27 мая — юбилей у замечательного писателя Андрея Битова. Ему исполнилось 80 лет. Автор "Пушкинского дома", "Аптекарского острова", "Семи путешествий", себя он называет "непрофессиональным писателем". Почему? Кто он еще? И над чем продолжает неустанно работать?
"Я писал всегда. Я был экстремалом. Я не был ни антисоветчиком, ни коммунистом, ни большевиком — просто был экстремальным человеком, я хотел писать так, как я хочу. И мне было на все наплевать всегда", — признается Битов.
Это целое поколение, заставшее классиков и ставшее классиками, выросшее в войну, которое расправило крылья в оттепель и спикировало в самиздат, чьи мысли — в рукописях, скрытых в двойном дне чемоданов выезжающих на ПМЖ, обернулись современной русской литературой. 80-летний Андрей Битов, вспоминает, как в 20 лет написал рассказ "Юбилей" про старика-писателя.
"Я помню, что меня обругала за этот рассказ Ахматова. "Вы не понимаете!" — говорила она. А у меня там главный герой просыпается легко. "Что же вы такое написали?!" Ведь просыпаешься, а все болит и ломит!" — сказала эта древняя старуха. А я ее старше уже. Вот в чем дело", — рассказывает Битов.
И другу детства из блокадного 1942-го, однокурснику, вулканологу Генриху Штейнбергу сейчас — 82. У него по сей день дома стоят два книжных шкафа — все издания друга Иосифа Бродского и все книги друга Андрея Битова.
"Я знаю его от первых рассказов и даже стихов и до сегодняшнего дня. Мы учились в одном институте — в Ленинградском горном. Только я на геофизическом факультете и параллельно геолого-разведывательном, а он на геолого-разведывательном", — сказал Штейнберг.
Литературное объединение — ЛИТО. Студенческие литературные сообщества. Талантливые, свободолюбивые стаи.
"Андрюшу я знал как начинающего писателя, а я был начинающий стихоплет. А он — прозаик. Я был с ними дружен. Он не писал такую читабельную прозу, а писал свою", — отметил поэт Глеб Горбовский.
Позже Андрея Битова на Западе назовут "основателем русского постмодернизма". За роман "Пушкинский дом". А в Союзе книгу запретят — ее напечатают уже в перестройку. Сам Битов, писатель, альпинист, отслуживший в стройбате, поработавший на буровых, едет в Москву учиться на сценариста.
"Мне было тесно в Ленинграде уже. Я почувствовал, что я там задыхаюсь. Мне рассказали про такую перспективу, что я могу смотреть кино и получать сто рублей — это, кстати, деньги были, доступные для молодого инженера. Я поехал поступать на эти курсы", — вспоминает Битов.
На курсах его словно ждал будущий друг и соавтор, "мультиталант" Резо Габриадзе.
"Мы познакомились в молодости на Высших сценарных курсах. Мы быстро нашли друг друга. Помог нам в этом богатый ассортимент выпивки", — рассказал Резо Габриадзе — кинорежиссёр и сценарист, драматург, художник, скульптор.
И этот подарок навсегда поселился на старинном трюмо московской квартиры — Битов с чертами Габриадзе. Как в Питере навсегда поселился на Фонтанке плод совместного творчества, образец минимонументализма Чижик-Пыжик, а в Михайловском — пушкинский бронзовый заяц. Художник художнику из Тбилиси в Москву желает здоровья.
"Чтобы он продолжал работать, потому что он мыслит необычайно, по-своему, по-битовски. А это очень интересно, глубоко и ценно. С днем рождения, дорогой Андрей!" — сказал Резо Габриадзе.
А в Москве в своей запоминающейся манере молчать не может другой хороший знакомый – писатель Михаил Жванецкий.
"Меня, например, когда спрашивают, сколько мне лет, я говорю: заткнись, пацан, все будет хорошо! И я готов это ему сказать: Андрей Георгиевич, что такое 80?! Давай лучше я замолчу, потому что мне кажется, что все будет хорошо. Будь здоров! Будь счастлив. У тебя всегда была такая рука массивная, что мне всегда было сложно обхватить ее. Поэтому я буду действовать второй рукой. Я просто обнимаю тебя!" — сказал Жванецкий.
И, вручив очередную Пушкинскую премию достойным людям, Битов соберется и пойдет на вокзал, как это делал всю жизнь. Из дома в Москве — домой в Петербург.
