Лев Данилкин. Юрий Гагарин. Молодая Гвардия. 2011 год.
Книга в серии ЖЗЛ выпушена, как можно догадаться, к пятидесятилетию первого космического полета. Тираж книги убойный, и думаю, себя оправдает.
Лев Данилкин – литературный обозреватель журнала "Афиша", уже имевший опыт написания биографии - красива и занимательна книга про Проханова "Человек с яйцом".
Данилкин пишет строго и жестко, с холодным зимним блеском, но вдруг его прочный стиль проваливается в талую галлюцинозную ямку. Снова выныривает и продолжает холодно блестеть, но ямки… Ямки составляют очарование этих текстов. Возможно, хитрый прием Данилкина - резкое сближение слов и сочетаний друг другу чуждых: каких-нибудь "дисперсного анализа" и "расквашенной хари".
Похоже, тема космоса добавила данилкинскому письму галлюцинозности. Вся радужная пятисотстраничная книга словно бы написана в невесомости простым карандашом.
"Миллионы воль объединили свои усилия – и добились своего: произвели этот "простой карандаш". Гагарина. (…) Простой карандаш, который слишком быстро выскользнул из рук и улетел куда-то; безвозвратно. И ничего в истории этого карандаша не было случайным".
Данилкин в новой книге обретает точное айдентити – кислотного ди-джея из клуба 90-х. Он почти не говорит сам. А когда говорит, то – быстро, командно, и задыхаясь. Большую часть ЖЗЛ составил волшебно организованный микс из разнообразных, предельно коротких реплик. Эпизоды биографии Гагарина в основном сопровождают суждения его сослуживцев и близких, но есть цитаты и из тех, кто Гагарина не знал точно, - например, Пелевина и Лимонова.
Судьба Гагарина передана дотошно, через свидетельства и мифы. Гагарин в деревне прокалывает шины немецким оккупантам, Гагарин-литейщик приваривает ограду Московского Университета, Гагарина-курсанта избивают в казарме, Гагарина высмеивает девушка на танцах, но становится его женой… И, наконец, Гагарин над землей легко водит простым карандашом и вглядывается в неземные цвета во все свои голубые глаза:
"Это не мы, космонавты, первыми увидели, что Земля голубая, - первым это открыл Лермонтов: В небесах торжественно и чудно / Спит Земля в сиянье голубом…"
А потом приземление на пашню, когда чуть не угодил в реку Волгу, где бы утонул. Колоссальная слава. Мировой парень. Поездки по всей планете, постижение политики и психологии. Гибель в воздухе.
Наверное, Данилкин в легкую мог бы свести воедино все реплики, мог бы своими словами пересказать биографию Гагарина. Но он предпочел дать пространство для множества голосов. Очевидно, проделал большую работу, голоса выцепляя и смешивая. И при этом показал Гагарина живым, страстным, земным, с матерком и самогончиком, хотя по преимуществу пользовался советскими благочестивыми источниками. И все-таки смысл многоголосицы, наверное, в том, что Гагарин, действительно, слеплен миллионами воль и болей. Он, как бы это выспренне ни звучало, дитя народа.
"Гагарин – НЕСОСТОЯВШАЯСЯ ключевая фигура русской истории. (…) Гагарин как самостоятельная фигура, способная в одиночку изменить мир, - так и не успел взлететь".
Романтическая идея мессианства, которую Данилкин проговаривает вскользь, кажется мне главной в книге. Некоторые задумываются о том, что бы стало с "демократическим движением", не умри Сахаров в начале перестройки. А если задуматься о другом человеке? Не разбейся он - мог бы стать лидером. Советская цивилизация могла бы сохраниться – открытая, с улыбкой Гагарина, волевая, как он сам.
Или это грезы и чепуха?
"Книги" с Сергеем Шаргуновым на радио "Вест ФМ"
