Кузичев: Всем доброго вечера, друзья! Как говорят в одном, когда-то российском, а сейчас не очень, городе, вы будете смеяться, но у нас - таки сегодня опять та же самая тема, что мы объявляли вам в прошлый раз. И мы считаем, что это правильно. Да, Тин?
Канделаки: Да, добрый вечер всем! Мы считаем, что это правильно, потому что эта тема находит нас, когда мы хотим ее уже закончить и по-прежнему заставляет нас ее возобновлять вновь и вновь. Я в первую очередь представлю, кто с нами сегодня, а потом еще раз напомню, почему мы решили вернуться к недоступной России в очередной раз. У нас сегодня в гостях Алексей Константинович Волин, российский медиаменеджер и специалист по пиар-технологиям. И, как всегда, Олег Кашин – журналист.
Кашин: Как всегда, да, во второй раз.
Кузичев: Не как всегда, у нас большая компания.
Канделаки: Ты в моей жизни всегда. Олег Кашин – журналист, блогер, человек, который не оставляет ни секунды информационного поля без своего внимания. Информационное поле не оставляет вас.
Кузичев: Информационное поле, заметьте, платит. Сейчас Олег Кашин, если кто заходил вдруг в Интернет сегодня, видел, что это просто герой сети, по поводу встречи президента с рок-музыкантами, но это другая история и, возможно, в другой раз мы ее обсудим.
Канделаки: Значит, сегодня, я как человек, который казалось бы, не хотел абсолютно говорить о недоступной России до встречи с вами, спокойно снималась в программе "Самый умный". У меня в программе "Самый умный" выходит мальчик Ваня Курицын, он уже поступил в высшее учебное заведение, он учится на географа и играет в золотой лиге. Это лига для студентов. Он приходит сегодня и рассказывает. Я говорю – какие новости, у вас, Иван. Он говорит – я автостопом добрался до Приднестровья и до Владикавказа. И вот долго мы с ним и подробно обсуждали, насколько возможно предложить в такое путешествие отправиться иностранцу? Ну, честно вам скажу, результаты были абсолютно те же, которые мы разными способами.
Кашин: Если иностранец из Украины, из Казахстана – он доедет.
Волин: Из Таджикистана очень хорошо доедет.
Канедлаки: Я хочу сказать, что мы уже безнадежно стары, потому что в возрасте 20-ти лет все равно существует некий дух посещения мест, которые, возможно, для людей после 30-ти являются менее интересными и безопасными. То есть нам хочется с большим комфортом, а в 20 лет ему комфорт не нужен. Он говорит – я автостопом, где-то пешком, где-то ночью, где-то…Я говорю – где жил? Самый главный вопрос. В гостинице? Он говорит – ну, где, во Владикавказе у людей жил – в доме, в квартире. Я говорю - а почему не в гостинице? Он говорит: "Рано или поздно, все равно, когда нет денег, ты звонишь в какую-то дверь, из этой двери выходят приятные люди, они тебя кормят, поят, дают ночлег и после этого тебе рассказывают, как тебе здесь нормально провести время для того, чтобы целым и невредимым вернуться в Москву".
Кашин: А потом продают на органы?
Канделаки: Ну, не совсем.
Кузичев: Ну, не на все же, он же вернулся, в целом.
Кашин: У него же есть вторая почка.
Кузичев: И вообще удивительно, когда Тина рассказывает про программу "Самый умный", что у него там кто-то выступает, ведь, обратите внимание, мы все здесь и ни разу не были там. А программа называется "Самый умный".
Канделаки: Я могу провести вам эту программу как-нибудь отдельно за эфиром так, в факультативном качестве. Но. Возвращаясь к нашей теме.
Кузичев: Извини, мне кажется, не всем нашим слушателям очевидно, что это за тема, почему мы про нее опять говорим и что мы, собственно, хотим добиться этими разговорами. Вот объясни сейчас это.
Канделаки: Туристы, которые приезжают в Россию, сталкиваются с тем, что сюда приехав, сложно отсюда вырваться, а точнее – приехать сюда практически невозможно. Мы подняли эту тему, потому что имидж России на Западе, к сожалению, по-прежнему, остается неизменным. Ее по-прежнему боятся. Во всех доступных и недоступных социальных ресурсах Россия по-прежнему находится в том ряду стран, которые относятся к разряду "недоступная планета". И это на самом деле так, потому что во-первых, у нас самые дорогие визы, во-вторых, у нас самые дорогие гостиницы, в-третьих, у нас невозможно передвигаться по стране, потому что не все знают английский, во всяком случае, у иностранца возникает такое ощущение, что их даже в "Старбаксе" не понимают. И многие другие вещи, о которых мы говорили. О них говоря, мы пришли к тому, что проблема России в том, что пиар России, который нацелен на потенциальных туристов, к сожалению, находится на очень низком уровне и информирования тоже нет.
Кузичев: Ты, знаешь, извини, просто слово турист у тебя ключевым является. Кстати, друзья, у вас включены микрофоны, вы в курсе? Да? Алексей, Олег? В любой момент можете без поднимания руки, вставания спокойно говорить/
Кашин: Да, конечно.
Волин: Как перебить женщину?
Канделаки: Легко.
Кузичев: Нет, если ты не будешь перебивать женщину, то до конца эфира будет женщина говорить.
Канделаки: Нет, Алексей, легко, если вы знаете ответ на вопрос: вот будучи иностранцем, на какой ресурс надо зайти и что надо открыть, чтобы себе открыть Россию. Вот вы живете в Великобритании…
Волин: Значит, рассказываю. Это величайшая иллюзия, создаваемая на протяжении долгого времени многими людьми, желающими получить PR и рекламный бюджет, о том, что люди за рубежом лишены возможности узнать, что из себя представляет Россия. Потому что, если я живу в Лондоне, рассказываю, я иду на улицу Пикадилли.
Кузичев: Знаем мы. Как Лайма Вайкуле пела в свое время. Конечно.
Волин: Недалеко от Пикадилли … находится книжный магазин с охрененным разделом книг по туризму. Там есть книга и по Москве, и по России, и по Санкт-Петербургу.
Кузичев: Алексей, а ты знаешь, сколько стоит виза в Россию для иностранца? Нет, это важно.
Волин: Причем здесь информация о России? Мы опять приходим к тому, что проблема не в том, что иностранцы что-то о нас не знают. Проблема в том, что, во-первых, виза стоит дорого. Во-вторых, ты запаришься ее получить.
