В Сирии, несмотря на то, что борьба с террористами продолжается, пытаются восстановить самый элитный бизнес — конный. В Алеппо когда-то находилась крупнейшая конюшня арабских скакунов на Ближнем Востоке, но террористы захватили и ее.
Мальчишка в черной жилетке и синими рукавами взбирается на лошадь. Чистокровного арабского скакуна по кличке Шахд (в переводе – "сотовый мед") Язаф седлает едва ли не как профессиональный жокей. Гарцевать пока, правда, не получается. Из аллюров, то есть походок, дается разве что шаг.
Переходить на рысь или галоп Язафу не разрешают врачи. Школьник недавно оправился от перенесенных ранений. Снаряд, выпущенный боевиками, разорвался в нескольких метрах. Юный наездник показывает жуткие шрамы. Рассказывает, что перенес несколько операций. И как говорится, опять на коне. "Занимаюсь конным спортом уже несколько лет, — говорит Язаф. — И надеюсь, что когда-нибудь смогу выступить на соревнованиях".
В этом конном клубе — только арабские скакуны. Древняя порода была выведена на Аравийском полуострове примерно в IV-VII веках нашей эры. Длинный круп, изогнутая шея, щучий профиль. Грация, стремящаяся к совершенству.
"Согласно клейму, Международная федерация конного спорта подтверждает, что перед вами лошадь арабской чистокровной породы, — поясняет председатель клуба конного спорта Алеппо Дауд Найяль. — По экстерьеру это кохейлан, крупная, с широкой грудью. Отличный скакун".
Здесь что ни лошадь — бриллиант, а вместе — крупнейшая конюшня арабских скакунов на Ближнем Востоке. До войны жеребцов, выращенных в этом клубе, покупали члены королевских семей Иордании и стран Персидского залива.
Лошадь по кличке Сара, пожалуй, самая уникальная в клубе. Ее родословная насчитывает тысячу лет. Даже сложно представить, сколько она может стоить. Но специалисты называют суммы в несколько миллионов долларов. Наездницу (ей – 9) тоже зовут Сара. В седле школьница чувствует себя уверенно. Сегодня ей впервые разрешили выехать в леваду.
"Я на ней катаюсь уже целый год, — рассказывает Сара Шейбар. — Она очень хорошая и добрая. Я давно занимаюсь. И люблю кататься на лошадях".
Сара — из смешанной семьи: отец – сириец, мать — русская. Язык девочка подтянула в России. Когда в Алеппо шли боевые действия, они жили у родственников в Москве. "Война — это когда люди умирают, когда пушки взрывают, когда нет ни воды, ни еды", — говорит девочка.
Война коснулась и конного клуба. До начала боевых действий конезавод находился под Алеппо. Террористы захватили его и разрушили, а скакунов (их было почти 200) продали за бесценок. "Кубок — это все, что осталось от конезавода, — констатирует Дауд Найяль. — Если вы знаете, арабские скакуны участвуют в марафонах на 120 километров. И это как раз трофей победителя".
Вывезти в Алеппо тогда удалось всего 20 лошадей. Несколько погибли во время обстрелов восточных кварталов города. "Один снаряд разорвался прямо в этой конюшне. Погибли четыре лошади. Одна из них была многократным чемпионом Сирии", — рассказывает член конного клуба Алеппо Мухамад Наман.
Сейчас заводчики ждут, когда войска отобьют у террористов дорогу на Дамаск. Тогда арабских скакунов вновь будут вывозить на выставки и соревнования.
