Приходят новые сообщения о жертвах бомбежек коалиции в Мосуле. По данным ООН, в западных кварталах, где ведет наступление армия Ирака, остаются 400 тысяч мирных жителей. Люди укрываются в подвалах и жгут мебель и одежду, чтобы пережить весенние холода. Ситуация в лагерях беженцев, подконтрольных союзникам, не многим легче.
Одни занимают очередь еще затемно, другие приходят на рассвете, опоздавшие пытаются втиснуться, и возникают потасовки. Разнимает охранник, колотит прутом.
Очереди за соляркой, по местным меркам счастливчики те, у кого есть обогреватели. Но их немного. На улице +10°.
Это самый большой лагерь для беженцев из Мосула, Шесть с половиной тысяч палаток. Рассчитан примерно на 45 тысяч человек. Именно примерно. Сколько на самом деле здесь живет людей, уже не сосчитать.
В очередях здесь живут и стоят, чтобы выжить.
"Когда мы убегали из Мосула от бомбежек, я думала, что, наконец, спаслась. Здесь не убьют. Да, здесь не страшно, Но жить тут ничуть не легче, чем у террористов под обстрелами армии. Здесь мы тоже боремся за жизнь", — говорит женщина.
Лагерю Аль-Хазр уже 5 месяцев. Ежемесячный паек семьи новоселов составляет 30 килограммов муки, 15 — риса, по 5 фасоли, сахара, чечевицы, масла. А семьи большие, по 7-10 человек.
"Иногда раздают помощь, но как за всем успеть, если дети маленькие? С ними ведь не постоишь", — рассказывает женщина с ребенком.
Юсеф Фатхи был ранен осколками, когда иракская армия штурмовала восточную часть Мосула. До госпиталя довезти успели, жизнь спасли. А вот руку, хоть она и осталась, он фактически потерял.
"Я ходил в медпункт лагеря, но там разводят руками. Нужны деньги на лечение и специалисты, чтобы восстановить эту руку", — жалуется он.
В части лагеря зона медпунктов и очереди сюда ничуть не меньше чем за соляркой или продуктовой пайкой.
Доктор Махмуд признался, что россияне — первые иностранные тележурналисты, с кем он общается в лагере. Помощь здесь ищут, начиная от насморка и заканчивая хроническими заболеваниями. Вот только помочь таким пациентам нечем.
"У меня ребенок уже месяц задыхается, и я не знаю отчего. Вот опять дали какие-то таблетки, но они не помогают. Может быть у него истощение, но кормить нечем", — делится эмоциями женщина с ребенком.
В самых экстренных случаях пациентов отправляют в больницы города Эрбиль. Туда же привозят раненых из Мосула, чтобы вылечить для отправки в лагерь беженцев.
"Тенденция по раненым из Мосула такая — главным образом привозят с осколочными ранениями. А среди них пострадавшие от мин и от снарядов и от действий авиации. Много тяжелых", — объясняет доктор Рызгар Паланч.
На телефоне беженец показывает снимки своего дома в Мосуле, после того как позиции террористов штурмовала армия. Его брата казнили боевики запрещенной в РФ ИГИЛ (запрещена в РФ)— за то, что был полицейским, а заодно и мать. В дядю Махмуда Халафа, который сидит в палатке, тоже стреляли, но он выжил.
"Я не знаю, почему остался жив и зачем живу. Жизнь закончилась, когда убили сына и жену. Внутри у меня все уже умерло", — говорит пожилой мужчина.
Похожие истории в этом лагере для бывших жителей иракского города Мосул есть почти в каждой семье. Бои за город при поддержке коалиции во главе с США по-прежнему идут, жители там еще остаются, а новые лагеря для новых беженцев уже строят.