Кузичев: Хорошо, подожди, давай я по-другому сформулирую. Формулировка такая. Россия по-прежнему малопривлекательная страна. И тут все, что ты наговорил по поводу нашего имиджа, как он хромает, это абсолютно справедливо, мы не привлекательны. И по поводу того, что нас боятся. Да нет. Мы были бы горды, мы могли бы сказать: пусть ненавидят, лишь бы боялись. Они даже и не боятся. Мы просто совсем малопривлекательное место.
Канделаки: И, причем, нас нигде нет. Чтобы прийти на Пикадилли, нужно целенаправленно, почему-то для себя внутренне прийти к тому, что я хочу выехать в Россию. Что мне для этого нужно? Мне нужна книжка, и я пойду в магазин. То есть человек, если целенаправленно не придет в магазин, он ни по телевидению, ни в прессе, ни в каких других средствах массовой информации с Россией-то особо в качестве интересной с туристической точки зрения страны не сталкивается. Далее.
Кашин: Тина, да. Я просто хотел сказать то же самое, что Алексей, буквально, что нет очевидной связи между отсутствием PR и наплывом туристов. Потому что есть какие-то, не знаю, места, которые знаешь только ты: какое-нибудь хорошее кафе вообще без вывески, и оно всегда забито людьми, но при этом PR нет. Просто ты знаешь, что оно хорошее, другой знает, что оно хорошее. Про Россию, в принципе, то же. Если бы там было настолько хорошее, чтобы человек из Лондона целенаправленно бодался с посольством, получил визу, приехал бы и припал к чему-то, в принципе, этого у нас действительно очень мало. И прошлый раз, когда здесь был разговор с тем же Зелениным, губернатором, героем сегодняшнего дня, с червяками этими, так вот, когда он говорил: у нас прекрасный исток Волги, приезжаешь – палатка, костерок, уха… Вот да, палатка, костерок, уха – у нас нормально. Пойти в туалет куда-то, пойти поесть, чтобы не отравиться…
Волин: В Волгу.
Кашин: Вот да-да-да. Поэтому как раз Россия…
Кузичев: Это звучало язвительно. "Ходил в великую русскую реку Волгу", - пишет он в Твиттере потом, да?
Волин: Секундочку, нет. Это как раз уникальное…
Кашин: Уникальное для особой категории клиентов.
Волин: Нет, уникальное коммерческое предложение должно быть. Соответственно: вы можете загадить исток Волги…
Кузичев: Ну, вы шутите, мне кажется!
Волин: Конечно. Если говорить серьезно, то проблема не в PR. Мы говорим, что PR и реклама. Ребята, прежде всего, нужно понять, что рекламировать. Нужен какой-то продукт. И здесь мы приходим к самой главной проблеме. Потому что в головах очень многих людей до сих пор существует мысль о том, что люди просто не знают, как у нас здорово и как у нас интересно, что иностранцы мечтают попасть в Третьяковскую галерею, в Русский музей или куда-то еще. Ребята, это не так. Нам нужно придумать и сформулировать свою туристическую программу.
Кузичев: Давайте придумаем прямо здесь. У нас 40 минут еще. Нет, ну правда, я серьезно говорю.
Волин: Да. Я именно об этом сегодня и собираюсь говорить. Потому что, более того, не надо думать о том, что это должно быть что-то такое, может быть, даже и играть не на позитивном. Есть определенные предубеждения, и нужно сыграть на этих предубеждениях.
Кашин: Тур по моргам Москвы, да?
Кузичев: Ты что имеешь в виду, подожди? Поясни.
Канделаки: Это я понимаю, как, например, слоган "Увидеть Париж и умереть". Правильно?
Волин: Да, приезжайте в Москву… Нет, значит, суть заключается в следующем. Весь мир абсолютно унифицирован. Человек, приезжая в каждое место, практически везде сталкивается с одним и тем же. Во-вторых, мир стал до безумия политкорректным. При том, что в глубине души западные люди, а мы говорим про западных людей прежде всего с точки зрения туризма… Ну, если мы рассматриваем это как бизнес, нужны деньги. Бабки придут оттуда.
Кашин: Вы имеете в виду – "Приезжайте в Россию, у нас нет негров?" Или что?
Волин: "Здесь можно говорить, что тебе не нравятся негры".
Канделаки: Ну тогда давайте идем глубже: "Здесь можно приставать к женщинам на улицах".
Волин: "Здесь можно щипать женщин за попу, и тебя не посадят в тюрьму".
Кузичев: Правда, Леша?
Кашин: Он ее не ущипнул, по-моему, все-таки…
Кузичев: А почему я не знаю про это?
Кашин: Вот я соглашусь: "Здесь можно курить".
Волин: "Здесь можно курить, здесь можно выпивать, здесь можно орать песни". "Здесь нет профсоюзов гребаных, здесь все работает 24 часа в сутки".
Кашин: И никогда не будет забастовки РЖД.
Кузичев: Я тебя понял: анти-Европа такая.
Волин: Да. То, что они в душе хотят.
Канделаки: Но это важная вещь. Потому что как раз у нас одним из пунктов было то, что у нас нет туристических слоганов. Ни у Москвы, ни у Санкт-Петербурга, ни у остальной России.
Кузичев: Слушайте, вот: "Никакой толерастии, жизнь на полную катушку! Москва". Отличный слоган!
Канделаки: Ты знаешь, я могу тебе сказать, вот смотри, например, Америка.
Кашин: А какой слоган?
Канделаки: Нет-нет-нет, тут даже слоган не нужен. Америка во всем сопровождает нас в жизни. Смотри, у нас у всех в руках айфоны, мы все пользуемся компьютерами.
Волин: Не у всех.
Канделаки: Ну, у большинства. Хорошо, у вас …. Но, тем не менее, каждый человек, который покупает тот или иной продукт американской экономики, он волей-неволей в день хотя бы один раз вспоминает Америку, ну от этого никуда не деться. Наших продуктов там нет.
Кашин: А что там должно быть, извини?
Кузичев: Слушай, и слава богу. Представляешь, если бы они каждый день покупали бы "Жигули", каким словом они бы нас вспоминали?
Волин: Минуточку. У нас есть еще одна уникальная вещь, которую мы можем им предложить, только которую мы сами на себе рубим. Потому что до недавнего времени наша страна проклиналась во всех американских, английских и прочих СМИ как лидер пиратства. Мы начали на свою беду зачем-то с ним бороться, чтобы обеспечить прибыли американским компаниям, американским производителям. Нужно было сказать: ребята, Россия – это место, где вы можете купить клёвые задешево пиратские DVD… Надо идти с чем, чего у них нет и чего они хотят.
