2019 объявлен ООН годом языков коренных народов. В России, по подсчетам ЮНЕСКО, 49 из них находятся на грани исчезновения. Один из таких — шорский. Его немногочисленные носители живут на юге Кемеровской области. Как в условиях урбанизации коренные жители Сибири сохраняют свою культуру?
Место на стыке Алтая, Саян и Кузнецкого Алатау называют сибирской Швейцарией. Здесь в живописных долинах текут чистейшие реки. Летом сюда приезжают туристы, которые любят сплавы и пешие походы. Вода, кстати, совсем не холодная. Зимой сюда приезжают горнолыжники, а рядом находится популярный курорт Шерегеш.
Чтобы перейти большую реку, нужно обязательно иметь лодку, а большую жизнь прожить — нужен обязательно хороший друг, товарищ, муж — таковы слова одной из шорских песен, а они обычно грустные.
Тюркоязычный народ живет на территории нынешнего Кузбасса в районе Горная Шория с первого тысячелетия. Но его представителей осталось меньше тринадцати тысяч.
Чтобы залезть на сибирскую сосну — кедр, пенсионеру Михаилу Назаровичу требуется меньше минуты, он даже не снимает домашнюю обувь. Мужчина был рыболовом и сейчас промышляет кедровым орехом. В тайгу, говорит, за ним обычно ходят втроем: один сбивает шишки, другой — собирает, третий — шелушит и просеивает. Стоит промедлить — и все растащат бурундуки.
С помощью нехитрого приспособления таежные народы добывали семена сибирской сосны испокон веков. "Слегка отбиваешь — и все, они разошлись", — рассказал Михаил Назарович.
Но сейчас все меньше жители Горной Шории живут традиционным укладом, потому что сохраняется он в маленьких деревнях, молодежь из которых уезжает. Большинство шорцев Кузнецкого угольного бассейна работают в городах, в шахтах и на разрезах.
"Сегодня у нас наиболее важная проблема — это сохранение родного языка. Вот в этом плане надо работать. В этом мы видим работу общественных организаций, благодаря поддержке в данном случае одного пока разреза, это "Разрез Кийзасский" (входит в группу "Сибантрацит"). Официальный сайт открыли Ассоциации шорского народа. Мы смогли профинансировать общественные организации шорского народа, которые в каждом населенном пункте имеются, издательскую деятельность наших писателей. И мы для себя выявили наиболее активную часть молодежи, которая в будущем заменит нас", — рассказал президент Ассоциации шорского народа Никита Шулбаев.
Никита Шулбаев трудится на Шерегерском руднике, а в свободное от работы время он — глава Ассоциации шорского народа. Эта общественная организация была создана еще во времена перестройки, чтобы в условиях урбанизации сохранить культуру и язык малого народа. Своего президента шорцы выбирают каждые четыре года.
"Шорский язык — один из древнейших языков тюркских народов. Самое короткое слово я скажу и самый короткий тост, которые есть в нашем языке, – это две буквы "ч". Это слово настолько обширно, оно означает такие фразы, как "давайте", "будем". К сожалению, язык теряет свою потребность, происходит ассимиляция с русскоговорящим населением", — рассказал Никита Шулбаев.
"Рядышком с нами течет река Кундума. В переводе на наш родной тюркский язык шорский так произносили наши старики. Эта река была мощная, была большая. Иногда приходилось на этой стороне переночевать, чтобы лодочников дождаться, то есть у нас долбленные были, прямо из дерева долбленные лодки, на чем переплывали на ту сторону", — рассказала краевед Антонида Башева.
Шорских топонимов на юге Кемеровской области много, но их значение мало кто может объяснить. Родным языком, как подсчитала краевед Антонида Башева, владеют всего 1,5 процента шорцев:
"Были у нас школы национальные, преподавание было. И мы могли разговаривать, мы могли читать, мы могли писать. Можно сказать, с 1993 года язык не преподавался. И даже литература, что была издана в то время, она исчезла. И язык уходить начал просто мигом. Без языка нет смысла, то есть народ теряется. Это всем уже понятно, если на мировом уровне борются, чтобы сохранить исчезающие языки".
