Принудительное лечение террориста Андерса Брейвика, в случае признания его психически больным, обойдется норвежской казне в 4 раза дороже, чем содержание его в тюрьме. Такие данные приводят журналисты издания Aftenposten. Согласно этим данным, каждый год лечения Брейвика будет стоить бюджету страны около трех миллионов евро. На что может пойти эта солидная сумма, и какого исхода хотел бы сам Брейвик?
Судебные коридоры окутывают сетью проводов: накануне приговора террористу Брейвику — здесь десятки телекамер, сотни — будут завтра. Суд Осло, наконец, огласит, чего заслуживает гражданин Норвегии, взорвавший центр родного города, расстрелявший подростков на острове Утойя, не пожалевший 77 человек, чтобы поговорить о своих идеях, о том, что современной Европе угрожает исламизация.
Брейвика признают виновным — это понятно. Этого не скрывали. В этом не было сомнений даже у гуманных норвежских судей. В ходе слушаний самодовольному подсудимому не раз давали слово, не перебивали, когда речь террориста, а, по сути, еще одна декларация правых идей, заняла в три раза дольше положенного времени.
"На уровне эмоций можно думать, что он не заслуживает жизни, — отмечает адвокат потерпевших Катрин Грюндаль. — Но на практике я не знаю ни одного из моих клиентов, кто бы сказал, что его, действительно, нужно приговорить к казни. Они очень демократичные молодые люди, идеалисты. Они считают, что нужен справедливый суд и худшее наказание — просидеть в тюрьме до конца жизни".
Так, скорее всего, и будет. Интрига в другом: признают ли Андерса Брейвика вменяемым. Главный кошмар норвежского стрелка — прослыть безумцем. Доводы сумасшедшего никто не станет воспринимать всерьез, а Брейвик ведь продолжает стоять на своем. В заключении пишет и мемуары, и книги об исламской угрозе. Все условия для этого у убийцы есть.
В тюрьме Ила у террориста — трехкомнатные апартаменты. Одно из помещений — почти рабочий кабинет: стол, стул, компьютер, правда, без Интернета. Рядом — тренажерный зал: захотел отжался, захотел пробежался. Санузел отдельно. Ради Брейвика этой тюрьме "особо строгого содержания" пришлось расшириться: пристроили целое крыло. Оборудуют клинику, если Андерса Брейвика все же сочтут сумасшедшим.
В обыкновенной психиатрической лечебнице заранее сообщили, что такому пациенту будут не рады. К тому же пребывание террориста в стандартной больнице обошлось бы бюджету Норвегии почти в 3 миллиона евро в год. Держать 33-летнего убийцу в заключении значительно дешевле.
"Он ведет себя как обычно и просто ждет, чем все закончится, — рассказывает адвокат Андреса Брейвика Гейр Липпсестад. — Если его признают невменяемым, мы подадим апелляцию и представим новые аргументы. Все, что могу сказать, он сейчас так же спокоен, как и во время всего процесса. Никакого раскаяния, ни малейшего".
Вокруг дела Брейвика еще много подробностей — спустя год после трагедии за нерасторопность уволили главного полицейского страны, подсчитали грядущие убытки — чтобы восстановить правительственный квартал, где прогремел первый взрыв, понадобится почти полтора миллиарда евро и еще 10 лет.
За бытовыми деталями все туманнее значимость процесса — самого громкого в Норвегии и, безусловно, исторического для Европы. Гостеприимному Осло, где приезжих едва ли не столько же, сколько коренных жителей, а четвертая часть населения исповедуют ислам, придется продемонстрировать еще и то, как здесь уживаются законы и толерантность.
