Бандподполье действует сейчас по всему миру. Его руководителей не интересует национальность, они сделали ставку на глобальный террор. И осуществляется он на деньги, поступающие из-за рубежа, а также от преступных группировок внутри России.
Фронт без линии фронта. Тайная война, которая идет на наших улицах. Можно сделать случайный шаг и оказаться в "черной зоне", где главное правило жизни – террор, что значит "ужас".
Париж, 18-й округ, восточная окраина города. Едем на встречу с курьером подпольной террористической организации. Человек, который согласился с нами разговаривать, так называемый bagman – "человек-сумка". Он возил деньги для террористов в Россию, на Северный Кавказ. В условленном месте нас встречает посредник. Он ведет по улице, которая похожа на восточный базар. Это так называемый "арабский квартал" – та часть Парижа, где европеец чувствует себя гостем.
Террористическое подполье действует по всему миру. Основные базы – в крупных городах, на окраинах, где легче всего затеряться среди выходцев с арабского Востока. Нас ждут в маленьком отеле. В небольшой комнате сидит человек. Он простужен, лицо замотано палестинским платком. Этот человек рассказывает нам о том, как он стал ваххабитом, сторонником самого ортодоксального и жестокого течения в исламе. Говорит, что обрел новую веру в тюрьме, куда он попал за хулиганство.
- Как вас зовут?
- Ахмед. Вы можете звать меня Ахмедом.
- Вы француз?
- У меня французская национальность и арабское происхождение.
- Сколько вам лет, примерно?
- От 35 до 40.
- У вас высшее образование?
- Нет.
- Вы знаете еще языки, кроме французского?
- Арабский. По-английски я разбираюсь.
- А русский?
- Нет.
- Вы были на Северном Кавказе?
- Да.
- Как вы туда попали?
- Это долгая история.
- Мы не торопимся.
- Я нашел настоящий ислам в тюрьме. Я нашел веру, я нашел корни, дорогу к моим корням. И когда я вышел из тюрьмы, я больше никогда туда не возвращался. Я бросил хулиганство. Я начал всячески участвовать в защите исламского дела. Я хотел быть бойцом сопротивления. Нас тренировали к этому, готовили. Мы много раз перевозили туда деньги. Курьерами были. Я сначала хотел быть бойцом, но потом мои руководители сказали, что я буду более полезным как курьер, потому что я говорю по-английски. Я не типичный араб. Если мне дать фальшивый французский паспорт – будут звать меня Гийомом, Жаком, как угодно, я со своим лицом прохожу везде.
- Вы можете рассказать конкретно систему, как вам передавали деньги, как вы их собирали?
- По-разному происходит. Дары из стран Персидского залива. Или богатые арабы давали деньги людям наличными, тем, кто высоко расположен в нашей организации. Или давали официальным ассоциациям напрямую.
- Каким ассоциациям?
- Так называемым гуманитарным, культурным исламским организациям.
- Названия можете сказать?
- Нет.
- Почему?
- Это для меня опасно, для моей жизни. Большинство ассоциаций официальных, которые находятся вокруг ислама, почти все дают. Например, "Сукур Исламик", "Таблир". Вы знаете, наш маршрут организовывали заранее, все продумывалось.
Мы решили повторить путь курьера. На одном из вокзалов Парижа в камере хранения мы оставили сумку-муляж. Через некоторое время ее забрала женщина. Женщины часто выполняют работу курьеров. Террористы вербуют сторонников и среди европейцев, принявших ислам. Они не вызывают подозрения. На нашего курьера никто не обращал внимания. Она спокойно села в поезд и отправилась в Милан. "Вот она, дорога. Чаще всего мы выезжали из парижского района. Франция-Италия, в Милане мы обычно делали остановку", – рассказывает Ахмед.
В Милане есть бульвар Эдуарда Енера, где курьера принимают. Там он находится в полной безопасности. На всем пути за ним неотступно следят и прикрывают. Цепочка переправки на Северный Кавказ действует бесперебойно.
- У меня никогда не было проблем, нет, были предупреждения, тревоги были. В Западной Европе, в Италии, в Германии проверяли паспорта. И мы немного испугались. Но все проходило. Несколько раз нас в Германии останавливали, проверяли документы, останавливали машину. Они не обыскивали по-настоящему. А наши паспорта – это были настоящие фальшивые паспорта, хорошо сделанные.
- А где вы их получили?
- Шеф дал, можно купить настоящий паспорт за 25 тысяч.
- Паспорт? Фальшивый паспорт?
- У функционеров покупаешь – и все. Всё сделают, здесь легко это покупается.
"Гляди, у меня паспорт на имя Омара Шерифа. Это знаменитый актер. И такое сделать просто", – показывает один из продавцов. "Ты получаешь паспорт. А за 10000 евро ты получаешь все – паспорт, удостоверение личности и водительские права, фальшивое все", – говорит второй.
"Потом через Словению шли. Обычно останавливались в Любляне. Потому что у нас там есть свои контакты", – продолжает Ахмед.