Канделаки: Хорошо, а можно тогда только один вопрос, Алексей? Ну, вы понимаете, да, что мы тогда прощаемся со всеми серьезными организациями. То есть мы все время стремимся как минимум в ВТО, и мы должны понимать…
Волин: Тина, а мы сколько лет стремимся в ВТО?
Кузичев: И живем прекрасно.
Волин: Более того, я абсолютно уверен, что до тех пор, пока мы туда стремимся, они будут воротить нос. Как только мы скажем, что они нам на хрен не нужны и мы совершенно спокойно проживем без них, они еще придут и попросят.
Кузичев: Хорошая мысль на самом деле, и вообще хорошее направление.
Кашин: Алексей за последние 15 минут очень много удачно шутил. И вот сама ситуация, когда Россия как объект привлекательности вызывает хорошие удачные шутки, по-моему, это хороший диагноз России.
Канделаки: Может ли это быть в кино отображено? Потому что кино – очень тоже важная составляющая при привлечении людей, приезжающих в страну. Правда же?
Волин: Вне всякого сомнения. Только для этого нужно… Здесь уже это не столько задача государства.
Кашин: Фильм "Барат" раскрутил Казахстан, как известно.
Волин: Нет, ребята, проблема заключалась в том, что мы, к сожалению, очень сильно, с точки зрения кино, уступили нашим бывшим партнерам из Восточной Европы. Потому что был момент, когда реально мы могли стать базой по продакшну целого ряда фильмов и сериалов, но раньше нас перебили чехи, которые дали…
Кашин: С порнухой.
Волин: Нет, без порнухи. Потом венгры, потом румыны, и сейчас уходит в Болгарию. Более дешевые условия, более дешевая рабочая сила, льготы. У нас же завезти кинооборудование – это целая история.
Канделаки: Вопрос. Но все равно все кино, которое мы представляем там, это все равно в основном русское кино, сложное кино, кино, заставляющее думать.
Волин: Не надо идти с русским кино туда, они его все равно не поймут. Надо интегрировать. Вот не надо пытаться изобрести велосипед. Кино лучше всего реально получается у американцев. Надо приглашать сюда американцев, чтобы они снимали в сопродакшне с нами кино, где участницей будет Россия, обеспечивая им дешевые массовки, возможные съемки интересные.
Кузичев: Нет, Леша прав. То есть это будет на том же языке, на котором все воспринимают, абсолютно.
Кашин: Но был же уже диснеевский фильм в прошлом, я забыл как называется, про сказки…
Кузичев: Слушай, это редчайшее… Я даже не могу слова этого употребить в эфире.
Кашин: Вот именно, что редчайшее вот это… да.
Канделаки: А я хочу в ответ сказать. Например, о том же 3D. Я смотрела "Темный мир", если не ошибаюсь, вот последний тоже фильм, который рекламируется. Вы знаете, а было весело! Не могу вам сказать, что это было хуже, чем американский ширпотреб. Мне понравилось.
Кашин: А я по ассоциации вспомнил русские недели в "Макдональдсе", когда были бургеры на ржаной булке. И, по-моему, для популяризации России это гораздо больше, чем что бы то ни было.
Кузичев: А прикольно, правда. Слушайте, я придумал слоган для европейцев. Знаете, просто зима какая-нибудь, сейчас будет очень холодная, 40-градусная. И просто такое на телевизоре: "Тепло, сволочь?" Ну так, с намеком, мол, поняли из-за чего.
Канделаки: Смотрите, пресс-туры для блогеров. Вот я, например, когда выбираю какую-либо страну для поездки, я всегда смотрю, что пишут люди в блогах. Что бы мне ни говорила туристическая фирма, что бы мне ни рассказывали сайты, блогеры – живые картинки, живые эмоции, живые впечатления. Если мы будем привлекать западных блогеров, как вы считаете, это может вызвать какую-то реакцию и изменить представление о России?
Волин: И да, и нет. Если мы будем просто привлекать западных блогеров, они приедут и напишут все, что они увидят.
Кашин: Западных блогеров привлекал Сталин. Это Фейхтвангер, … и так далее.
Волин: Да. А если мы создадим нормальные условия для туризма, и сюда приедут люди, они автоматом начнут писать в своих богах. Ведь, Тина, опять-таки, я понимаю, что мы одинаково готовимся к поездкам к туристическим за границу. Мы все начинаем с того, что лезем и смотрим форумы, сайты на русском и иностранных языках.
Канделаки: И мнения людей, конкретных людей.
Волин: Да. И мнения конкретных людей, совершенно правильно. Поэтому приедут люди - они напишут свои мнения. И если сейчас в Интернете можно встретить мнение… Получилось так, что я ехал в Судан. Я нашел то, что пишут про Судан западные люди, которые там побывали. Более того, я даже нашел двоих наших, которые путешествовали по Судану, причем автостопом, отчаянные люди, я бы не решился. И тем не менее, что если можно найти что-то про Судан, и туда люди ездят, то у нас тоже можно найти. Главное, чтобы приехали, и главное, чтобы было о чем писать.
Канделаки: Ну а как они приедут, если…
Кашин: Тина, но я как я старый блогер скажу: очень видно невооруженным глазом тот пост, который опубликован в рамках заказной PR-кампании, и настоящий искренний.
Канделаки: И тот пост, который от души. Тогда ответьте мне на вопрос. Я смотрела огромное количество рейтингов привлекательности стран. Ну и там некоторые страны, которые… ну, очевидно, там не может быть лучше, чем в России, ну правда! А мы все равно плетемся в самом хвосте. И это вызывает ощущение того, что это тоже проплатные вещи, что, создавая некую туристическую привлекательность страны, государство платит.
Кашин: Против России мировой заговор.
Кузичев: Это известно.
Канделаки: Нет-нет-нет, страны в это вкладывают деньги. Ну, слушай, не может быть, допустим, Никарагуа тогда нас удивила очень сильно или, например, та же Молдова. Молдова с туристической точки зрения привлекательности выше России.
Кашин: А ты знаешь, мне в Кишиневе тоже понравилось больше, чем в Челябинске, например. Это правда.
Канделаки: Ну, мне тоже в Кишиневе понравилось. Но согласись, если из Челябинска куда-то дальше можно выехать, то из Кишинева ты никуда не выйдешь.
Кашин: Куда, куда?
Кузичев: Нет, пускай тогда они сравнивают Молдову с Челябинском, понимаешь, а не с Россией.
Волин: Нет, Тина, как раз я это очень хорошо понимаю. Потому что из Кишинева можно выехать в Бухарест и далее. А из Челябинска уже можно выехать только в Маяк.
