20 ноября 1945 года - 65 лет назад - в Нюрнберге начался судебный процесс над бывшими руководителями гитлеровской Германии. Это был звездный час антигитлеровской коалиции, последнее масштабное совместное мероприятие. С подробностями - обозреватель "Вести ФМ" Андрей Светенко.
Нюрнбергский процесс - поучительный пример того, насколько сложно поставить во вроде бы понятные, здравые и разделяемые всеми правовые рамки суд над государственной властью, над политическим режимом как таковым.
Не в том дело, что на скамье подсудимых оказался только один руководитель из первого ряда фашистских бонз - Герман Геринг. Это если не считать Рудольфа Гесса. Вопрос в том, что такое "военное преступление" в принципе? Где проходит грань, за которой заканчивается личная ответственность исполнителя за выполнение преступного приказа? Понятно ведь, что если такой грани не обозначить, то судить надо решительно всех генералов, офицеров и солдат Вермахта, всех членов НСДАП.
Вопреки сложившемуся потом, во время холодной войны, мнению, что западные союзники не были заинтересованы в масштабном судебном процессе, именно американцы и англичане продвигали эту идею еще тогда, когда война не кончилась. Черчилль в октябре 1944 года после визита в Москву заявил, что "никаких казней без суда быть не должно, иначе скажут, что мы побоялись их судить".
Список обвиняемых был согласован в Лондоне в августе 1945 года. Он оказался достаточно коротким. Только высшие руководители - 21 человек. Забегая вперед, скажем, что всего 11 подсудимых были приговорены к высшей мере наказания. Семеро получили тюремные сроки от 10 до пожизненного, а трое - Фриче, Папен и Шахт - несмотря на протесты советских представителей, были оправданы. Впрочем, чуть позже они снова будут привлечены к суду и получат свои сроки.
Пожалуй, более важной для союзников была предварительная договоренность, о чем не стоит упоминать в ходе процесса. Перечень нежелательных вопросов или эпизодов, связанных с событиями Второй мировой войны, которые не должны рассматриваться судом, был согласован в начале ноября. Он насчитывал девять пунктов, главными из которых были: секретный протокол к советско-германскому договору августа 1939 года и проблемы советско-польских отношений. Отчасти поэтому советская сторона на процессе была вынуждена согласиться с тем, что расстрел польских офицеров в Катыни, как обвинение фашистскому режиму, не нашел подтверждения на Нюрнбергском процессе.
По общему мнению наблюдателей, не только советских, подсудимые не раскаялись. Они лишь сетовали на то, что были побеждены. Ни у кого не было сомнений в справедливости возмездия. А главный урок Нюрнберга в том, что это был первый в истории суд, в котором подсудимым ответ пришлось держать за подготовку военного нападения и за преступления против "человечности".
