Главная политическая новость — единогласное голосование в Совете Безопасности ООН. Решили постараться свести через ООН сирийскую власть и оппозицию, способствовать созданию переходного правительства и выходить на выборы. Для этого, конечно, требуется перемирие, но в то же время и продолжение ударов по террористам.
Началось заседание Совбеза с сильным опозданием. На лицах всех участников – особенно тех, кто всего на сутки прилетел из-за океана, — были отчетливо видны не только удовлетворенность, но и сильная усталость. Почему?
До этого, перелетев через Атлантику и быстро проскочив мимо журналистов, министры созданной в Вене Международной группы содействия Сирии (там кроме членов Совбеза ООН еще и турки, и саудиты, и иранцы) заседали в одном из нью-йоркских отелей. Так что же происходило за закрытыми дверями там? Как был выработан компромисс? Об этом в интервью "Вестям в субботу" рассказала официальный представитель МИД России Мария Захарова.
- Мария, почему так долго продолжались эти министерские консультации? Они начались еще до заседания Совета Безопасности. О чем шел спор? Решали, кто террорист, а кто просто оппозиционер? Столкнулись интересы трех коалиций?
- Представители порядка двух десятков государств, которые входят в эту группу, проводили ревизию того, как шло выполнение тех решений, которые были приняты некоторое время назад в ходе заседаний Венской группы. Конечно, нельзя сказать, что по всем вопросам есть абсолютный консенсус. Сохранялись определенные разногласия , но в то же время самое главное, что все условились продолжать эту работу. И продолжать ее очень интенсивно.
- Во время переговоров в одной комнате оказались российская и турецкая делегации. Президент США призвал Турцию вывести ее войска из Ирака, так что турки получили щелчок от своих патронов по НАТО. Как сейчас взаимодействуют между собой российская и турецкая делегации на этой площадке решения сирийских вопросов?
- Наверное, это и называется дипломатией. Есть общемировые процессы, которые непосредственно требуют участия России. Те или иные разногласия просто не должны влиять на подходы России к общемировым проблемам, где наша роль, по общемировому признанию, является одной из решающих. Поэтому нормальная работа ведется.
- Можно сказать, что такие делегации, как турецкая, как делегация Саудовской Аравии, которая недавно собирала свой формат друзей Сирии, повели себя по-другому на фоне того, какое взаимопонимание в последнее время достигнуто между великими державами — Россией и Соединенными Штатами?
- Я думаю, что самое главное, что произошло, — это не столько анализ подходов той или иной стороны, того или иного государства. Это заседание – историческое. Встречи, в том числе в Венском формате, заявления, которые принимались по их итогам, Женевское коммюнике 2012 года – все это стало частью международного права. Это ключевая история сегодняшнего дня. Безусловно, мы видели попытки создать какие-то иные форматы, но все это не получало ни развития, ни имело какого-то определенного успеха. То, что было сделано, в том числе благодаря российской стороне, сегодня получило закрепление в международном праве через принятие резолюции Совета Безопасности. Все это теперь ведется в оформлении международного правового документа, резолюции Совета Безопасности.
- Многие министры не скрывали, что в ходе консультаций и заседания Совета Безопасности ООН звучали разные мнения в отношении будущего сирийского президента Асада. Госсекретарь Керри сказал о том, что Асад применял химическое оружие против собственного народа. А разве в этом смысле существуют международный консенсус? Разве расследование закрыто? Или это односторонняя американская позиция?
- Когда у госсекретаря США была пресс-конференция в Москве, он повторил фразу, которую говорил много раз. Он сказал, что США хотят видеть Сирию без – тут я ожидала, что он скажет то, что говорил на протяжении многих лет – без Асада, но каково было мое удивление, когда он продолжил эту фразу словами "без ИГ". Думаю, что это исторический поворот, который разворачивается перед нашими глазами. И колоссальный вклад в осознание этого внесла российская сторона, которая очень методично — с аргументами и фактами – вооружившись, международным правом, доказывало то, что в первую очередь надо бороться с международным терроризмом. И отрадно, что это понимание наконец-то становиться всеобщим.
- Нынешний раунд российско-американского взаимодействия, безусловно, удался. Это понятно по единогласному голосованию в Совете Безопасности. Но что касается в целом российско-американских отношений, можно ли говорить о том, что что-то перещелкнуло? Или остаются неразрешимые проблемы, взять, например, украинскую тему?
- Под сопредседательством России и Соединенных Штатов прошло заседание министерское заседание Международной группы содействия по Сирии. Обе стороны внесли колоссальный вклад в выработку того проекта резолюции, который потом был принят в Совете Безопасности ООН. Я думаю, что это главный показатель того, что, несмотря на имеющиеся разногласия, на то, что у каждой из наших стран имеются свои национальные интересы в различных сферах, мы можем и умеем договариваться. Разногласия остаются разногласиями, но, думаю, в будущем мы будем договариваться.