Кузичев: Нет, из Челябинска вообще никуда не выезжаешь, да.
Волин: Почему? Челябинск-70. А там вы остаетесь. С повышенной зоной радиации.
Кузичев: Да-да-да.
Канделаки: В конце концов вы садитесь на самолет и летите дальше. Есть Байкал, есть Транссибирская магистраль.
Волин: Вы видели этот Байкал? Где там хотя бы одна гостиница?
Канделаки: Вы там были?
Волин: Да.
Канделаки: И как?
Кашин: В Листвянке крыша есть.
Канделаки: Так вы говорите, что, например, на том же Байкале вообще нет никакой гостиницы?
Волин: На самом Байкале нет никакой гостиницы.
Кашин: В Листвянке есть.
Волин: Слушай, ты эту гостиницу в Листвянке видел?
Кашин: Видел.
Волин: Нет, резиденция губернатора там рядом хорошая.
Кашин: Нет-нет-нет, я был не в резиденции. Но Листвянка как раз забита этими чудовищными туристами…
Волин: И сразу же возникает вопрос. Он даже приехал и поселился в этой гостинице. А где все, что должно быть вокруг? Где он пойдет пожрать? Где он выпьет?
Кашин: Да, разумеется, разумеется. А там, где это вырастает, лучше бы не вырастало, безусловно.
Волин: И здесь опять-таки что мы ни делаем…
Кузичев: Слушайте, ну это неконструктивно, ребята, это неконструктивно абсолютно.
Волин: Абсолютно конструктивно. Потому что это можно все сделать. Потому что у нас, слава богу, опять-таки, я уже говорил, у нас есть преимущество. У нас не очень дорогая пока еще рабочая сила, по крайней мере, за Уралом точно.
Кашин: За МКАДом.
Волин: Да. У нас, слава богу, что бы мы ни говорили, нормальное трудовое законодательство. У нас нет никаких профсоюзов. И это позволит сделать то, чего они давно уже лишены в Европе, - нормальный сервис. Почувствуй себя барином!
Канделаки: То есть если кто-то хочет построить, например, себе гостиницу в Италии, это практически уже невозможно.
Волин: Да.
Канделаки: Если вы хотите в Форте дель Марми что-то себе построить или стать обладателем какой-то недвижимости, вам уже говорят: до свидания, прошлым летом приняли это решение. Езжайте на Байкал! Получается, на Байкале можно построить гостиницу и заработать?
Волин: Да. Но там мало строить гостиницу. Там нужно создавать условия, чтобы человек, приезжая на Байкал, точно понимал, что его носят на руках, целуют в попу…
Кашин: Только если Россия хочет конкурировать с Форте дель Марми, она никогда не выиграет. Она должна конкурировать даже непонятно с чем, с Польшей и с Украиной.
Волин: Она не должна конкурировать ни с кем. Мы должны сделать свое предложение. Это должен быть уникальный продукт, уникальное коммерческое предложение.
Кузичев: Оно же будет конкурентным преимуществом.
Кашин: Уникальный Байкал стоит 10 тысяч лет как бы.
Кузичев: Миллионов.
Волин: С чего начался туристический бум в Таиланде? Они вышли с не очень презентабельным предложением – они начали с секс-туризма. Про секс-туризм уже все забыли. Таиланд превратился в одну из крупных туристических стран. Но изначально они говорили: ребята, у нас можно, извините, задешево потрахаться.
Кузичев: Да?
Волин: После этого выяснилось, что можно еще и закусить, и выпить.
Кузичев: Нет, ну понятно. Подождите, неужели это был их первый посыл?
Волин: Это был первый посыл, с чего поднялся туристический бум в Таиланде.
Кашин: Я думаю, он поднялся с падения рурских шахт, когда освободились какие-то большие деньги, которые туда вложили.
Волин: Ну, началось еще с того, когда во время войны во Вьетнаме американцы приезжали оттягиваться в Бангкок и Паттайю.
Канделаки: Да, я тоже это знаю. И соответственно вот это все простимулировало. Но я в Таиланд после того, что сказал Волин, точно не поеду. Я все думала: Таиланд или Мехико?
Кузичев: А с этого начали. Сейчас не волнуйся – все уже прилично. Поезжай!
Канделаки: Ты там был?
Волин: Тина, я там был!
Кузичев: Мы озаботились проблемой привлекательности России. Я считаю, что туристы в этом смысле – это, конечно, важнейшая часть и важнейшая, как бы сказать, монетизация или конвертация этой самой привлекательности, ее зримое воплощение, но далеко не единственный плюс и далеко не единственный выигрыш от правильного имиджа страны в мире. Хотя, наверное, действительно он самый явный. Выяснилось, что у нас нет инфраструктуры, у нас нет того, чем мы можем заманивать. Мы-то свою страну любим, но наша любовь очень плохо ретранслируется, потому что это трудно выразить в виде слогана. Тем не менее, у нас родилось понимание того, что наше уникальное конкурентное преимущество именно в том, что мы не толерантная Европа, мы (извините за это слово) не толерастия.
Волин: Мы не европейцы.
Кузичев: Вот, мы не европейцы. Поэтому европейцев мы можем привлечь сюда именно своей "неевропейскостью". Не надо пытаться тупо копировать и имитировать, и выглядеть кретинами при этом, такими петухами, которые носят: а мы теперь тоже, типа "я европейка". Имейзинг.
Канделаки: Но здесь все зависит от того, о чем мы говорим, о каких регионах. Москва в этом смысле абсолютно…
Кашин: Погоди, Тина, можно? Ты не чувствуешь себя европейцем, когда приезжаешь в Таиланд, кто ты тогда? Я чувствую себя европейцем в Таиланде.
Волин: Приезжая в Таиланд, извините, я чувствую себя не европейцем, я чувствую себя белым человеком. В этом есть некоторая разница.
Канделаки: Но вы понимаете, то, что хорошо для Таиланда, никогда не будет хорошо для России. И с другой стороны, не забывайте, что Россия отличается от многих стран тем, что она крайне разная. То есть Москва – это абсолютно европейский город, в котором можно находиться и жить, если у тебя есть деньги, по правилам любого крупного европейского города, и в том числе американского.
Кузичев: Москва – уникальный город, здесь можно жить и по азиатским законам на самом деле, во всех смыслах. Более того, система работы московской инфраструктуры совсем такая византийская.
Кашин: Так по ним жить не нужно, по азиатским просто. Просто пока Россия думает, что она должна идти своим путем, что она не Европа, вот, видимо, у нее всегда будут проблемы в этом смысле.
