Начался новый тур борьбы Евросоюза с режимом Лукашенко, и новый тур борьбы белорусского президента с Евросоюзом. В пятницу расширен чёрный список белорусских чиновников и компаний, в отношении которых действуют общеевропейские санкции. В список внесены 29 белорусских компаний, контролируемых ближайшим окружением Лукашенко – и 12 человек, которые "поддерживают режим и получают выгоду от него", а также "виновны в репрессиях против гражданского общества и демократической оппозиции".
Это пополнение намечалось ещё в феврале, но тогда среди еэсовцев не было единодушия. Словения просила не включать в список крупного бизнесмена и личного друга Лукашенко Юрия Чижа, поскольку одна из его компаний ведёт крупные проекты в Словении. Латвия по сходным причинам отстаивала другого белорусского миллиардера, Владимира Пефтиева. Но после того как были расстреляны двое осуждённых за теракт в минском метро, сопротивление европейских мелких эгоистов было сломлено.
Всё это, как видите, чрезвычайно знакомо – и, по правде сказать, не слишком существенно. Да, в очередной раз в официальных документах, изготовленных чиновниками, люди именуются виновными без какого-либо суда над ними. Но смысл этих – юридически, вежливо говоря, странных бумаг – уже столько раз обсуждался, что затевать такое обсуждение снова просто смешно. Тем более что порция "черноты" в этот раз совсем небольшая: до пятницы в чёрном списке было 227 человек – теперь стало 239. Прирост на пять процентов – было бы о чём разговаривать.
Но Лукашенко воспринял новый выпад из Брюсселя по принципу "не дорог подарок – дорога любовь", а потому пошёл в контратаку. Для начала Минск сообщил, что "не видит необходимости в присутствии на территории Беларуси отозванных послов государств, проголосовавших за данное решение". В придачу Лукашенко заявил, что приготовил и вот-вот применит симметричный ответ на чёрный список – список невыездных из Белоруссии, куда включит всех видных оппозиционеров. Для назидательного примера из минского аэропорта не выпустили экс-президента Шушкевича, судя по телерепортажам, совершенно от такого сюрприза растерявшегося.
Всё это могло бы показаться даже забавным: во имя всех идеалов как демократии, так и тоталитаризма, ну, какое может иметь политическое значение выезд или невыезд куда бы то ни было Шушкевича? Но ничего забавного тут нет. Белоруссия находится в крайне, крайне сложном экономическом положении. Помогает ей только Россия, но и Россия не может и не хочет давать Минску столько денег, что решились бы все его проблемы. И в этих условиях бессменный руководитель страны закусывает удила – и с удовольствием кидается в мелочную конфронтацию. Ни о каком поиске вариантов разрешения конфликтов и речи нет – сплошное "око за око". И ладно бы только с Брюсселем – на прошлой неделе Минск поцапался и с Киевом, а на этой неделе и с Москвой. Оба раза по мелким, надуманным предлогам – только бы показать, что батька на уступки не ходит.
Можно предположить, что именно эта логика ("Мы в осаждённой крепости! Всё для фронта, всё для победы!") сказалась и в показательной спешке с исполнением смертного приговора осуждённым за взрыв в метро. Заметим, что в таких случаях не очень принято спешить. Я понимаю, что в отношении смертной казни бытовое "не принято" звучит диковато, но иначе не скажешь. Закона такого на бумаге, конечно же, нет, но, скажем в США, где смертных приговоров выносится достаточно много, скорее правило, чем исключение, что приговорённый ждёт казни годами и даже десятилетиями.
То есть смертный приговор оказывается некоторым аналогом пожизненного заключения – заметно более суровым аналогом, очевидно, но всё же. Но Лукашенко, видимо, не хотел, чтобы разговоры о помиловании, о пересмотре дела и так далее всё тянулись и тянулись – и предпочёл положить им конец таким жёстким и жестоким образом. Решение, на мой взгляд, недопустимое и недальновидное.
Иные комментаторы высказались в том духе, что, мол, этот поступок – в отличие от разгонов демонстраций и прочих мелких диктаторских шалостей – Лукашенко не забудется. Не могу согласиться. И это забудется – просто потому, что всё когда-нибудь забывается. Но качество этого решения, без утайки продемонстрированный примат эмоций, примат обиды и раздражения над разумом – всё это, по-моему, ясно говорит нам о том, что скоро самому Лукашенко предстоит начать забываться. Целой страной, да ещё и находящейся в тяжелейшем кризисе, с таким уровнем обдуманности решений долго не проуправляешь.