Наша группа, изображавшая курьеров, везущих деньги на Северный Кавказ, спокойно прошла через все пограничные посты в Европе и на Балканах. В одной из Балканских столиц в маленьком отеле курьеры сменились. В точно назначенное время женщина-курьер зашла в номер. Молча, ничего не говоря, оставила сумку и вышла. На следующем этапе, азиатском, деньги повез другой человек.
"Потом идем через Венгрию, Румынию, потом спускаемся вниз, в Болгарию. Потом на турецкий берег выходим, к Трабзону", – говорит Ахмед. На берегу Турции курьера забирал катер и брал курс на черноморское побережье Грузии.
- То есть вы стояли в нейтральных водах?
- В нейтральных водах мы стояли.
- Там же пограничные корабли, радары?
- Я не знаю. Я проезжал таким путем. Точно совершенно, я могу поклясться. Люди куплены. Дважды, как минимум дважды я проходил, корабль останавливался, потом мы пересаживались в лодку, которая нас доставляла на берег. Я вас уверяю, я клянусь. Мы на лодке никого не видели, никогда, никто нас не останавливал. Ни вертолетов не было, ни самолетов. Ничего. На берегу тоже никого не было. Никого из официальных лиц, военных, ничего. Существует не только эта дорога, есть другие дороги. Через северную границу можно въезжать до Аджарии. Часто выезжали как туристы, шли с гуманитарными миссиями.
Аджарию, Грузию, Азербайджан наша группа пересекла спокойно. На каждом пункте пропуска представлялись туристами. Все решали деньги. 10-20 долларов – и никакого досмотра. Наконец, граница между Азербайджаном и Россией, так называемый "Золотой мост".
- Граница, тут много автобусов и фур стоит.
- Подожди, не подъезжай туда, пожалуйста.
- Я боюсь, что здесь может быть очередь. Мы попытаемся ее объехать, конечно.
- А пешком, по-моему, рядом.
Через этот пограничный пункт, по словам Ахмеда, курьеры на Северный Кавказ проходят довольно часто. "Никогда мне не говорили, что я привез фальшивые деньги, – рассказывает Ахмед. – Это меня удивило, потому что если вы так ошибетесь, вы заплатите очень дорого. Это невозможно. Может быть, кто-то играл в эти игры, но я сам никогда не слышал об этом, я сам никогда этим не занимался. Никаких предупреждений не бывает. Здесь просто кончают – и все. Они берут деньги и уходят сразу. Они знают, что мы никогда этого не будем делать".
Почти тысячу лет назад в горах Северной Персии появился Хасан Ибн Сабах. Он стал родоначальником движения террористов-самоубийц. Его боялись на Востоке и в Европе. Он придумал, как подчинить себе людей. Хасан Ибн Сабах был главой страшной секты ассасинов – наемных убийц. Она действовала несколько веков. Его власть над сектантами была абсолютной. Он мог приказать человеку кинуться с горы, и тот, не раздумывая, бросался в пропасть. В этих горах Хасан Ибн Сабах построил замок. Он знал, что за самоубийственный акт террора недостаточно пообещать Рай на небе, его надо показать.
"Некоторые люди, которых предполагалось сделать террористами-самоубийцами, опаивали вином с беленой. К слову сказать, слова "ассасины", происходит от арабского слова "хашишио", то есть те люди, которые курили хашиш, хашиш – это трава. Травку курили. От этого происходит слово гашиш. Гашиш и ассасины – это однокоренные слова, – рассказывает доктор философских наук, исламовед Александр Игнатенко. – Так вот, их опаивали вином. Они засыпали мертвецким сном. Их переносили в какое-то приятное во всех отношениях место, там были ручьи, пальмы, деревья, цветы, прекрасные женщины, яства и так далее, и тому подобное. Их держали там несколько дней, они там наслаждались всей этой жизнью, потом их опять поили вином с беленой, как говорит средневековый источник, и возвращали в их обычную жизнь, унылую, серую, ужасную. И глава ассасинов говорил ему: "Я послал тебя в рай. Ты был в раю. Если ты сделаешь то, что я тебе велю, то я тебя опять отправлю в рай. А если тебя убьют при выполнении этого задания, то ты тоже попадаешь в рай". Это историческое сообщение, которое никто не опровергал".
Вот как описывает механизм действия "рая" известный путешественник Марко Поло, который побывал в гостях у главы ассасинов и остался в живых: "По устроенным трубам, каналам текли ручьи вина, молока и чистой воды. Тайный проход вел в эту чудесную долину через мощный, неприступный замок. Мало кто знал, что творилось в этом "раю".
В наши дни рай не показывают, а только обещают на словах. Эта девушка, одетая во все черное – одна из вновь подготовленных террористок-самоубийц. Она прошла все стадии психологической обработки перед своим смертельным заданием. Последняя встреча с куратором. Эту пленку мы обнаружили в горах Чечни. Разговор будущей террористки со своим эмиром, то есть командиром.
- Расскажи, в чем заключалась ваша работа?