2019 объявлен ООН Международным годом языков коренных народов, а в России, по подсчетам ЮНЕСКО, в статус мертвых может скоро перейти 49 национальных языков. Прогноз тревожный. В большинстве случаев это влечет исчезновение и самого малого народа. Шорская культура тоже под угрозой.
"Язык — сильное оружие. Это энергетический потенциал, который вокруг нас. Это то, что мы черпаем с небес", — рассказала Антонида Башева.
В роду певицы Чулпыс из города Мыски Ольги Танагашевой было два великих кама, сама она стала кайчи или сказительницей без обучения.
"До 24 лет я не пела. Буквально начала шорской культурой, шорским искусством заниматься после аварии. Вот такая небольшая смерть была, наверное, как я сейчас вспоминаю, когда просто я вернулась в этот мир", — поделилась Ольга Танагашева.
"Чулпыс" переводится как "звезда". Она и есть звезда — выступает по всему миру. Немецкий писатель Михаэль Эбмайер сделал Ольгу прототипом героини своего бестселлера "Холодные ключи", по которому сняли фильм "Как назло Сибирь" — о любви немца и шорочки.
В Горной Шории Чулпыс — единственная женщина, которая профессионально владеет искусством горлового пения. Осваивать его женщинам запрещалось — считалось, что у них никогда не будет детей. Вопреки поверьям Ольга Танагашева воспитывает дочь и под аккомпанемент камуса рассказывает кай — эпос.
"Мы знаем очень много героических сказаний. А, как говорится, в любых сказаниях любого народа заложен генетический код народа", — рассказала Ольга Танагашева.
Чтобы сохранить этот генетический код, в сквере города Мыски из цельного кедра вырезали героев сказок Шапкая — школьный сторож, дед Шапкай, альтер-эго писателя Софрона Тотыша, который в конце 1950-х собрал и издал шорские народные сказки.
"Один из героев — это наш Апшаак, кныс, то есть это хозяин тайги медведь и комар. Комар ленив, работать он не очень любил. И только своей мудростью, настойчивостью медведь научил его трудиться", — рассказала режиссер шорского народного коллектива "Театр Встреча" Светлана Дудкина.
Чтобы молодежь снова заговорила по-шорски, считает режиссер народного театра Светлана Дудкина, надо искусственно, взамен утраченной, создавать языковую среду: ставить спектакли на языке, издавать книги, устраивать праздники с этническим колоритом.
"Мы утрачиваем духовность, связь с природой. Мы — дети природы, и наши предки всегда поклонялись духу огня, кормили огонь, дух воды, дух гор и всегда с уважением относились к природе. За это природа их благодарила и давала удачные улов и охоту", — поделился лидер Мысковского общественного движения "Шория" Юрий Кастараков.
В поселке Чувашка на пустыре, который обозначил шаман с Алтая, строитель-бизнесмен Юрий Кастараков основал центр духовной культуры шорского народа "Энетак" по названию родовой священной горы, которую в 20 веке перекопали экскаваторами.
"Перед входом у меня стоят волки и волчица. Они — живые существа, охраняют, оберегают нас от всех катаклизмов. По всем сказаниям прародительницей нашего народа является волчица", — прокомментировал владения Кастараков.
Похожая на юрту кочевых народов сооружение двенадцатигранный ают — традиционное жилище народов Алтая.
Этот бубен мне подарила Людмила Кабежикова — натуральная шаманка из Хакасии. Это святое, я даже дома боюсь держать. У великого шамана должно быть девять бубнов — у меня пока два", — рассказал Кастараков.
Центр также является местом силы, где шаманы могут совершать обряды и ритуалы. Также это этнографический музей.
Древние наконечники стрел Кастаракову подарили шаманы-буряты с острова Ольхон. "Боюсь, что здесь может быть много смертей. Ну зачем дома их держать? А вот сюда привез", — демонстрирует экспонат Юрий Кастараков.
До 20 века шорцев называли кузнецкими татарами, отсюда название города — Новокузнецк. Их главным занятием была выплавка железной руды. По легенде, сам Чингисхан заказывал им оружие и доспехи. Но после входа в состав Российской империи шорцам запретили добывать металл.
