Прошло сто дней после вступления в должность президента Франции Франсуа Олланда. Французские социалисты могут гордиться своим лидером: он прирожденный рекордсмен. Конечно, некоторое разочарование после инаугурации – дело вполне обыкновенное. Но таких плохих результатов не показывал на старте своего правления еще никто из прежних глав французского государства.
Наихудший рейтинг после ста дней до сих пор числился за Жаком Шираком – 54%. Предыдущий президент, так легко обыгранный Олландом на весенних выборах Николя Саркози, после своих ста дней имел рейтинг 61%. У Олланда, рейтинг которого еще в начале лета вылезал за 70%, теперь – ниже 49. И в том, что рейтинг президента продолжит быстрое падение, никто не сомневается.
Объяснение этого грустного рекорда очевидно. Дела во Франции, прежде всего дела экономические, вежливо говоря, не весьма хороши, и публике от полновластного главы государства мало слышать щедрые посулы будущих радостей.
Публика хочет свидетельств понимания ситуации. Еще больше она хочет конкретных действий. И с тем, и с другим у господина Олланда беда. Нет, обвинения в том, что за сто своих дней Олланд вообще ничего не сделал, все-таки несправедливы. Сделал. Сократил и себе и министрам оклады; борясь с неравноправием женщин, укомплектовал дамами ровно половину кабинета министров; пересел из лимузина Citroen C6 на гибрид Citroen DS5, и ради экономии уволил одного из трех своих водителей.
Что для выправления экономики этого несколько маловато, он, хочется верить, понимает и сам. Но что еще нужно сделать, не очень себе представляет. И вот, помня о своем успехе на выборах, он продолжает повторять мантры, с помощью которых обыграл Саркози, не делая ни малейших поправок на реальность.
Так, Олланд продолжает рассказывать: как я понял, и в воскресном интервью французскому телевидению повторил, что создаст во Франции 150 тысяч новых рабочих мест. Между тем, за лето целый ряд крупных французских компаний заявили о закрытии производств или о существенном сокращении штатов.
Автомобильный гигант Peugeot закрывает во Франции один из своих заводов, на котором работало 3000 человек; национальный авиаперевозчик Air France объявил о сокращении 5000 работников. И так далее. И не возникновение, а именно закрытие рабочих мест будет набирать обороты, поскольку Олланд, выполняя свою самоубийственно популистскую программу, уже начал повышать налоговую нагрузку бизнеса. Конкурентоспособность огромного множества французских компаний и была-то чуть выше ватерлинии; теперь же производство во Франции становится для них прямо убыточным – разумеется, они будут закрывать бизнес, у них просто нет иных вариантов.
А ведь у Олланда наготове еще один столь же продуктивный популистский шаг: он обещал, и наверняка будет вводить чрезвычайный налог на богатых. Тем, кто зарабатывает свыше миллиона евро в год, предстоит сдавать в казну 75% своих доходов. Понятно, что такое решение страшно нравилось избирателям, но очевидны и потери, которые понесет казна.
Богачи станут платить не больше, а гораздо меньше, то есть – ноль. Они же не прикреплены к земле и просто разбегутся в соседние страны. Вот на прошлой неделе самый богатый гражданин Франции, четвертый человек в мировом списке Forbes, Бернар Арно подал заявление в бельгийскую комиссию по натурализации. Можете не сомневаться: Бельгия охотно примет его в подданство, а Франция налогов от него более не увидит. Арно — самый заметный беглец от налоговых новаций, но уж точно не единственный.
В то, что такими удалыми мерами Олланд добьется в будущем году перехода Франции к экономическому росту, не очень верят даже его однопартийцы.
Французов, может, и стоило бы пожалеть, но они хоть сами выбрали этого человека себе в руководители. Недостатка в серьезных аналитических разборах катастрофически неуместной программы Олланда во время электоральной кампании не наблюдалось, но избирателю нравились розовые фантазии. Он за них проголосовал, и получил ровно то, на что напрашивался.
А вот канцлера Меркель мне, например, искренне жаль. Она не голосовала за Олланда, а получила его безвинно. Прежнего президента Франции тоже было, за что укорять, но у него хоть хватало ума поддерживать единую линию с Берлином, что составляло если не единственную, то уж точно главную надежду Евросоюза на сколько-нибудь плавный выезд из нынешней ямы.
А сейчас госпоже Меркель стало не с кем делить тяготы все нарастающего давления в пользу резких решений для начала по выпихиванию Греции из еврозоны. На розового популиста тут не очень обопрешься, а больше, похоже, и совсем не на кого.
Бурная нас ждет осень.
Удачи вам.
