Ходят упорные слухи, что Россию вот-вот отключат от Интернета свои же власти. Такой информационный "вброс", который произошел в канун того, как президент собрал Совбез, чтобы обсудить возможность защиты России от отключения Интернета, — лишняя иллюстрация серьезности и актуальности вопроса об информационной безопасности.
"Мы не намерены ограничивать доступ в Сеть, ставить ее под тотальный контроль, ограничивать законные интересы и возможности людей, общественных организаций, бизнеса в информационной сфере. Свобода СМИ, право граждан на получение и распространение информации — базовые принципы любой демократической власти любого демократического государства и общества, и их необходимо неукоснительно соблюдать. И мы будем делать именно это. Еще раз хочу подчеркнуть, никаких необоснованных ограничений, тем более тотальных, не только не будет — мы даже этого не рассматриваем", — отметил Владимир Путин.
О том, что гражданам России не следует опасаться отключения Интернета, "Вестям в субботу" рассказал министр связи и массовых коммуникаций РФ Николай Никифоров.
- Николай Анатольевич, вы знаете трепетных интернет-пользователей. Они услышали из уст Владимира Путина фразу про "необоснованные отключения". Значит, есть обоснованные?
- Мы должны понимать, что Интернет — это большой и сложный организм, децентрализованный, но в то же время у него есть определенные критические элементы. Если говорить упрощенно, это система так называемых доменных имен, которые мы набираем в строке, когда заходим на тот или иной сайт, а также система адресации, маршрутизации. Это уже технический показатель, с помощью которого перенаправляется вся информация в Сети. Эти критические элементы управления Сетью зачастую находятся за пределами Российской Федерации. Наша страна в последнее время столкнулась с беспрецедентным односторонним языком так называемых санкций. Все время идет речь о каких-то странных технологических вопросах: то отключение банковских карт, то отключение российских банков от системы электронных платежей SWIFT. Информационные технологии стали очень таким интересным инструментом.
- SWIFT — в Брюсселе, доткомовские сайты — в США.
- Соединенные Штаты, Европа. В России тоже есть эти элементы инфраструктуры, но они выполняют вторичную, зависимую роль. Наша задача — сделать так, чтобы ни при каких обстоятельствах, ни при каких внешних деструктивных воздействиях работа российского сегмента не была нарушена. Мы не для этого создаем и развиваем Интернет в нашей стране.
- Необоснованных отключений Интернета не будет? А есть обоснованные ситуации, когда внутри России нужно будет отключить Интернет?
- Я считаю, что таких ситуаций нет. Ни при каких условиях такое отключение происходить не может. Любые сценарии, которые рассматриваются, подразумевают внешнее воздействие на российский сегмент Сети. И вот здесь нам важно сделать так, чтобы абонент ни при каком таком деструктивном внешнем воздействии не пострадал.
- Как это можно сделать технологически?
- Здесь много технических деталей. Ведомства и операторы связи готовят совместный план мероприятий. Это прежде всего организационные мероприятия. Это не значит, что каким-то образом будут изменены внешние каналы, по которым трафик приходит в нашу страну. Это организационные мероприятия, которые позволяют в случае такой аварии или целенаправленного деструктивного воздействия обеспечить необходимый режим функционирования системы, более того, чтобы функционирование продолжилось не в изолированном формате российского сегмента, а чтобы мы могли нормально взаимодействовать, по крайней мере, с теми странами, которые являются нашими странами партнерами, настроены нормально.
- Недавно был принят закон об обязательном хранении личной информации россиян на территории Российской Федерации. Как быть с такими сервисами, как, например, очень популярные Twitter и Facebook (запрещена в РФ)? Они находятся в Соединенных Штатах. Там есть личная информация граждан, их имена, фамилии, даты рождения. Этих ресурсов у нас не будет?
