"Видите, крепость — она почти слилась по цвету с горой. Вон склеп, и еще один. А там башни. Надо не забыть приехать сюда еще раз — все сфотографировать, обмерить, описать". Руководитель проекта "Потерянная Осетия" Алина Акоефф каждый выезд в горы использует по максимуму: показывает, в чем суть ее работы, заодно намечает фронт работы на ближайшее будущее. Сначала мы едем в село Дзивгис в Куртатинском ущелье, на левом берегу реки Фиагдон, дальше башня Крута и Тага.
На самом деле Алина — режиссер неигрового кино. Начала учиться во ВГИКе, закончила СПбГАТИ. Один из ее фильмов, "Письма из будущего" (про детей из бесланской школы), был награжден призом "За лучший дебют" на фестивале "Россия". А потом в ее жизни появилась интерактивная карта "Потерянная Осетия", и ей Алина Акоефф теперь отдает свободное время. Или, кажется, вообще все время: "Идея такой карты возникла давно, но функционал мы начали делать только год назад. Мы – это я, наш технический директор Вадим Дьяконов и координатор волонтеров Анзор Макиев".
Кстати, проект существует исключительно на благотворительные пожертвования. Идея его появилась у Акоефф, когда ей попалась карта политолога и исследователя Северной и Южной Осетии Артура Цуциева, и на ней были отмечены практически все населенные пункты Северной Осетии: "Я была поражена количеству руин, брошенных сел. И тогда мы задумали сделать такую карту, чтобы любой человек мог посмотреть – что это было за село, кто там жил, как оно называлось. Да мне самой стало это интересно".
Лишь начав наносить поселения на карту, Алина поняла, что, на самом деле, задача перед ней стоит куда более сложная и многоплановая, чем отметить живые и брошенные села. Обнаружилась третья категория – села на грани вымирания. С их появлением проект перестал быть интерактивным, "на карту" оказались поставлены судьбы живых людей: "Мы поняли, что есть такие места, где жизнь чуть теплится. Есть села, где осталось по 10 жителей, по 8, даже по 2. И вокруг них надо создавать жизнь, чтобы они не умирали, чтобы жили. Для этого не всегда требуются денежные вливания, скорее, необходимо уделить внимание. Где-то создать два рабочих места, в Дигорию, наконец, пробить дорогу — как выпадает снег, к ним уже не проехать, и там остаются 200 человек, полностью отрезанных от цивилизации. А ведь они – единственные, на ком в Дигории держится жизнь".
Чтобы посмотреть, где какие проблемы, Алина со товарищи начала объезжать Осетию. Оказалось, что зачастую ситуацию можно поправить силами местных. Например, в одном селе живут несколько стариков, а в другом – совсем рядом – подростки. Немного, может быть, человек пять, но им вполне по силам взять шефство над бабушками в селе, находящемся в поле видимости. Так, интерактивная карта вылилась в социальное волонтерство. Рассказывая, Алина искренне переживает: "Получился проект по самоорганизации людей: узнавая о проблемах, мы решаем их вместе, сейчас подключаются молодые люди, готовые брать на себя обязательства, выполнять небольшие работы".
А через какое-то время проект снова трансформировался, усложнился. Мы уже дома, и Алина Акоефф показывает мне карту: помимо сел, на ней еще появилось еще несколько слоев — памятники культуры, архитектуры, археологии: "В какой-то момент мы подумали – раз уж мы занимаемся брошенными селами, можно заодно описать и памятники культуры. Ведь почти в каждом селе есть одна-две башни, могильник, храм. Обращаешься к литературным источникам, а только скупые строчки, что в селе таком-то такая-то церковь или шесть башен. Да я и безо всяких справочников вижу, что их шесть. А кому они принадлежат, кто здесь жил? Оказалось, что многие сведения еще можно восстановить по фамильным преданиям, из фольклора, легенд, опросить жителей. Чем мы сейчас и занимаемся. Конечно, мы не по всем объектам найдем информацию, но если поторопиться, большую часть восстановим".