Кузичев: Тогда она и будет, Россия.
Канделаки: Ну, хорошо, смотрите, есть внутренний туризм и есть внешний туризм, правильно?
Волин: Есть.
Канделаки: Внутренний туризм – для нас. Если мы сами не будем ездить по России, то с какого перепуга к нам приедут другие люди?
Волин: Тина, да, абсолютно верно, что внутренний и внешний туризм не надо разделять. Потому что до тех пор, пока мы сами не начнем отдыхать в России, хрен кто сюда приедет.
Кузичев: Это хорошее правило.
Канделаки: Естественно. Дальше идем.
Кузичев: Извините, Евгений из Прибалтики дозвонился. Надо ценить этот момент. Женя, пожалуйста, добрый вечер.
Слушатель: Добрый вечер, да.
Волин: А, иностранец Евгений. Это хорошо.
Кашин: А какая страна?
Кузичев: А это какая страна? Прибалтика – там же минимум их две. Шучу я.
Волин: Три.
Слушатель: Три, да. Я из Эстонии, скажем так.
Канделаки: И вы хотите приехать в Россию, правильно?
Слушатель: Нет, вы знаете, я на данный момент живу в России. И просто у меня есть свой взгляд. То есть я родился и вырос в Прибалтике, был в Европе и просто приехал в Россию, уже здесь живу несколько лет. У меня есть свой взгляд на инфраструктуру.
Кузичев: Вы хотя б имитируйте хоть капельку акцент, чтобы у нас была более такая презентабельная программа.
Слушатель: Ну, я не могу говорить как настоящий эстонец, но могу немножко сказать вам, да.
Канделаки: И что скажете?
Слушатель: Я могу высказать свое мнение о том, почему здесь плохо с туризмом. На мой взгляд, потому что здесь не развита инфраструктура, скажем, того же транспорта. Очень сложно в том же Подмосковье, не говоря уже дальше по России, переехать из города в город.
Кузичев: Принято. Это мы и так знаем.
Канделаки: Ну, про российские дороги уже и говорить даже не имеет смысла, мне кажется.
Кузичев: Вы не пытайтесь анализировать инфраструктуру. Вы скажите, что вас, иностранца, предположим, что вы не Евгений, а как это называется по-английски…
Слушатель: Юрген, да? Или как-нибудь так.
Кузичев: Юджин, да. Вот несмотря на дороги, несмотря ни на что, почему вы хотели бы, будучи иностранцем, приехать в Россию? Забудьте про дороги, забудьте про инфраструктуру, хватит умничать!
Волин: Забудьте про дороги, вспомните про дураков.
Кузичев: Да, вот. Почему вы хотели бы приехать, что бы вас здесь привлекло?
Слушатель: Ну, вы знаете, российский дух, русский дух, его нету в Европе и нету в Прибалтике. На самом деле вы попробуйте переехать границу, пешком ее перейти или переехать на собственной машине, и вы поймете, какая большая разница.
Кузичев: Сразу исчезает русский дух, да.
Слушатель: Вот я постоянно ездил, скажем, Санкт-Петербург – Таллин.
Кузичев: А что это значит – русский дух, Женя?
Слушатель: Вы знаете, это не передать, это даже воздух другой, я вам говорю серьезно.
Кашин: Ну, это хорошо или плохо? Русский дух, Евгений, хорошо или плохо?
Слушатель: Очень хорошо, очень хорошо. Я вам скажу честно, я же здесь живу несколько лет, я этим просто наслаждаюсь. Потому что там этого нету, я вам честно говорю, то есть не приукрашивая ничего.
Канделаки: Спасибо, Евгений. Я думаю, что во многом русский дух, он связан еще и с русскими деньгами. Потому что я, например, вот в этом плане была абсолютно чистым человеком для Юрмалы. Я никогда не была в Юрмале. Я когда впервые приехала в Юрмалу, я все-таки ожидала несколько европейской такой атмосферы. Но никакой европейской атмосферы не было.
Кузичев: Ты имеешь в виду конкурс, а не просто город Юрмалу?
Канделаки: Нет, я имею в виду не конкурс, я как раз имею в виду город, конечно. Абсолютно русский курортный город. И что самое главное, жители молодцы, они это понимают. Они говорят, что мы потом в течение всего года живем во многом за счет денег, которые заработали за эти три месяца. И это понятно. Потому что весь средний бизнес, все, что связано с продажами, все, что связано с общепитом, все, что связано с транспортом, поднимает свои цены именно на тот период, когда проходит конкурс и приезжает волна русских туристов.
Кузичев: Слушай, а там все заточено под русских?
Канделаки: Да, там есть все условия для русских.
Волин: Там не только заточено под русских. Тина, там есть еще один очень важный момент, что Юрмала стала очень привлекательной инвестиционно для русских.
Канделаки: Безусловно.
Волин: Потому что после того как они вступили в "шенгенку", русским стало выгодно покупать там недвижимость. И вид на жительство получаешь за небольшие деньги.
Кашин: Понятно, понятно.
Канделаки: Русским стало выгодно там, естественно, покупать недвижимость. Вот если говорить не о каких-то дорогостоящих вещах, а о простых, по-прежнему я считаю, что, меняя некое информационное представление, все равно мы меняем и окружающий мир. Как, например, школа уродов. Вот, казалось бы, люди сами придумали, сами популяризировали, и все люди, пользующиеся Интернетом, хотя бы раз в жизни туда зашли для того, чтобы получить моральное удовлетворение.
Кузичев: Вы о чем?
Кашин: Вот именно, что вы о чем?
Кузичев: Что за школа уродов?
Канделаки: Ну, мы тебе покажем, что это такое. Нет, я про другое. Смотри, вот очень просто, я считаю, что если люди бы сами сорганизовались и создали некий сайт, на котором будет огромное количество впечатлений от собственных поездок, фотографий, которые люди и так выкладывают. Люди и так в "Одноклассниках" выкладывают все свои фотографии со всех поездок, все пишут свои комментарии.
Кузичев: Ну, если мы ориентируемся на Запад, то нужно по-английски. А что мы там можем? … Ту Золотое кольцо.. кул…
Канделаки: Ты понимаешь в чем дело, картинки, сделанные и иностранцем, и русским воспринимаются абсолютно одинаково. И если, например, делать некий…
Кашин: Тина, ты знаешь, мне хватает "Живого журнала", в котором у меня специально есть…
Кузичев: Мы все равно исходим из того, что изначально человеку присущ интерес. Да нет же. Давайте забудем, вот как будто нет интереса.
Волин: Опять-таки на Гугле все картинки-то есть уже.
