Кризис с сирийскими беженцами в Европе нарастает. "Вести в субботу" взяли интервью у человека, который сам был беженцем в 50-е годы в Корее, у генерального секретаря ООН Пан Ги Муна. Он рассказал о том, что могли бы вместе сделать великие державы на сирийском направлении и в чем ООН будет подталкивать ЕС.
- Господин генеральный секретарь, спасибо, что пригласили на самый верхний этаж небоскреба ООН. Прежде всего позвольте поблагодарить вас за то, что, несмотря на позицию некоторых критиков, вы приехали на Парад Победы 9 Мая в Москву и на Парад Победы в Пекин. Почему вы решили, что поедете в Москву и Пекин?
- На 2015 год приходятся юбилеи многих важнейших исторических и политических событий. В этом году мы отмечаем 70-летие с момента окончания Второй мировой войны. Организация Объединенных Наций родилась на пепелище той войны. Для меня как для генерального секретаря ООН очень важно знать уроки прошлого.
- Чтобы избежать подобного в будущем?
- Поэтому я и ездил в Польшу, где та война началась, потом — в Москву, где посмотрел великолепный парад, а недавно — в Китай. Я убежден, что как глава нашей организации я должен всеми силами содействовать становлению мира, безопасности и гармонии.
- Можно рассказать один секрет про вас? 9 мая в Москве у нас была договоренность о том, что мы запишем интервью с президентом Путиным у Кремлевской стены после парада и до концерта. И наша камера была единственной между мавзолеем и Кремлевской стеной, когда вы и другие почетные гости шли уже на концерт. Мы были единственные, кто увидел, что вы идете и общаетесь с представителем Северной Кореи. А ведь вы из Южной Кореи. Если не секрет, о чем вы с ним говорили?
- Мы обсуждали важность налаживания отношений между Южной и Северной Кореей, а именно — снижение напряженности в регионе и установление мирного соседства. Я, будучи на своем посту, постоянно выражаю готовность содействовать диалогу, а в конечном итоге примирению и объединению полуострова. 70-я годовщина с момента окончания Второй мировой войны означает ведь и то, что уже 70 лет жители Южной и Северной Кореи разлучены. У близких и родственников осталось не так уж и много времени, чтобы побыть вместе. Я очень рад тому, что Северная и Южная Корея договорились о первой за последние полтора года встрече членов разделенных семей.
- Что ж, иные западные лидеры не поехали в Москву и Пекин. По вашим словам, московский юбилей – важная дипломатическая платформа. Я упомянул ваш собственный опыт беженца, перемещенного лица в контексте того, что сейчас в Европе разворачивается масштабный кризис с беженцами. А это, в свою очередь, — следствие очередного масштабного кризиса на Ближнем Востоке. С одной стороны — Запад, с другой — Россия и Китай, и все по-разному смотрят на ближневосточный кризис. Россия подтвердила, что оказывает военную помощь Дамаску для борьбы с "Исламским государством". Запад тоже борется с ИГИЛ, но хочет, чтобы ушел президент Башар Асад. Иными словами, мы стали свидетелями ситуации, когда Совет Безопасности ООН парализован. Какой в этом случае возможен компромисс, на ваш взгляд? И что должны сделать страны-постоянные члены Совбеза, чтобы изменить отношения между собой?
- С момента основания ООН 70 лет назад нынешний кризис — самый трудный. В нем сошлись и многочисленные региональные конфликты, и экстремизм с терроризмом, бедность, болезни, эпидемии. Единства мнений по решению этих проблем — в частности, среди постоянных членов Совета Безопасности — так и нет. Я неоднократно повторял им, как только мы будем способны достичь солидарности и понимания этих проблем, мы и на их разрешение выйдем легче. Когда имеет место раскол, то и работать труднее. Мы видим продолжающийся уже 5 лет конфликт в Сирии. Я по-прежнему призываю членов Совета Безопасности объединить усилия. На полях Генассамблеи ООН у меня намечена встреча с главами МИД государств-постоянных членов Совбеза. И я вновь обращу их внимание на эту проблему. Ранее Россия и США нашли общий язык и договорились о механизме расследования применения химического оружия в Сирии. Теперь я также рассчитываю на поддержку и одобрение постоянных членов моего предложения по созданию еще одной группы, которая займется расследованием дела о применении хлорида. Это произойдет уже скоро.
