Григорий Антипенко: я адекватен, и в этом моя беда

В криминальной мелодраме "Сердце матери" Григорий Антипенко играет следователя. Его герой - настоящий рыцарь, благородный, заботливый, бесстрашный. К своему герою Антипенко относится с долей иронии. Корреспондету сайта телеканала "Россия" удалось поговорить с актером на съемочной площадке.

В криминальной мелодраме  "Сердце матери" Григорий Антипенко играет следователя Алексея Полякова. Друг трагически погибшего мужа главной героини, он единственный, кто не отвернулся от отчаявшейся женщины, единственный, кто верит в ее правоту и помогает в поисках пропавшего ребенка. В общем, настоящий рыцарь - благородный, заботливый, бесстрашный. Таких "подарочных" мужчин Антипенко переиграл великое множество, и потому к своему герою относится с долей иронии. Корреспондету сайта телеканала "Россия" удалось поговорить с актером прямо на съемочной площадке. Пока гримеры колдовали над прической Григория, завивая непослушные локоны и делая укладку, он рассказал о новой роли, о комплексах, творческих поисках, открытиях и бриллиантовых стульях.

- Григорий, в этом проекте у вас главная роль. Интересно играть?

- Не могу сказать, что это центровая роль. Основное действие ведет главная героиня, которую играет Оля Будина. Я стараюсь ей всячески помогать – там, где нужно мужское вмешательство. На кого-то прикрикнуть, кого-то прижать слегка. Но так, в незначительной мере. Каких-то серьезных творческих открытий роль не предполагает – так прописан сценарий. Но это нормально.

- А были в последнее время работы, которые стали открытием?

- В основном театральные. Спектакль "Результат налицо", например. Репетиции шли сложно, но то был творческий поиск, вылившийся для меня в совершенно новую краску, которой я раньше не пользовался. Это позволяет мне чувствовать, что я не одноплановый актер и в потолок еще не уперся. И достаточно многие люди отзывались о спектакле неплохо – значит, что-то получилось, и это приятно. А все остальное – это работа.

- То есть по большей части работа и удовольствие для вас - вещи несовместные?

- Сложно сказать. Работа – это хорошо в любом случае. Хуже, когда ее нет. Поэтому грех жаловаться. Я сейчас стал более мягким в оценке происходящего… Видимо, постарел и стал спокойнее на все реагировать. А конкретно на этом проекте интересный сценарий, да и коллектив хороший. И я благодарен людям, что они ежедневно помогают мне не воспринимать работу как некую каторгу и составляют мою повседневность - в общем, неплохую. 

- И все же складывается впечатление, что вы не очень довольны собой, ролями, что вам предлагают…  Но при этом не отказываетесь от них.

- К сожалению, иногда я вынужден идти на какие-то компромиссы. У меня есть семья, и ее надо кормить. Режиссеры видят меня в определенных образах - я отчасти заложник прежде сыгранных ролей, фактуры. В ситуации, когда я сознательно понижаю планку и соглашаюсь на некачественный сценарий и не очень интересную роль, стараюсь, естественно, что-то все же делать новое. Иногда удается.

- Кстати, о семье. "Сердце матери" в очередной раз утверждает незыблемость семейных ценностей. А вы сами хороший отец? Или все же "так себе", как признались в одном интервью?

- Может, я и был бы хорошим отцом, если бы у меня была другая профессия и я был другим человеком. Мне сложно удержаться дома, на одном месте. Не могу. День-два максимум, и меня подрывает, я должен куда-то лететь, что-то делать, иначе превращаюсь в амебу и перестаю сам себя любить и уважать. Какой-то мотор внутри работает, часы какие-то тикают, постоянно напоминают, что еще не прошел тот период, когда нужно действовать, куда-то спешить, кого-то спасать, искать собственную душу и прочее… Поэтому моим детям, наверное, не хватает отцовского внимания, но выбора у них нет – такой уж папка им достался. Мой отец в свое время тоже очень много ездил в командировки, хотя все равно больше уделял нам внимания. Правда, тогда времена были поспокойней, была стабильность. Субботы и воскресенья всегда отводились нам. А я сейчас этим похвастать не могу. Дай бог, раз в две недели встречусь со своим старшим сыном, а маленьких детей отвез в Черногорию, и вообще неизвестно, когда в следующий раз их увижу. Получится – буду вырываться на день-два. Это жизнь, это нормально. Хотя всегда хочется, чтобы было иначе.

