120-лет назад родился Осип Мандельштам, один из величайших русских поэтов. Никогда официально не запрещённый, тем не менее, он был репрессирован и окончил свою жизнь в ссылке. К юбилейной дате в Москве приурочили театральный фестиваль. Памятные мероприятия пройдут и в городах, трагически связанных с судьбой Мандельштама – Воронеже и Хабаровске.
В то, что 120-летие со дня рождения Осипа Мандельштама в Москве будут отмечать театральным фестивалем, конференцией, концертами – в Советском Союзе никто бы не поверил. Кроме этой женщины на фотографии – Надежды Яковлевны, жены опального поэта. Если бы не она, наследие Мандельштама ограничилось бы всего несколькими книжечками в одну восьмую листа, последняя из них издана была в 1928 году. Ни одно из стихотворений Осипа Эмильевича, написанных после этой даты, не напечатают при его жизни.
Природа своего не узнает лица,
А тени страшные – Украины, Кубани...
Как в туфлях войлочных голодные крестьяне
Калитку стерегут, не трогая кольца.
Стихотворением о трагедии раскулаченного народа сегодня никого не удивишь. Но тогда, в 30-е, его подшили в "личное дело" Мандельштама. Парадокс: Осип Мандельштам, осужденный за антисоветскую пропаганду, погибший в ГУЛАГе – так что даже могилу его не нашли, не был объявлен официально запрещенным поэтом.
"Это чисто такая бюрократическая особенность. Так получилось, что его книги не изымались из библиотек", – говорит председатель Мандельштамовского общества, филолог Юрий Фрейдин. – Не было команды уничтожать произведения Осипа Эмильевича, переводить на спецхран, снимать с книжных полок и так далее".
Ранний Мандельштам, вдохновленный античностью, увлеченный акмеизмом, влюбчивый "мальчик с ресницами в полщеки", как писала Ахматова. Но на смену веку Серебряному пришел "век-волкодав". Мандельштам никогда не сможет его принять, что и будет вкладывать почти в каждое свое стихотворение. Всю жизнь он писал "без разрешения".
Вот эта шестая глава из "Четвертой прозы": "У меня нет рукописей, нет записных книжек, нет архивов. У меня нет почерка, потому что я никогда не пишу. Я один в России работаю с голосу".
"Никогда не пишу" – отчасти правда. Мандельштам обычно диктовал стихи, записывала жена. А некоторые, самые острые, передавались только из уст в уста. Как то, роковое "Мы живем, под собою не чуя страны".
"У следователя оказался текст этого стихотворения, хотя Мандельштам его предварительно не записывал. Услышав этот текст, прочитанный следователем, он предложил в своих показаниях записать это стихотворение собственноручно. Что он и сделал. И вот у нас остался автограф этого стихотворения таким образом", – рассказывает председатель Мандельштамовского общества, филолог Юрий Фрейдин.
Эпиграмма на "кремлевского горца" попала в цель: последовали арест и ссылка. Сначала в Чердынь, потом в Воронеж. Надежда Яковлевна поехала за мужем.
Когда нависла угроза обыска, Надежда Яковлевна не растерялась. Она положила рукописи мужа в обыкновенную алюминиевую кастрюлю. Те, что в кастрюлю не поместились, спрятала в женских ботинках. И действительно, следователям и в голову не пришло искать стихи в прихожей и тем более на кухонном столе.
Уже после гибели поэта в 1938 году, где-то на Дальнем Востоке, Надежда Мандельштам будет переезжать с места на место, заучивать архив мужа наизусть, прятать его по знакомым. Несколько лет он хранился и у ее друга Юрия Фрейдина – под кроватью. Все для того, чтобы когда-нибудь было издано полное собрание сочинений Осипа Мандельштама.
