Когда в новом формате прошел ежегодный "Разговор с Дмитрием Медведевым", в Вене стартовал новый раунд непростых переговоров российских и украинских газовиков. По ходу "Разговора" премьер-министр затронул эту тему лишь мимолетом, но тут в засаде были "Вести в субботу".
- Дмитрий Анатольевич, марафон. Подхвачу эстафету у коллег. Вы про Украину начали говорить, но не сказали ничего про газ. Недавно фракция Порошенко в Верховной Раде сказала: а не нужны нам прямые поставки из России. И, в общем, глядишь на эту ситуацию, думаешь, им прямые поставки не нужны, они там реверсом все получают, при этом хотят деньги за транзит.
- Причем наш же газ.
- Да. Так, может, вообще не поставлять?
- Это невозможно по другой причине. Все-таки мы должны думать о европейских потребителях, да, собственно, и о наших украинских коллегах тоже должны думать. По поводу реверса. Мы понимаем, что это наш российский газ. Но получает его Украина гораздо дороже, чем могла бы получать. Мы об этом говорили украинским коллегам в разных форматах. Эта цена может быть ниже. Но для этого нужно договориться. А как можно договориться? Как говаривал известный монтер у Ильфа и Петрова, "соглашение есть продукт при полном непротивлении сторон". Невозможно что-то навязать. Невозможно сказать, что у вас со следующего год транзитный тариф вырос, например, в пять раз.
- То, что в Киеве говорят.
- Да, то, что говорят. Не будет тогда ничего. Невозможно договориться по газу и в то же время сказать, а вы нам еще заплатите деньги по всяким судебным решениям. Поэтому хотят они или нет этого, очевидно, что в этом случае необходимо прийти к какому-то нулевому варианту. Нравится это выражение или нет, но это должно быть обоюдовыгодное решение для двух сторон.
- А Россия не может сказать европейским потребителям, что мы вам-то газ поставляем, но запрещаем вам реверсно его поставлять украинцам?
- Это довольно сложно с точки зрения технологического контроля.
- Да, и газ уже в их собственности.
- Надо смотреть еще и газ в их собственности, и европейское законодательство. Кстати, украинские коллеги сейчас активно внедряют у себя европейское законодательство. Им было сказано: пожалуйста, нас это абсолютно устраивает, только вы успейте его внедрить, потому что оно довольно строгое. Мы готовы работать по европейскому законодательству. Но нужно договориться по всем существенным пунктам этой сделки. И тогда можно возобновить сотрудничество, включая и наши поставки газа на украинскую территорию. И это, кстати, действительно будет выгодно для украинских граждан.
- Я вернусь к оговорке фракции Порошенко. На самом деле за неполные 10 лет Россия имеет дело уже с четвертым украинским президентом.
- Есть такое.
- Зигзагообразная политика очень часто проводится. Сегодня — Зеленский. Пройдет три года, кто знает, как там опять все изменится. Имеет ли смысл заключать с украинцами такой же долгосрочный контракт?
- Вопрос ведь не в том, кто стоит у горнила власти, а в соблюдении международных обязательств. Мы исходим из того, что эти обязательства должны сохраняться для будущих руководителей государства.
- О чем и речь, они как бы не изменятся.
- Они очень часто нам говорят, эти три миллиарда, которые когда-то брал Янукович, не мы брали, не нам отдавать. Это брал не Янукович. Это брало украинское государство, которое отвечает за этот долг. И это, кстати, признают все суды. Это же самое должно касаться и газа. Я надеюсь, что нынешняя генерация руководителей — и президент, и правительство — это понимает.
- Можете ли вы себе представить на данный момент фантастическую картину, что прилетаете вы на встречу, допустим, премьер-министров стран СНГ, поднимаете шторку иллюминатора, приземлились, смотрите, а там уже украинский самолет стоит?
- Почему фантастическую? Никогда не говори "никогда". Тем более что Украина не вышла из СНГ. Мы не знаем, что будет в будущем. В любом случае участие в международных форматах — это полезная вещь. Лучше участвовать в таких встречах, чем уклоняться от них. Это позволяет решать накопившиеся вопросы, ведь все проблемы в современном мире от недопонимания.
- Готовьте шторку иллюминатора.