 - Я слышала, в плане вот этого вечного поиска вы себя сравниваете с Остапом Бендером. Как думаете, близок тот день, когда вы найдете свой бриллиантовый стул?

- Да, Бендер - это абсолютное мое внутренне эго, оно живет во мне совершенно органично. Я человек в поиске – постоянном таком, нездоровом, тревожном. И считаю, что это правильно. Во всяком случае, для меня. Стулья попадаются разные. Иногда венские, случаются табуретки, а бывают и из гамбсовского гарнитура. Но я, на самом деле, убежден, что лучше не находить тот самый бриллиантовый стул, но верить, что он где-то есть. Чтобы не случилось, как с Остапом, который нашел стул и понял: искать-то больше нечего, цель достигнута.  Либо найти, но тогда уж чтобы следующий был какой-нибудь мегабриллиантовый, платиновый, но чтобы обязательно появлялись новые стремления и не было остановок.

- Вы как-то обмолвились, что нет ничего страшнее раскомплексованного человека. Напрашивается вывод, что сами вы, должно быть, "счастливый" обладатель целого набора комплексов…

- Я догадываюсь, что у меня их достаточно много. Есть теория, что интеллигентность – это в некоторой степени закомплексованность, и это действительно так. Мы стесняемся обидеть, причинить неудобство, быть лишними. Такие комплексы делают человека более чутким к окружающим, к тому, что происходит вокруг. Эти комплексы я считаю полезными. Все остальные, которые мешают жить и реализовываться, безусловно, вредные. У меня достаточно и таких, и таких. От вредных стараюсь избавляться. А полезные живут со мной. И другой степени раскомплексованности я не ищу. Хотя многие считают меня излишне застенчивым или слишком обходительным. Говорят: "Гриша, будь проще". А я уже не буду, мне 35 – поздно меняться. Какой есть - такой есть.

- Вы называете себя депрессивным человеком, говорите, что много раз приходилось начинать жизнь с чистого листа. Как часто бывают душевные бури? Давно возникало желание в очередной раз "обнулиться"?

- Да было дело. У меня в последнее время была очень сильная депрессия, опять же, связанная с профессией. Я не мог сниматься, не хотел… Все, что выходит, далеко от ожидаемого. Но, к сожалению, это действительность. Надо тогда или уходить из профессии, или пытаться пробиться, что-то сделать в тех обстоятельствах, которые существуют. Получается одна-две сцены за весь проект – уже победа. А не получается… Дай бог, следующая получится. В любом случае, профессия не терпит простоя, ожидания, проседания. Это постоянный экшен, движение души. Ну и, безусловно, планомерный тренинг, иначе все теряется… Вообще, я не такой уж депрессивный. Просто разбега для творчества бывает маловато, и в соответствии с поставленными  задачами и имеющимися возможностями, приходится прибегать к уже использованной палитре. А что делать?

- Вы невероятно популярны. Наличие пяти неофициальных сайтов, первые места в рейтингах российских актеров, толпы поклонниц – тут впору звездной болезни появиться, а не наоборот. Как все же уживаются ваше критичное отношение к себе и ваш успех у зрителей?

- Я адекватен – в этом моя беда и мое счастье. Я очень адекватно все воспринимаю. Не совсем правильно, может быть, оцениваю себя в своих работах - мне мало что нравится, честно скажу. Пока еще не было ни одной работы, которую хотелось бы повесить в рамочку на стену и гордиться. Только какие-то отдельные сцены. Наверное, поэтому у меня очень нервная природа в этом смысле. Я постоянно об этом думаю. Как сделать лучше, в какую сторону двигаться, как точить свое мастерство? Поэтому я очень благодарен своим поклонникам, которые держат меня в рейтингах, но отношусь к этому с легкой иронией. Слава богу, если людям нравится. Иногда бывает совсем тоскливо: посмотришь на какое-нибудь муви, и думаешь: блин, ну что ж такое – никак не вылезти из этого… А мне звонят и говорят, что понравилось, и я в этот момент нахожусь в каком-то ступоре и не понимаю, как воспринимать. Как это? Может, я действительно излишне самокритичен  в своей оценке… Или настолько велики зрительские симпатии, авансы в счет прошлых каких-то достижений? Загадка. Во всяком случае, никаких лавровых венков у меня на голове еще нет, я не считаю, что достиг серьезных рубежей, что куда-то дошел и уперся, а дальше ровно по течению…Стул, определенно, в перспективе - как раз к вопросу об Остапе.