"На пластинке "Бёрн" Deep Purple я три буквы нацарапал, не понравилась мне морда органиста Джона Лорда". Три буквы, три буквы, товарищ милицейский, инкриминируйте ему что-нибудь! Например, это: сознательная иррациональная порча имущества плюс осквернение произведения музыкального искусства вследствие глубокого эстетического переживания и по мотивам мести — это, милые мои, чистой воды вандализм, статья 214. Гражданин Purple, вы будете писать заявление?..
Я, стало быть, вот к чему клоню. К тому, что вандализм — это не просто так забор испачкать, это дело глубоко идейное. У вандалов, разбивших статую Ленина, бывшую одним из официально открыточных символов советского Киева, говорят, были ясные, торжественные, национально-освободительные мотивы. У вандалов, взрывавших статуи афганских Будд, с идейной базой тоже всё нормально. Принципиальная разница меж ними в том, что когда вандализм вершится возбужденной толпою, это дело по-человечески понятное, панк-рок, все дела. А когда он становится результатом не порыва, но сознательного, продуманного решения, то это гораздо более серьёзный диагноз.
В последний месяц в прессе и соцсетях трижды поднималась волна обсуждения сноса (не закрытия, а именно сноса) мавзолея Ленина. А мавзолей, кроме прочего, почитаем и как всемирно известное произведение архитектуры. Сначала президент России имел беседу с представителем православной общественности Василием Бойко-Великим, который выступил с предложением воздвигнуть на месте мавзолея храм в честь Пресвятой Богородицы. Владимир Путин отвечал: "Предложение интересное, стоит обдумать". Справка: руководитель народного движения "Святая Русь" Бойко-Великий этой осенью также предлагал убрать из экспозиции Третьяковки неправильного "Ивана Грозного" и поставить памятник правильному Грозному на Лубянской площади.
Потом началась эта галлюциногенная история с французским чемоданом: "Кремль требует снести чемодан! Чемодан требует снести Кремль!", в общем, снова пошли разговоры о том, что если уж и очищать Красную площадь, так от чего другого, более вредоносного. Справка: "Не удивительно, что в конце 1990-х в России до 95% новорожденных детей имели проблемы со здоровьем. Биологические силы народа пожирал ненасытный техногенный вампир! Разразившаяся демографическая катастрофа – прямое следствие посещений мавзолея!" Цит. по: М.Калюжный, "Зиккурат на Красной площади Москвы".
И, наконец, гибель киевского памятника Ленину под кувалдами новых европейцев, заметьте: не просто памятника, а "работы скульптора Меркурова", это везде уточняется, Меркуров был большой, важный для ХХ века мастер. То есть, одно дело убрать статую с глаз долой, и другое — измолоть её железяками ("Македонский великий полководец, но зачем табуретки ломать?"). Москву эта новость вдохновила на множество новых воззваний, высказались и православные эксперты. "Давно пора этого Ленина сжечь уже, выкинуть, … мы Финляндию потеряли из-за него", — сокрушается иерей Сергий из села Орлино Ленинградской области.
Всё это, увы, предсказуемо, кроме одного: я не ожидал видеть среди сторонников сноса мавзолея своих коллег по краеведению. Поэтому считаю долгом, безотносительно любой идеологии, просто напомнить о том, почему этот зиккурат многими считается "лучшим в советской архитектуре произведением".
Ночью 22 января 1924 года академик Алексей Щусев был разбужен звонком из Кремля и уже до рассвета успел набросать первые варианты срочного, временного памятника умершему вождю. Поначалу ступенчатый объем увиделся ему пьедесталом под памятник, но поутру Щусев понял, что пьедестал совершенно самодостаточен. Замечательно, что образ небольшого, аскетичного, но торжественного сооружения возник сразу и оказался единственно верным. После было два временных мавзолея, было несколько всенародных конкурсов. Щусев и другие мудрецы, включая Иофана, Руднева и даже Шехтеля, несколько лет ломали головы над вариантами. И не нашли ничего более убедительного.
Материалы этих конкурсов позволяют понять, какой беды избежала Красная площадь благодаря Щусеву. Чего там только не предлагалось — от пирамид до шаров и пентаграмм. Многих, конечно, тянуло на гигантоманию, достойную великого образа – "весь Кремль должен отойти на второй план и стать фоном, как вообще история царей уступила место истории трудящихся". Маяковский настаивал на "исполинских размеров фигуре Ленина, призывающего пролетариат на смертный бой с капитализмом", а мнение Маяковского тогда немало значило.
Щусев сумел вписать мавзолей в ансамбль Красной площади, не только не испортив, но и композиционно дополнив его. Как известно, площадь обрела нынешние габариты после 1812-го, но её пространство не было уравновешено. Перед революцией она воспринималась скорее как широкий проезд от Исторического музея к Покровскому собору. Мавзолей встал у стены, подчеркивая главенство Кремля, и в то же время, отмечая центр площади. Собирая пространство, но не споря с имеющимися доминантами, не заостряя на себе внимания. А теперь представьте себе на этом творческом поле современных храмостроителей.
Что касается непохороненной мумии Ленина, то я не вижу логических преград в том, чтобы закрыть мавзолей для туристов, и считать вождя похороненным в склепе. Вынос тела автоматически потянет за собой вопрос о сносе памятника, иная функция которого невозможна, и начнется трудно представимый бардак. Уже сейчас идут слухи о возможности переноса всего главного некрополя СССР, а там, между прочим, ещё и Гагарин! И место названо – новое Федеральное военное мемориальное кладбище в Мытищах (вернее, в Мытищинском районе, "к северу от деревни Сгонники"). Вы понимаете, Гагарина — в Мытищи, Жукова — в Сгонники. Потому что большевики превратили Красную площадь в кладбище, а прежде она была местом веселых народных гуляний. Снова справка: это не так, кладбище существовало здесь уже в XVI веке. Это погосты грозненских церквей "на крови", поставленных родственниками казненных бояр на месте страшной расправы. В мор и в голод при них хоронили нищий люд, который и ныне лежит в аккурат подо льдом центрального катка.
Всё уже было когда-то. Выкапывали и сжигали Лжедмитрия, дважды переносили могилу Годунова. Можно вспомнить и продолжить, и в этом, безусловно, будет дух возрождения древних традиций, но пока мы будем играть в эти игры, прошлое не закончится, а значит и будущее не настанет. Сейчас в Сети широко обсуждают забавный текст немецкой журналистки Керстин Хольм, проведшей в Москве 22 тягостных года, и так и не нашедшей с ней общего языка. Но там есть абзац про русское время, полностью созвучный моим собственным наблюдениям за родной историей. Керстин сравнивает Германию, где "учатся на ошибках прошлого, ставя тем самым на этом прошлом крест", и Россию, где "ни одна эпоха не завершается, ни одна проблема не решается". Именно так, потому что историю нельзя переделать, сколь ни была бы она печальна. Её можно только помнить и учиться её урокам, иначе время будет ходить по кругу. Поэтому вандалы никогда не бывают правы.