Поскольку волонтеры занимаются мониторингом, они решили, что для них недостаточно будет дать общее описание, ведь у каждой башни свое состояние: "Мы были в Курта, там от одной башни уцелело 3 метра, а от другой осталось не более метра и то одного угла. Я не считаю качественно выполненной работу, если мы просто нанесем на карту общее количество памятников и опишем их среднее состояние. Если мы будем считать всех скопом, мы никогда не поймем, кому помощь нужна немедленно, кто еще может подождать, а где и вовсе все хорошо".
На сегодняшний день на карте можно посмотреть 520 памятников культуры и 218 сел. Если населенные пункты нанесены все, то памятников планируется нанести и описать порядка полутора тысяч. Самые старые (с зафиксированным временем постройки), датируются 12 веком. Но основная их масса построена в 13, не позже начала 14 века, до Тимура (Тамерлана) — после его прихода в Осетию строить было уже некому.
Глядя на руины, порой едва ли не просто груду камней, невозможно не спросить про реставрацию. И получаю от Акоефф неожиданный ответ: в самой срочной реставрации нуждаются памятники Владикавказа. Это первый в стране кинотеатр "Комсомолец", одни из старейших трамвайных мостов — динамовский мост, с десяток домов. "В республике в очень плохом состоянии башни и крепости есть. Склепы сохранились лучше. Во-первых, из уважения и страха перед умершими. А, во вторых, башню проще растащить "на кирпичи". Святилищами занимается целая группа добровольцев – они ездят по всей республике, восстанавливают их, приводят в порядок".
А еще Алина Акоефф рассказывает о том, что и в голову не может прийти. Оказывается, большая часть памятников Осетии никому не принадлежат, ими никто не управляет. И даже башня семьи, она все равно этой семье не принадлежит. Но Алина и волонтеры начали работать и в этом направлении: "На данный момент к нам обратились 3 фамилии, и мы будем помогать им получить их башни в управление, чтобы семьи несли ответственность за сохранность своих фамильных объектов. Ведь фамилия – это не просто одна семья, это род, насчитывающий 300, а то и 500 человек. И если каждый даст хотя бы по 500 рублей, получится достаточная сумма, чтобы содержать памятник в нормальном состоянии. При этом они будут знать, что они отвечают за него перед собой, перед своими детьми. Думаю, что таких фамилий будет больше".
К сентябрю (после летнего полевого периода) Алина планирует закончить заполнение карты на 80 % объектами с описаниями, и тогда включится еще один слой проекта — это мобильное приложение "электронный путеводитель по Осетии" (оно уже заложено в функционал, но пока не работает). Так что, приезжая в Осетию со смартфонами, с навигаторами, с айфонами, каждый турист сможет скачать карту из Интернета и, начертив маршрут, на каждой его точке получать информацию. "А для местных можно нарисовать пофамильное приложение, и тогда можно будет начертить маршрут от Владикавказа по всей Осетии через памятники любой фамилии".
Карта еще не закончена, но Алина Акоефф уверена, что в самое ближайшее время "Потерянная Осетия" начнет приносить пользу. Ведь на базе проекта можно будет разрабатывать туристические маршруты, организовывать экскурсии. Тогда настанет время задуматься о создании Фонда, занимающегося поддержанием и восстановлением памятников: "Это хороший ресурс для систематизации туризма, а пока в Осетии нет туризма вообще".
Мы прощаемся, Алина Акоефф полна оптимизма. Запоминаю ее последние слова и начинаю верить в невозможное: "Я все время говорю, что государство не может отвечать за памятники культуры, оно может только субсидировать их поддержание. Каждый человек должен понимать, что памятники — это то, что зависит только от него. От каждого из нас. И только тогда у нас все будет хорошо, когда мы это поймем".