Кашин: Да, конечно.
Канделаки: На Гугле все картинки есть, но все равно, когда у вас есть один сайт… Ну, это же государственные ресурсы, правда? Раша.точка.ру или Раша.точка.ком. Что здесь происходит, понимаете?
Кузичев: Нет, все правильно. Гугл объективен, а Тина права. Нам нужно сделать некую историю, чтобы выпячивать наши сильные стороны.
Кашин: Выпячивать. А потом будем удивляться, а почему же сделали уже историю, а к нам все равно никто не едет.
Волин: Значит, Тина, смотрите. Вот попытка сделать еще некий, государственный особенно, сайт сразу же приведет к тому, что умрет все.
Канделаки: Почему?
Волин: Не будет доверия. Потому что опять-таки вы совершенно правильно сказали, что когда вы куда-то собираетесь, вы не смотрите на официальный сайт, вы смотрите, что пишут люди. Если вы сделаете государственный сайт, тогда не будет доверия. Единственное, что должно быть сделано, с точки зрения государства и Комитета по делам туризма, - облегчить жизнь иностранных туристов. В частности, есть сайт "хотелс.ком", есть сайт "эй-ше-хотелс". Сайт "Рашн-хотелс", куда вошли бы все российские отели.
Кузичев: Все шесть. Ты имеешь в виду оба московских отеля.
Волин: Я имею в виду как раз все, что есть в стране. Кстати, отели приличные уже есть.
Кузичев: Да, они есть. Они, черти, какие дорогие, ты же знаешь это прекрасно!
Волин: Нет, значит, минуточку. Вот я могу привести пример. Опять-таки подход. Если люди ищут какую-то изюминку, у них это получается. У меня есть знакомые, которые на Валдае построили эко-клуб. Они купили землю, построили там экологический отель, назвали эко-клуб специально. Вот они нашли изюминку в том, что это экология. Они не поленились, они провели структурный анализ воды в озере, которое у них есть. И показало, что это чуть ли не единственное озеро, где структура воды, как в Байкале. Они создали атмосферу усадьбы. Там огромное количество обслуживающего персонала. Тебе помогают ловить рыбу, тебе по заказу варят уху, приносят морошку.
Кузичев: Дорого?
Волин: Да нет, порядка где-то 200 долларов в день получается.
Канделаки: То есть получается, прежде чем выбирать поездку в Финляндию или, допустим, в ваш эко-клуб… Финляндия уже, как вы понимаете, испорчена огромным количеством туристов, и совсем не то качество, которое ждешь.
Кашин: В принципе, туризм в Финляндии – это нонсенс. К чухонцам поехали за туризмом.
Канделаки: Вот, пожалуйста. То есть знали бы – поехали бы.
Кашин: Да.
Канделаки: А здесь важно, вот посмотрите, ну как такое может быть? То есть человек заходит в Интернет, это же тоже важно, все равно с этого все начинается, все пользуются какими-то доступными средствами связи. Запрос "Раша" что выдает? Сайт органов государственной власти. Зачем туризму знать структуру управления государством, объясните? Он же хочет посмотреть что? В первую очередь достопримечательности. Вот чтобы эко-клуб выходил, и он понимал, что эко-клуб дает возможность…
Кашин: Ну, для этого есть "Википедия" как бы.
Канделаки: Ну, понимаешь, это для тех, кто не ленивый и кто хочет искать, Олег!
Волин: Тина, в принципе, человек, который заходит в Интернет, он, по идее, должен быть в состоянии провести больше чем одну …
Канделаки: Ну, "Раша-туризм", пожалуйста. Дальше – Федеральное агентство по туризму. Дальше что? Все на сухом языке. То есть нет ничего.
Кашин: И на русском языке.
Канделаки: Ну, конечно. И что? Дальше что вот здесь искать?
Кашин: Ну, извини. А элементарно дорожные указатели продублированы в латинице только на трассе Москва – Петербург, по-моему. Не уверен, что в сторону Смоленска, забыл, может быть, тоже.
Волин: В Псковской области есть еще граница с Евросоюзом.
Кашин: Вот в целом, по крайней мере, по России ездишь – только все по-русски.
Канделаки: А самое простое – кто это должен? Это же очень легко понять. Например, вы приезжаете в Париж, вы хотите сходить в музей, правильно? Вы сразу покупаете музейную карту. Согласились? И эта музейная карта дает вам возможность посетить несколько музеев. И это гораздо дешевле, нежели покупать билеты в каждый отдельно взятый музей. Карт у нас нет.
Кузичев: Вы знаете, мы все правильно говорим. Только мы забыли, что должны к концу программы что-то сформулировать конструктивное и совершенно реальное. У нас отличная дискуссия, ребята. Но нам нужно, повторяю, никуда нам не деться, у нас программа прямого действия, нам надо что-то сформулировать. В качестве гостей у нас сегодня Олег Кашин и Алексей Волин. А вот, кстати сказать, только что прозвучало главное, между прочим. Вот мы все время говорим: почему мы такие непривлекательные? Только что в конце сводки новостей была погода. Вы слышали погоду завтрашнюю?
Волин: Вот так-то, ребята!
Кашин: Расскажи об этом норвежцам, например.
Канделаки: Это вы избалованные. Вы знаете, я могу вам сказать честно, я очень хорошо помню, когда я жила в Тбилиси, и выпадал снег, это же практически было нонсенсом, потому что снег никогда не выпадал. Я очень хорошо помню, как я каталась в грязи на санках. Я жила в 8-м полку.
Кузичев: Бедная девочка, слушай!
Канделаки: Ну а как? 8-й полк – это поселение для военных (был такой период в моей жизни), которые в то время служили в Грузии. И у меня из окна была видна горка. Ну горка какая? Гора обычная там, на которой, естественно, не могло быть снега столько, чтобы на ней можно было прилично кататься. И как только первый снежок появлялся, это минус 2, то есть я перед тем как заснуть всегда проверяла окна – будет ли вдруг минус 3, чтобы можно было первой примчаться с утра на эту горку, сесть на эти санки и скатиться. Вы этого не понимаете!
Кузичев: Ты знаешь, нет. Если у нас будет еще и минус 40, тогда вот концепция Алексея, она как бы замкнется, она будет цельной. Пиратские диски, мат, негров можно называть неграми, и минус 40!
Кашин: Добро пожаловать в ад!
Кузичев: Нет, правда, велком ту хел!
Кашин: К вопросу о слогане, да.