Юрий Кастараков показывает ленточки, которые называют чолам. Красная — дух огня, синяя — неба и ветра, белая — за чистые помыслы, зеленая — хозяин тайги.
" По всем легендам у нас ночью хозяин тайги со своей свитой делает обход своей территории. Когда свита спускается в деревню и негде привязать лошадь, он эту деревню не оберегает. Совпадение или нет, но я вот скажу честно: эта деревня до 13 года никому не нужна была, сельсовет полуразрушенный, сейчас отремонтировали, клуб полуразрушенный — тоже отремонтировали. Видите, облагородили все. Сейчас там детскую площадку сделают. У нас смертность бешеная здесь была. Я сам здесь родился и вырос в этой деревне. В месяц человека хоронили", — рассказал Кастараков.
Строить шорские духовные центры бизнесмен начал в 2013 на свои собственные деньги, а вскоре подтянулись администрация и угольное предприятие.
"В 2013 году открыли духовный центр. В 2014 годы мы открыли родник. В 2015 году мы открыли сквер Шапкая, а в 2016 году я открыл мастерскую народных промыслов, облагородил родник. Люди хоть узнавать про наш народ стали", — поделился Кастараков.
"Энетак" становится центром этнотуризма. На праздники сюда приезжают со всей России, чтобы посмотреть на аборигенов Кузбасса в национальных костюмах.
"Особенность шорского костюма заключается в том, что орнамент у нас, в основном, прямоугольные либо плавные линии. С одной стороны, это — вершины гор, они везде, золотые горы, а в горах все богатства — полезные ископаемые, здесь зашифрованы обережные знаки", — проводит краткий курс по орнаментам Светлана Дудкина.
Людмила Окулякова — телези, то есть хранительница языка:
"Мы начали на родном шорском языке разговаривать дома все — и бабушка, и дедушки, и родители.
В кругу семьи Окуляковы празднуют сапфировую свадьбу. Ровно 45 лет назад муж Геннадий засватал Людмилу по-шорскому обычаю. Сейчас у пары четверо детей, пять внуков и два правнука.
На столе все свое, домашнее: мясо теленка, курица, наливки и настойка на кедровых орехах. Со всем большим хозяйством Людмила Окулякова, как и другие шорские женщины, в молодости была вынуждена часто справляться одна, а еще следить за детьми и ходить на работу. Бывает, возвращается, а на столе записка: "К ужину не жди, ушел на охоту. Вернусь через 2-3 месяца".
"19 января у нас охотники приходят из тайги. И мы, женщины, готовим пельмени с сюрпризом. Кладем монетки — это означает благополучие, богатство. Если в пельмене попадется ружье, значит, будет охотник. И в течение года мы смотрим: сбылось или не сбылось. Но в основном получается, что сбывается", — рассказала Людмила Окулякова.
Шорцы работали на государство, сдавали пушнину в заготовительную организацию. Выживать в тайге Геннадия научил отец — ветеран войны, прошедший блокаду Ленинграда.
В семье Окуляковых чтут традиции и родной язык. Дочь Татьяна окончила созданную в 90-е кафедру шорского языка Новокузнецкого пединститута и преподает его в школе №10 поселка Бородино. Шорцев среди учеников школы только 40 процентов, но язык односельчан с удовольствием учат и русские ребята.
Пока изучение шорского — факультатив, есть букварь — пичик, напечатанный на принтере, а также словари и брошюры. Нет утвержденной Министерством образования учебной программы, но это ненадолго. С 1 сентября 2018 года учебный план школы значительно изменился и предмет "родной язык и родная литература" — он ушел в обязательную часть, рекомендованную министерством.
"Это большая победа и большое достижение всех коренных народов. Сейчас проведены предварительные соглашения с "Сибантрацитом", они готовы проплатить нам первую линейку учебников. И исполнить эту линейку взяло на себя издательство, которое специализируется по изданию именно учебников для национальных школ. В течение года, наверное, учебник будет издан", — рассказала руководитель центра языков и культур народов Сибири Елена Чайковская.
И тогда шорский в школах южного Кузбасса смогут изучать как обязательный по федеральной программе, а, значит, и язык, и культура малого народа Сибири не исчезнет.
