9 ноября Германия отметила важнейшую дату — 30 лет со дня падения Берлинской стены. А в 1990-м под лозунгом "Мы — один народ!" Восточная и Западная Германии, разделенные по итогам Второй мировой войны, воссоединились. Великобритания и Франция в лице Тэтчер и Миттерана были активно против. Но СССР был "за". Тогда, 30 лет назад, было много планов и надежд, Особенно у жителей Восточной Германии. Оправдались далеко не все.
30-летие падения стены Германия внешне отмечает примерно так же, как отмечала 20-илетие и 25-тилетие. Поредели ряды участников событий — ушли Джордж Буш-старший и Гельмут Коль — но инсталляции по всему городу про ужасы тоталитарного режима практически те же, похожая сцена у Бранденбургских ворот. Даже канцлер не поменялась. Изменилось настроение: утрачена уверенность, что победа либеральных ценностей необратима, что с падением коммунизма наступил конец истории.
Более того, прошедшие пять лет позволили немцам как факт усвоить то, что и исторический эпизод с третьим объединением Германии тоже еще не закончен. Наоборот, немцы отдаляются друг от друга по имущественному, социальному и даже все тому же территориальному – Восток — Запад — признакам.
Накануне Меркель собрала высоких гостей у остатков Берлинской стены: смотрите, какое зло мы вместе победили.
"Я помню каждого, кто был убит у этой стены. Они искали свободу. Я также помню 75 тысяч осужденных за попытку сбежать из своей страны. Я помню тех, кто пострадал от репрессий, потому что их родственники убежали, и тех, кого обвинили в шпионаже и осудили", — заявила канцлер.
Прекрасно, что все закончилось. Для немцев. Теперь в других местах тысячи людей содержаться без суда в секретных тюрьмах, их травят собаками, лишают сна и пытают утоплением. Правда, и в Германии любой смартфон заменяет бригаду сотрудников Штази.
Но на то и нужны политические праздники, чтобы убедить свой народ в правильности политического курса. Тем более сейчас, когда народ в каких-то непонятных сомнениях и голосует вообще не за тех.
"На последних выборах в Тюрингии у "Альтернативы для Германии" (это ультраправая партия) и у ультралевой Партии левых на двоих — больше 50% голосов, а традиционные партии получили все вместе меньше 40% поддержки. Думаю, эта тенденция наблюдается и в других землях Германии. Так что создается впечатление, что Западная германия теряет большую часть своего народа. Задаешься вопросом: а почему так? Мне кажется, что восточные немцы ожидали чего-то совсем другого, объединившись с Германией", — отметил политолог Александр Рар.
Центры городов стали опрятнее, телефонная связь и уличная канализация заработали лучше, автобаны подремонтировали, проститутки выступили в профсоюз, но из 8000 тысяч предприятий ГДР уцелели единицы. Расправу, которую западный капитал учинил над индустрией Восточной Германии, называли "крупнейшей скотобойней" Европы. Левые и "Альтернатива для Германии" не имеют точек соприкосновения, но причина успеха у них одна.
"Восточную экономику переформатировали для удобства Запада. Западногерманские фирмы и концерны получили прибыть, потому что они скупали предприятия ГДР за одну марку. Единство фактически еще не восстановлено: на востоке страны на тех же должностях, что и на западе, нужно больше работать за меньшие деньги. Тот же трудовой стаж, что и на западе, влечет за собой более скоромную пенсию", — сказал Грегор Гизи, адвокат, представитель Партии левых.
"Каждый колониалист, который приходит в развивающееся государство с целью выкачать из него трудовые и природные ресурсы, будет рассказывать, что он просто хотел помочь. У крупнейших немецких предприятий даже нет представительств на востоке. Если филиал и открывают, то работают там все равно граждане западных земель. Только представьте, специалист на востоке зарабатывает меньше, чем разнорабочий на западе", — подчеркнул Юрген Поль, депутат Бундестага от "Альтернативы для Германии".
Кризис классических буржуазных партий Германии — ХДС и СДПГ — отражает и более масштабный процесс, охвативший западные неоконсервативные и неолиберальные элиты. С момента падения стены все они руководствовались прогнозом Бжезинского о том, что новый миропорядок будет строиться на обломках России.
У них не получилось, хотя они и были близки к цели. Пришлось менять концепцию, хотя это сильно сказано: в отсутствии конкуренции систем, которая могла бы продуцировать новые идеи, никакой концепции не появилось, все свелось к банальному грабежу. Ирака, Сирии, Украины. Теперь они ищут резервы роста в торговых войнах друг с другом. Строят новые стены: Brexit — это стена. В середине месяца Трамп должен принять решение о введении пошлин в отношении немецких автомобилей — для Германии это очень плохо. Но таково положение дел в глобальном экономике. И, возможно, дело дойдет-таки до того, что умри сегодня ты, а завтра — я. Президент Франции — тот, кто нашел в себе смелость открыто это сформулировать, поставив под сомнение ценность главной трансатлантической скрепы — блока НАТО.
"То, что мы наблюдаем, можно назвать смертью мозга НАТО. Мы должны сохранять трезвое понимание происходящего. И тут наши задачи становятся тем более существенны на военном и стратегическом уровне. Во-первых, европейская оборона: Европа должна стать независимой в сфере военной стратегии и военного потенциала", — заявил Макрон.
Французский ВПК мог бы хорошо заработать на оснащении европейской армии, но сути эти это не меняет. США как основа блока перестают удовлетворять шкурные интересы своих сателлитов, наоборот, начинают требовать отдачи, но в то же время НАТО остается главным проектором американского влияния в Европе. Не порядок, но сейчас это именно так.
Недавно в Германию нагрянул госсекретарь США Помпео. Его кортеж — из сорока бронированных автомобилей, американские военные части, солдаты и танки заполнили эфиры центральных телеканалов. Для того и приезжал. Еще привез памятник Рейгану, призывавшего Горбачева снести стену. Поставили на крыше посольства, потому что берлинские власти не нашли для него места. То, что плохо видно с улицы, — минус, но зато туристы не натрут президенту нос — это плюс.
"В тот день, когда стену начали сносить, канцлер Хельмут Коль позвонил президенту Бушу и сказал: без Соединенных Штатов этот день никогда бы не настал", — отметил Помпео.
Надо напоминать, а то забывают, начинают обижаться. И здесь — без преувеличений: все, что представляет собой сегодняшняя Германия- вплоть до Конституции — это результат внешнего влияния. И даже непонятно, подходит ли немцам демократия. Ее не было в ГДР, а ФРГ всегда находилась под плотной опекой американцев и в условиях жесткого идеологического противостояния с Востоком. Собственная немецкая демократия просуществовала только с 1919-го по 1933 годы и закончилась нацистской диктатурой.
В XXI веке при первых признаках системного кризиса либеральной идеи и трасатлантизма немцы начали голосовать за "Альтернативу". Через десять лет у Бранденбургских ворот, вероятно, будет стоять ярко освещенная сцена, но настроение праздника, наверное, снова изменится. И совершенно точно канцлер будет другой.