- Однако, как мы видим, компромисса не видно даже на горизонте. Может, вы видите какой-то компромисс?
- Нет ничего невозможного. Когда лидеры двух стран садятся вместе...
- Как в Санкт-Петербурге два года назад?
- Да. На мой взгляд, недавняя встреча президента Путина и госсекретаря Керри была очень полезной и заслужила высокую оценку. Очень важно продолжать имеющий место постоянный диалог между министрами иностранных дел. Я призываю продлить такое общение.
- Вы слышали призывы некоторых украинских и польских политиков исключить Россию из Совета Безопасности или лишить ее права вето?
- Я не слышал таких конкретных претензий.
- Они существуют.
- Я знаю только о растущем числе голосов среди членов ООН, призывающих к реформированию Совета Безопасности. Речь идет о том, что Совет должен стать более открытым, демократичным и представительным. Эта тема действительно обсуждается.
- Да, чтобы однажды в Совете оказались на постоянной основе Бразилия с Индией. Но это еще непонятно. Призывы ряда украинских и польских политиков об исключении России из Совета Безопасности вообще осуществимы?
- Россия — один из постоянных членов Совета Безопасности. Я бы не хотел даже комментировать вопросы, о которых не вполне в курсе.
- Но технически, согласно Уставу ООН, это невозможно.
- Конечно, любая идея или резолюция требует одобрения всех пяти постоянных членов Совета.
- Учитывая, что у России есть право вето, это просто немыслимо. Очень разные страны принимают участие в оказании помощи и приеме беженцев — от Австралии до Уругвая, которые очень далеки от Европы, но откликнулись на эту гуманитарную проблему. Нынешний масштабный кризис с беженцами не что иное, как последствия кризиса политического. Сирийский правительственный флаг — по-прежнему в наборе флагов у здания ООН. Но звучат голоса, призывающие свергнуть так называемый режим президента Башара Асада. Это вообще уместно?
- Все политические и организационные вопросы должны решаться согласно свободно выраженной воле народа. Когда мы говорим о будущем Асада, то его должны решить...
- Сирийцы?
- Да. Это — основополагающий принцип демократии и Устава ООН. В то же время государственные лидеры должны учиться руководить надлежащим образом, с подключением различных слоев. Мы столкнулись с экстремизмом и терроризмом. Конечно, эти течения были в Сирии и раньше. Но в последние пять лет там возникла питательная среда для укрепления позиций радикалов у населения. Почему так произошло? Если мы посмотрим в корень проблемы, то увидим огрехи руководства, коррупцию, несправедливость, неравенство, нищету. Когда у человека ничего нет, он находит себя в экстремистском течении. Поэтому мировым лидерам важно слушать и слышать чаяния своих граждан. Эту мысль я повторяю неустанно и постоянно. И не только применительно к Сирии. Такое происходит во многих странах Африки, в развивающихся странах.
- Откуда, кстати, все больше и больше людей бегут в Европу.
- Они мигрируют в надежде на благополучное будущее, новые возможности и безопасную жизнь. Нынешний кризис разрастается, как цунами. Первое, что нужно в таком делать случае и европейским лидерам, и азиатским, где бы и когда бы ни произошел подобный кризис, — обеспечить вынужденным переселенцам достоинство и безопасность. Это как раз то, что европейские лидеры начинают демонстрировать. Но еще больше только предстоит сделать. Поэтому я много говорю с главами европейских государств по телефону. Я также намерен собрать 30 сентября специальный саммит по миграционному кризису. В Европе готовятся коллективно обсудить этот вопрос в ноябре, но это слишком далеко. Проблема — экстренная и требует срочных решений.
- ООН была основана 70 лет назад в совершенно других исторических обстоятельствах, но до сих пор ничего лучше не придумано.
- Да, вы правы.
