Сохраним нашу историческую родину. Таков девиз Международного дня памятников, который отмечается сегодня. Он был установлен почти тридцать лет назад. В России исторические места и заповедные зоны уничтожаются, а виновные при этом не несут наказания. И если даже шедевры зодчества имеют статус охраняемого объекта, это его не может защитить от реконструкции или сноса. Таких примеров в Москве, Санкт-Петербурге, маленьких провинциальных городах – сотни.
Эта груда кирпичей – остатки веерного паровозного депо Ленинградского, когда-то Николаевского, вокзала. Разрушать крепкое кирпичное здание начали в прошлую пятницу, работы останавливались в выходные.
Полукруглое депо было построено в 1891 году. Однако это здание – памятник только по сути. Ни статуса, ни охранной грамоты у него нет. "Заявленный объект культурного наследия – это объект вроде как ценный, но окончательного решения экспертного совета по нему нет, – поясняет координатор общественного движения "Архитектурный надзор" Юрий Егоров. – Федеральный закон предполагает, что здесь могу проводиться только работы по сохранению и консервации".
Точно так же, считают специалисты, могут быть снесены или перестроены объекты по соседству: водоемное здание, похожее на средневековую башню, и круговое депо, построенное самим Константином Тоном (автором храма Христа Спасителя).
Промышленная архитектура начала ХХ века практически не имеет статуса памятников федерального или даже регионального значения. И писать протесты бесполезно. Один из ярких примеров: пять лет назад в Окуловке снесли вокзал, на защиту которого вышел весь город.
Не лучшее положение и у зданий советского авангарда. В лучшем случае им присваивают региональный статус. Иногда они вообще считаются вновь выявленными объектами культурного наследия, и современные архитекторы обращаются с ними неделикатно.
Дом культуры имени Капранова в Санкт-Петербурге, построенный в конце 20-х годов. Не так давно его реконструировали. И все свелось к тому, что объект просто снесли, а на его месте построили почти такой же. Рафаэль Даянов, который занимался этим проектом, сейчас взялся за новый – первый в России трехзальный кинотеатр "Москва". Архитектор собирается изменить его объемы, надстроить один из залов.
Один из шедевров московского авангарда – Дом-коммуна Наркомфина на Новинском бульваре. Его построил лидер столичных конструктивистов Моисей Гинзбург в 1930 году. Квартиры здесь решены как двухэтажные ячейки. Дом к тому же ценный свидетель истории: он был задуман как коммуна, где дети воспитываются не в семье, а в коллективе, а взрослые отдыхают и ужинают все вместе.
"Я много разговаривал с американскими архитекторами, все они говорят: "Русский авангард, Лисицкий, Татлин, Гинзбург – это то на чем, мы выросли". Многие считают, что и сейчас продолжают дело русского авангарда", – говорит историк архитектуры Владимир Паперный.
Владимир Паперный – автор хрестоматийной книги "Культура Два" о советской архитектуре. Он живет в Америке и, когда приезжает в Москву, всегда совершает экскурсии по памятникам авангарда. Прежде всего, это Дом Константина Мельникова в Кривоарбатском переулке. Самое оригинальное сооружение в России, место паломничества любителей архитектуры, из которых большинство иностранцы. Два врезанных друг в друга цилиндра, многоугольные окна. Фотографии дома, который Мельников в 1930 году построил для себя, есть во всех учебниках по архитектуре.
Даже через забор видно, что сейчас здание находится в плачевном состоянии. Статус памятника регионального значения дом получил четверть века назад, и с тех пор ничего не поменялось. "Неоднократно эксперты международного уровня выступали с предложением поднять его статус до федерального, тогда мы могли бы его включить в список памятников наследия ЮНЕСКО", – говорит член координационного совета общественного движения "Архитектурный надзор" Марина Хрусталева.
Причин такого отношения к советскому авангарду несколько. С одной стороны, как считает Владимир Паперный, эстетика конструктивизма слишком холодная. С другой стороны, все эти дома строили в сложное для страны время, и они быстро стали разрушаться.
Сейчас уже ясно – некоторые здания не сохранить. А вот Дом Мельникова надеется на лучшую участь. Скорее всего, здесь удастся создать музей архитектуры.