Канделаки: Ребята, я вам еще раз говорю, минус 40 – это, знаете, как плюс 35, то есть этого не может быть долго, это понятно. Но есть какие-то очевидные вещи. Вот тоже вопрос, Алексей, интересно ваше мнение. В Москве ни для кого не секрет, уже даже не модно про это говорить, вот куда ни зайдете, бывают период, "я люблю тебя, Москва". Вот это вот, знаете, такая продукция ужасная…
Кузичев: Да все это формальное, потому что опять же скопировано без таланта…
Канделаки: Нет, подожди, но ты понимаешь, какое количество денег тратится вот на эти какие-то постеры, я не понимаю, с какой целью размещаемые…
Волин: Как с какой? Тина, вы же в Москве живете, господи, уже сколько лет-то!
Канделаки: Нет, с какой – понятно.
Кашин: Ты же в Москве живешь. Ты что вообще?
Канделаки: Ну, с этой целью каждый праздник появляются эти страшнейшие постеры, ужасные, просто ужасные!
Кашин: А со сменой власти в городе не изменится ничего?
Кузичев: Изменится постер. Новый будет.
Волин: Нет, постер не изменится. Изменится фирма, у которой это закажут.
Канделаки: А, да.
Канделаки: Так вот хочется, чтобы вместо этих дурацких постеров, которые вообще никого никуда не привлекают – ни москвичей к Москве, ни иностранцев к Москве, просто были сделаны две элементарные вещи. Первое. Проездной, например, как в Лондоне, дающий возможность более дешевого проезда на нескольких видах транспорта.
Кашин: У нас он есть.
Кузичев: Ребята, у меня идея. У меня вопрос вернее. А вот кто-нибудь вспомнит какого-нибудь свободно конвертируемого для иностранцев москвича?
Кашин: Ныне живущего сейчас?
Кузичев: Да все равно. Вот персонажа, который будет символизировать Москву и который привлечет к нам. Высоцкого не называть, не конвертируемая единица.
Канделаки: Ну, олимпийский Мишка для всех, его знают все, конечно.
Кузичев: Улетел же он.
Кашин: Ну, дом Мельникова, допустим.
Волин: … ничего не скажет. Путин.
Кузичев: Путин. Но он не москвич, извините. Москвича!
Волин: Слушайте, уже он больше десяти лет в Москве, так что…
Кузичев: Путин привлечет туристов? Поздравляем!
Волин: Да, знаете, я хочу в этой ситуации вспомнить старую московскую шутку о том, что в Москве коренные только зубы. Поэтому извините…
Канделаки: И иностранцы на самом деле, к сожалению, знают чаще всего только первых людей в политике.
Кашин: Нет, ну тогда уж Ленин, конечно.
Волин: Нет, Путин сейчас конвертируем больше, чем Ленин, в глазах иностранцев. Затем… Ну, Фетисова и Третьяка уже в меньшей степени, давно не играют.
Канделаки: Шарапова, Курникова.
Кузичев: Нет, ну Третьяков – легенда, Фетисов – легенда.
Кашин: …. да.
Волин: Вот, кстати, кстати. И это отдельная песня, потому что мы не используем зачастую тех вещей, которые лежат на поверхности. Потому что даже больше, чем Путин, Ленин и прочее, конвертируема, и каждый иностранец знает буквосочетание КГБ. Сделать по Москве KGB-тур.
Кашин: Ну, я могу сказать, есть прекрасный музей холодной войны на Таганке.
Канделаки: Согласна.
Кузичев: Ребята, 15 человек. К концу экскурсии возвращаются 14 только. Кого похитят – никто не знает. Отличный тур!
Канделаки: Нет, ребята, то, что за этим будущее, вы прекрасно знаете. Потому что сейчас очень многие картин, снимаясь, воссоздают время и стараются двигаться к тому (вы понимаете, какую картину я имею в виду. Сейчас под Харьковым идут знаменитые съемки), когда время будет законсервировано для того, чтобы люди могли покупать билеты и участвовать в этом как в интерактиве и как в аттракционе. За такими аттракционами будущее, а Россия вся полна этих аттракционов.
Волин: Нет, Тина абсолютно права. Потому что в Москве-то как раз центр уничтожили, но, отъехав 150 километров от Москвы, совершенно спокойно, аутентично, и 19-й век стоит.
Канделаки: Алексей, я всем рассказывала. Повторяю еще раз для тех, кто не слышал. Мой учитель английского языка вернулся из Лондона. Я говорю: где был? Он говорит: я был в замечательной поездке. – В какой? Значит, отвозят их группой 20 человек от Лондона, в лесу учат выживать. Вот они платят деньги, каждый день по 50 фунтов или сколько, за то, чтобы выжить в лесу, съесть еловую веточку. И Олег еще надо мной смеялся.
Кашин: Из миллиона туристов 10 хотят выживать в лесу, а остальные хотят….
Волин: Соответственно дополняем пакет. Сейчас с Тиной быстро сварганим турагентство. Значит, в дополнение KGB-тур сделаем Маресьев-тур, чтобы эту веточку как раз ели и в лесу выживали.
Кузичев: Цинично, Леша, цинично!
Волин: Ну, кстати, очень часто опять-таки, вот в отношении того, что мы говорим, что Москва – европейский город. Москва не совсем европейский город, с точки зрения туризма, потому что мы приезжаем в Лондон, в Париж или в Рим, и первое, что мы видим? Туристические автобусы с программой на английском языке, без гида. Садитесь, наушнички одеваете и на нужном языке слушаете. При этом на автобусе еще нарисованы сразу же флажки – русский, британский, испанский – на каких языках говорят. Я год тому назад увидел первый туристический автобус в Москве, поначалу очень обрадовался за родной город, думаю: надо же, наконец, случилось. Посмотрел на флажки. Флажки были: английский, американский, канадский… Интересно, на каких языках они предлагали эту программу?
Кузичев: Наверное, с разными акцентами.
Канделаки: А дальше идем. А музейная карта, которая, например, в Москве может быть на самом деле очень полноценной и важной составляющей PR России.
Кашин: А музеи какие? Вот тот же Эрмитаж, он не нуждается в каком-то PR.
Канделаки: Да. Но когда ты покупаешь карту, Олег, понимаешь, может быть, человек приехал, допустим, в Москву, и он планирует, естественно, пойти в Третьяковку, но не планирует…
Кашин: И пойти в галерею Шилова, галерею Церетели, галерею Глазунова, да?
Кузичев: Извините, давайте Артура выслушаем. Артур практически иностранец, он так представился.
Слушатель: Здравствуйте.
Кузичев: Артур, очень коротко. У нас три минуты до конца, поэтому постарайтесь.