- Персональные данные бывают разные. Мы можем к ним просто субъективно относиться и понимать, какая информация для нас чувствительна. С другой точки зрения, есть определенные требования законодательства. У данного закона также подразумевается достаточно широкая подзаконная нормативно-правовая база. И в рамках нее ведомствам как раз и предстоит определить, какие сведения, при каких обстоятельствах, в каких системах и как должны храниться и обрабатываться, в том числе на территории Российской Федерации. В разных случаях могут быть совершенно разные ситуации. Фамилия, имя и дата рождения в одном случае могут быть нечувствительными данными. Но если речь, к примеру, идет о школьниках, детях, то здесь могут возникать другие комбинации возможных рисков и угроз. Цель здесь — защитить права граждан, а не привести к каким-то сложным техническим решениям. И это предстоит сделать ведомствам в рамках подготовки нормативной базы.
- Все должны быть поаккуратнее с публикацией личной информацией в соцсетях.
- Это самое главное.
- Откуда пошла волна ссылок на вас о том, что в России будут повышаться цены на мобильную связь? Вы говорили об этом или нет?
- Никакого повышения цен на мобильный Интернет четвертого поколения 4G в нашей стране не предполагается. У нас была большая отраслевая встреча на площадке Российского союза промышленников и предпринимателей, где мы обсуждали вопросы развития отрасли, ее роста и необходимости инвестиций в сеть. Действительно, была некая дискуссия, в рамках которой в 2012 году, когда только стали в Российской Федерации активно строить сети 4G скоростного Интернета, некоторые операторы изначально вводили отдельные тарифные планы, выдавали отдельные sim-карты для этой категории услуг. Но после этого мы увидели, что конкуренция на рынке связи, а российский рынок чрезвычайно конкурентен, привела к тому, что услуги 4G оказываются по тем же базовым тарифам, как и все остальные. Рост индустрии в данном случае происходит не за счет роста цен, а за счет роста объема потребления этой информации. Мы стали действительно потреблять и скачивать больше данных на наши мобильные устройства. Вот именно об этом и шла речь Мы говорили об этом в 2012 году. Сейчас на дворе – 2014-й. И мы видим, что этого повышения не произошло. И государство, к счастью, никак не контролирует цены. Этим занимается рынок. Операторы сами устанавливают спрос и предложение, балансируют его.
- Я много езжу по стране. Почему когда я приезжаю в любой другой город, кроме Москвы, у меня нормально работает мобильная связь, а в столице она "гуляет", причем почти у всех операторов?
- А в других мегаполисах мира какая ситуация?
- Справедливости ради скажу, что в Нью-Йорке примерно такая же история, как в Москве.
- Думаю, здесь все-таки есть объективная техническая проблема. Когда такое огромное количество абонентов собрано на компактной территории, требуется большая емкость сети. Нужно устанавливать как можно больше базовых станций, чтобы радиочастотный спектр был свободен. А в любой стране мира он всегда совместно используется и военными, и силовыми структурами.
- То есть в Москве слишком много военных, спецслужб?
- Есть в том числе и такие вопросы. Они есть в каждой стране мира.
- Но москвичам от этого не проще. В последнее время на многих московских магистралях появились передвижные мини-автобусы с выдвижной мачтой и дополнительным передатчиком мобильной связи. Являемся мы свидетелями того, что ситуация будет улучшаться?
- Администрация Москвы и лично мэр столицы Сергей Собянин, его команда очень внимательно занимаются этим вопросом вместе с Министерством связи и массовых коммуникаций. Мы обсуждаем вопросы установки базовых станций на зданиях, столбах освещения, на других инфраструктурах. Здесь операторам нужно помочь. Не создавать барьеры, а, наоборот, чтобы они ставили как можно больше своего оборудования. Уверен, что качеством связи нужно всегда заниматься. И мы будем этим заниматься и через два, и через три года. Но ощутимые улучшения уже скоро произойдут. Есть целый ряд территорий в Москве, где проходил пилотный проект по улучшению качества связи. Показатели там уже значительно лучше. Будем эту работу продолжать.