- Работа была против государства.
- От нас ушли наши братья и сестры. Ради них мы должны продолжать эту работу. И ради Аллаха. Сколько вас было?
- 32 человека.
- Вы готовы продолжать эту работу?
- Мы готовы защищать всячески свою Родину.
- Хорошо. Ладно. Мы все на этом пути стоим. Ладно, продолжим нашу работу. Кто они такие? Как их звали? Сколько их? Вас вместе обучали? Они не жалели себя. Шли на все и ушли из жизни.
– Я согласна дальше работать.
- Значит, вы согласны на все? И на смерть?
- Да.
- Если ты готова на это, то говорить нам больше не о чем. Ты знаешь, что делать. Теперь иди.
Ваххабиты отработали технологию обработки террористов-самоубийц. Они используют закодированные аудио и видеозаписи, оказывают психологическое воздействие на человека, воспитывая у него чувство мести. Несколько лет назад в станице Ассиновской был целый квартал вдов. Женщины, которые потеряли своих мужей, братьев и отцов, становятся легкой добычей для вербовщиков.
Но вернемся в Париж. Курьер Ахмед видел, как готовили людей для терактов. "Они никогда ему не скажут: "Ты хочешь быть камикадзе"? Этого нет. Они будут ждать, когда ты созреешь. Тебе будут закладывать эту мысль. Они будут подготавливать, чтобы мы сами попросили. Они с самого начала говорили, показывали фотографии, видео показывали, страшные вещи. Но тот же способ подготовки камикадзе в Палестине, в Ираке, везде одинаковая система, и в Чечне. Показывали мальчиков, детей, убитых, изнасилованных: "Посмотри, что они делают. Надо отомстить. Надо убивать их детей, надо убивать гражданских так же, как они делают", – рассказывает он.
Нам удалось поговорить с одним из боевиков. Он все время в руках вертит гранату. Этот человек не доверяет никому. И в случае чего готов подорвать и себя и других.
- А какие суммы вообще фигурируют в таких вопросах?
- От 200 тысяч долларов до двух миллионов .
- За одного шахида, который выполняет теракт?
- Это зависит от объема теракта: если теракт идет по Чечне, сумма не превышает 30 тысяч долларов.
- А какие суммы могут быть названы за теракты в Москве? В Тушино?
- Там большие суммы могут. Большие суммы. Где скопление больше 1000 человек, там сумма идет за миллион.
Бульвар делит район Парижа на две части. С одной стороны живут выходцы из Азии и Арабского Востока, с другой -так называемые "белые парижане". Люди, живущие здесь, иногда ходят друг к другу в гости, посещают восточные или европейские магазины, но никогда не смешиваются между собой. У каждого – свой мир. И у каждого свое представление о добре и зле.
Идут переговоры между Ахмедом, посредником и нами. Пытаемся убедить курьера познакомить нас с его женой, которая была вместе с ним в Чечне и готовилась стать смертницей. Проходит чуть больше трех часов, и появляется эта странная пара. Мужчина не имеет права приближаться и прикасаться к этой женщине, поэтому микрофон ей надевает наш редактор, которая специально оделась как мусульманка. Жену Ахмеда зовут Самия. Она француженка, принявшая Ислам.
- Мой первый муж был француз, который принял ислам и стал активистом исламского движения. Через 18 месяцев после нашей свадьбы, в 1995 году он уехал на Первую чеченскую войну. Он был убит русскими солдатами. Я была беременна, и из-за шока я потеряла своего ребенка. И после этого я возненавидела русских. Я решила стать мученицей, но мой старший брат, который был исламистом, он помешал мне, сказал, что это грех.
- Это акт мести?
- Я не могу говорить за других женщин. Это ненависть. Я отвечаю за себя: это ненависть, это месть, я много потеряла.
После интервью я спросил у них, что они будут делать дальше. "В то время я по-настоящему верил, что ислам может быть по-настоящему уважаем только с помощью силы. Я по-прежнему верующий человек. Но я думаю, что мы зашли слишком далеко. Чтобы уважать ислам, мы делали такие вещи, которые ислам не принимает. Я думаю, что если мы будем продолжать делать это, это обернется против нас. Я вернулся к исламу более чистому, настоящему. Я думаю, что быть камикадзе, это уже грех. Бог этого не хочет", – говорит Ахмед.
Последний вопрос мы задали на лестнице:
- Зачем вы все это рассказали?.
- Я устал, хочу уйти. И хочу отомстить им за себя и за друга.
Эти люди вышли из отеля и растворились в большом Париже. Они будут прятаться всю жизнь, потому что боятся мести тех, кому раньше служили. Руководителей бандподполья давно уже не интересует национальность, они сделали ставку на глобальный террор. На деньги, поступающие из-за рубежа, а также от преступных группировок внутри России. С террористками, взорвавшими московское метро, работал Саид Бурятский – по паспорту Александр Тихомиров. Его специализация – смертницы. Бурятского уничтожили, а живые бомбы остались.
