книга архитектуры" (есть и такая). Это, скорее, последнее предупреждение, которое говорит о том, что если не побеспокоиться сейчас, то завтра на месте особняка XVIII века возникнет очередная офисная громадина.
Координатор "Архнадзора" краевед Рустам Рахматуллин пояснил: "Это начальное условие спасения города – ясное осознание количества угроз, типов угроз. Назвать болезнь – значит, наполовину вылечить ее". В тревожном списке найдется все – от домов XVII века до зданий 60-х годов XX века. Есть целые улицы, которые через пару лет трудно будет узнать. Особый знак тревоги – сетка, самый страшный цвет – зеленый. В Москве эти сетки множатся, как паутина в подвале.
Вот Большая Никитская улица, дом 11. В XIX веке здесь было синодальное училище, и сейчас из окон слышится музыка – теперь это Рахманиновский зал консерватории. Со стороны Кисловского переулка к нему прилегает дом, в котором жили композиторы. Угроза – радикальная реконструкция с выселением всех жильцов. Что со зданием будет дальше – никому не говорят. Когда-то по этой лестнице ходили композиторы, музыку которых исполняют в церкви. Здесь еще живут потомки некоторых из них и, конечно, не хотят никуда уезжать. Один из жильцов дома, Анатолий Иванович, прожил здесь всю жизнь. По его словам, к зданию чуть ли не каждую неделю подъезжают машины с мигалками, приехавшие люди что-то смотрят, фотографируют, и каждый раз у жильцов сердце вздрагивает. "Самое главное для всех нас – остаться здесь! Хотя бы потому, что я здесь – а мне уже больше 80-ти лет – всю жизнь прожил", – говорит Анатолий Иванович.
На Большой Никитской улице вообще – что ни дом, то неприятность. Два здания друг напротив друга. Когда-то в одном из них играла французская театральная труппа, другое – архитектурный шедевр, некогда бывший гордостью княгини Шахновской. Несколько лет назад жильцы бывшего французского театра боролись за прилегающий к нему флигель. Строение удалось отстоять, но в это время в доме напротив разрушали исторический двор. Хорошо, что княгиня до этого не дожила. "Пока общественность побеждала здесь, оказалось, что там перекрывается двор, разрушается образ этого двора, созданного княгиней Шахновской", – рассказывает Рустам Рахматуллин.
Во второй половине дня – инспекция по Сретенке, а ближе к вечеру – в районе ВДНХ. И так каждый день. И всюду – разрушающаяся фактура, большинство из которой спасти, скорее всего, не удастся. Активисты "Архнадзора" жалуются, что за последние десять лет им удалось отстоять всего десять домов.
Координатор "Архнадзора" Константин Михайлов рассказал: "Когда мы свели воедино все данные, то картина получилась тревожная, если не сказать – страшная". Красными флажками на карте отмечены бедствующие дома. Ими усыпан весь центр, всего – 250 исторических зданий. Каким-то угрожает снос или сомнительная реконструкция, что-то уже не спасти от разрушения. Но вообще, "Красная книга" – это не приговор, как например "Черная книга архитектуры" (есть и такая). Это, скорее, последнее предупреждение, которое говорит о том, что если не побеспокоиться сейчас, то завтра на месте особняка XVIII века возникнет очередная офисная громадина.
Координатор "Архнадзора" краевед Рустам Рахматуллин пояснил: "Это начальное условие спасения города – ясное осознание количества угроз, типов угроз. Назвать болезнь – значит, наполовину вылечить ее". В тревожном списке найдется все – от домов XVII века до зданий 60-х годов XX века. Есть целые улицы, которые через пару лет трудно будет узнать. Особый знак тревоги – сетка, самый страшный цвет – зеленый. В Москве эти сетки множатся, как паутина в подвале. Вот Большая Никитская улица, дом 11. В XIX веке здесь было синодальное училище, и сейчас из окон слышится музыка – теперь это Рахманиновский зал консерватории. Со стороны Кисловского переулка к нему прилегает дом, в котором жили композиторы. Угроза – радикальная реконструкция с выселением всех жильцов. Что со зданием будет дальше – никому не говорят. Когда-то по этой лестнице ходили композиторы, музыку которых исполняют в церкви. Здесь еще живут потомки некоторых из них и, конечно, не хотят никуда уезжать. Один из жильцов дома, Анатолий Иванович, прожил здесь всю жизнь. По его словам, к зданию чуть ли не каждую неделю подъезжают машины с мигалками, приехавшие люди что-то смотрят, фотографируют, и каждый раз у жильцов сердце вздрагивает. "Самое главное для всех нас – остаться здесь! Хотя бы потому, что я здесь – а мне уже больше 80-ти лет – всю жизнь прожил", – говорит Анатолий Иванович.
На Большой Никитской улице вообще – что ни дом, то неприятность. Два здания друг напротив друга. Когда-то в одном из них играла французская театральная труппа, другое – архитектурный шедевр, некогда бывший гордостью княгини Шахновской. Несколько лет назад жильцы бывшего французского театра боролись за прилегающий к нему флигель. Строение удалось отстоять, но в это время в доме напротив разрушали исторический двор. Хорошо, что княгиня до этого не дожила. "Пока общественность побеждала здесь, оказалось, что там перекрывается двор, разрушается образ этого двора, созданного княгиней Шахновской", – рассказывает Рустам Рахматуллин.
Во второй половине дня – инспекция по Сретенке, а ближе к вечеру – в районе ВДНХ. И так каждый день. И всюду – разрушающаяся фактура, большинство из которой спасти, скорее всего, не удастся. Активисты "Архнадзора" жалуются, что за последние десять лет им удалось отстоять всего десять домов.
