В Центральном Доме художника состоялись общественные слушания, посвященные его сносу, точнее проекту реконструкции района. Согласно документу, на месте ЦДХ будет построен 17-этажный современный комплекс. Прилегающую территорию, в том числе и парк скульптур, отстроят заново. Слушания сопровождаются митингами протеста и даже флешмобами. Будет ли у художников дом?
Акция протеста, наверное, ничем бы не отличалась от предыдущих, наверное, снова бы вызвала бурю эмоций у противников инвестиционной застройки и снова осталась бы незамеченной ее сторонниками, но сегодня общественные слушания – главная и, возможно, последняя схватка. Судя по реквизиту, участники проявили удивительную изобретательность. Когда в бой пошли снеговики, художники, которые все утро лепили, сказали: воспринимайте это как крик о помощи, потому что сами мы уже охрипли. Но незатейливую инсталляцию сотрудники милиции не одобрили, потому что снеговики митинговать не могут и в акции протеста снежные бабы заявлены не были. У молчаливых митингующих отобрали плакаты, зевак попросили разойтись, а журналистам долго объясняли: снеговики на здание ЦДХ претендовать не могут по определению.
Это был не прощальный поцелуй – просто те, кто творения Николая Сукояна и Юрия Шевердяева до сих пор считают манифестом модернисткой архитектуры, к вопросу решили подойти творчески. Молодые художники здание целовали, демонстрируя ему свою преданность.
"Это попытка привлечь внимание к проблеме через прямой интимный контакт с этим зданием как продуктом человеческой культуры", – сказала художница Александра Галкина.
Все, кто выстроились в огромную очередь, конечно, знали: публичные слушания – это скорее, формальность, но протестные листовки сторонники прежнего облика Якиманки все равно напечатали. Чиновники объяснили: если проект реконструкции слушания преодолеет, значит, он отправится на согласование московскому правительству. Преодолеет – это не значит, что стороны должны разойтись полюбовно, значит, что просто они должны встретиться. И если даже встреча закончится актом самосожжением, то по формальным признакам проект слушания успешно преодолел.
"Чтобы снести музей, Национальную картинную галерею – этого не было никогда! Его могли достраивать, реконструировать, улучшать, ремонтировать", – возмущена Вероника Сукоян, дочь архитектора Николая Сукояна.
Союз художников и Третьяковская галерея здание ЦДХ, которое воспринимают как коммуналку, делят давно и давно мечтают разъехаться. Но условия, которые им гарантируют отдельную жилплощадь, устраивают не всех. На месте ЦДХ развернется инвестор – 17 этажей, гостиница и парковки. Инвестиционная площадь гораздо больше культурной, но Третьяковке вроде бы гарантировали все удобства.
"Мы похожи на семью, которая живет в хорошей квартире, – говорит Масут Фаткуллин, председатель исполкома Международной конфедерации Союза художников, – но квартира мала. Нужно расширяться. И когда нам предлагают рядом построить новое хорошее большое помещение с учетом всех современных сегодняшних технологий и требований, находясь в здравом уме, можно ли от этого отказываться?!"
Впрочем, единственное, на что сегодня могут рассчитывать сторонники ЦДХ, – это бюрократические проволочки. В деле о сносе появились новые подробности. В Москомнаследие направлены бумаги с требованием присвоить ЦДХ статус памятника архитектуры и истории. Это, конечно, займет определенное время, и реконструкцию придется отложить.