Слушатель: Я просто хотел сказать, что по долгу службы очень часто встречался с иностранцами.
Кузичев: Сегодня продолжается КГБ-тур дальше.
Слушатель: И, скажем так, к коктейлю, который вы там собрали уже из негров и так далее, я бы еще добавил дешевые сигареты, потому что те, кто курят, они очень-очень…
Кузичев: Да!
Волин: Да!
Слушатель: Прямо пачками, блоками пытаются увезти это все дело из России. Ну а если серьезно, то на самом деле первая и основная проблема, я думаю, это все-таки наличие англоговорящих людей, которые могут более или менее внятно…
Кузичев: В общем, не наличие, а отсутствие англоговорящих кого бы то ни было.
Слушатель: Да, это недостаток.
Кузичев: Все понятно, спасибо большое.
Канделаки: Так, крыши не будет. Смотрите, есть прекрасная программа в Америке, называется "Вокен трэл в Америке". По этой программе огромное количество студентов получают возможность не только учиться, но еще и работать. И вот эта программа в Америке очень многим студентам дает возможность, во-первых, а) совершенствовать язык, б) помимо совершенствования языка, еще работать и зарабатывать приличные деньги. У нас ни Айзека нету, ни этой программы нету. Прежде чем вступать, вот я считаю абсолютно искренне, в ВТО и во все серьезные крупные организации, давайте в простые общечеловеческие вступим.
Кузичев: Нет, нельзя вступать в ВТО. Знаешь, почему? Я не специалист в экономике, но я понимаю, что как только мы вступим в ВТО, все вот эти наши беседы потеряют всякий смысл. Мы потеряем всю национальную… весь национальный колорит. И забыли о туристах!
Канделаки: Смотри, я говорю, что просто в Америке для всех студентов созданы прекрасные условия.
Кузичев: Нет, я понял твою мысль.
Канделаки: А когда ты привлекаешь студентов, когда студентам весело, а студенты в этом плане самые менее требовательные туристы, правильно? То есть они готовы мириться с тем, с чем уже взрослый турист не готов мириться. И если студент приехал к тебе, и если студенту понравилось, он обязательно потом неоднократно вернется, ведь это же так.
Кузичев: Когда вырастет, будет рассказывать.
Волин: Только что Тина Канделаки сформулировала лучший слоган для туризма в Россию: "Россия. У нас весело!"
Кузичев: Кстати, да.
Канделаки: На самом деле это так. Туристы ищут все равно что-то…
Кузичев: И водку из очечника в загаженном подъезде… А чего, я вам скажу, очень экзотично!
Волин: Нет, вот именно сейчас было найдено: у нас весело! И через все это мы их можем тащить.
Кузичев: Вот оно – во всех смыслах и в…
Канделаки: Ребята, но чтобы было весело, еще должно быть и как-то прибыльно, выгодно и интересно.
Кузичев: Нет, мы же русские, это нас не должно волновать. Главное – весело!
Канделаки: Слушай, ну, нас это, может быть, не должно волновать. Но в Америке, например, когда студент участвует в этой программе, у него есть сразу же виза на работу, это важно. То есть он легализуется, он понимает, от чего к чему он движется, он понимает, что он здесь делает, и зачем он здесь делает это.
Кашин: Слушай, Тина, поездка в Америку – это как бы рост, поездка в Россию - …. в любом случае.
Канделаки: А я не согласна с тобой, Олег.
Кузичев: Нет, посмотри, вот Тина говорит про PR. Вот чем занимается Тина в последние 23 минуты? Она пиарит Америку – как там прекрасно все! Это "сотона ацкий"?
Волин: Нет, она просто тайный агент Саакашвили, который находится на содержании у американского империализма.
Кузичев: Это она уже признавалась два раза.
Канделаки: От него никуда не деться. Вы знаете, весь мир находится на содержании у американского империализма. Стив Джоб, знаете, когда встретился с Биллом Гейтсем, это же известная фраза, когда он ему сказал: давайте подсадим весь мир на американскую иглу, Бил Гейтс подумал: мальчик сошел с ума. И на самом деле прошло всего лишь несколько десятков лет, и он правда подсадил весь мир на американскую иглу, и мы все на ней сидим.
Кузичев: Кроме нас с Волиным, у нас "Нокиа".
Волин: А, но мы в джинсах.
Канделаки: Но вы носите джинсы, правильно?
Волин: Японские.
Канделаки: Но вы курите сигареты, правильно?
Кузичев: Зачем ты при всех-то? Что ты подставляешь?
Канделаки: Ну почему? Потому что это факт. Поэтому я вам повторяю: мир спасет наш, во всяком случае российский, Интернет.
Волин: Любовь.
Кузичев: … PR, да?
Канделаки: Да, PR, естественно. Потому что…
Волин: А Интернет тоже американское, между прочим, изобретение.
Кузичев: Ровно минута. Тина, давай формулируй, все.
Канделаки: Я считаю, что Россия, в которой компании "Яндекс" удалось сохранить свои границы. Поэтому "Гугл" все равно не может так пробиться, как пробился "Яндекс". И на этом фоне я по-прежнему считаю, что нужно сделать сайт. У нас же есть Министерство по туризму. Если оно сделает приличный сайт, на котором тексты будут переводиться с русского на английский, там смогут писать все. И поверьте мне, аудитория в Интернете настолько активная. Разве ты не будешь писать там, если ты будешь понимать, что твои посты читают и обращают внимание?
Кашин: Нет, нет, нет!
Волин: Не будет он писать ничего!
Канделаки: Почему?
Волин: Тина, убери государство отсюда, не давай государству делать сайт! Получится… плохо.
Кузичев: Спасибо, Леша, что воздержался от этого слова.
Канделаки: То есть получается, что тогда единственная возможность пиарить Россию – это только Твиттеры.
Волин: Единственная возможность пиарить Россию – это создавать здесь нормальный, конкурентоспособный бизнес, и этот бизнес сам себя отпиарит.
Канделаки: А как про это рассказать?
Волин: Расскажет, Тина!
Кузичев: Ребята, все, прощаемся. С понедельника мы объявим на нашем сайте конкурс. Для меня важно что? Слоганы. Вот пускай люди присылают, мы и об этом поговорим.
Канделаки: Значит, "Россия – это весело!" А Волин – приходите в Твиттер, я чувствую, что вас там найдут….
Кузичев: Все, спасибо всем. Счастливо!
Программу "Альтернатина" слушайте в аудиофайлах.
Читайте и слушайте также:
В мемуарах Кондолиза Райс рассказала о своих главных страстях
