В Германии минувшей ночью умер патриарх немецкой дипломатии, бывший министр иностранных дел ФРГ Ганс-Дитрих Геншер. Политик, который за свою долгую карьеру и опыт получил прозвище "Старый лис". Именно Геншер считался главным посредником, который налаживал диалог между СССР и Западом. Правда, преследовал при этом, в том числе, и личные цели.
Ганс-Дитрих Геншер прожил на свете 89 лет. Первая партия, в которую он вступил, как утверждал сам, по коллективной заявке — без своего ведома — была национал-социалистическая партия Германии. Оборонял Берлин. Побывал в плену у американцев. Поборол туберкулез, который в сороковых был практически неизлечим. Стал политиком, о которых говорят: "Такие бывшими не бывают".
В 1972-м он — министр внутренних дел, пытается обменять себя на израильских спортсменов, захваченных террористами на олимпиаде в Мюнхене. В конце 80-х, когда он уже возглавляет немецкий МИД, его называют "адвокатом в отношениях Востока и Запада". За стремительные перемещения между этими полюсами изображают суперменом — в желтом свитере (это партийный цвет Свободных демократов) и с большими ушами (они, и правда, у него большие).
Кличка Геншман — приклеится на всю жизнь. Его влияние и популярность в то время таковы, что вызывают раздражение шефа — канцлера Коля, с которым он разделит главную роль в процессе объединения Германии. Это Геншер 30 сентября 1989-го года с балкона посольства в Праге объявит восточным немцам, что они теперь могут свободно ехать на Запад.
Это Геншер, вместе с госсекретарем Бейкером, обещал Горбачеву и Шеварнадзе, что НАТО не будет расширяться на Восток, что бы ни происходило с Варшавским блоком. Хотя в тот момент Геншера меньше всего заботило, что хочет СССР. Он принимал во внимание только то, чего хочет он — Геншер.
"Германия Западная поглотила Восточную Германию. И это было не объединение, а аннексия. Если точно называть вещи своими именами, это была аннексия Восточной Германии", — говорит Валентин Фалин, посол СССР в ФРГ в 1971-78 годах.
"Здесь интересы восточных немцев не только, как государственных, но и населения, принимались во внимание постольку поскольку, — продолжает Фалин. — И здесь роль Ганс-Дитриха Геншера, я бы не сказал, ключевая. Для немцев, и не только для немцев, он останется в памяти как один их архитекторов воссоединения Германии".
Фалин также отметил, что такой Германия была воссоздана. Вместо общеевропейского дома, за который выступал тот же Шмидт. Он считал, что если будет европейский дом создан, то Советскому Союзу там будет отведена, ну, наверное, в полуподвальном помещении какая-то квартира.
Осознание того, что СССР или Россия не усидит в полуподвале, придет к Геншеру позже, в новом веке. Но то, что по граничащему с предательством легкомыслию советских лидеров, устные договоренности так и не легли на бумагу, всегда — до конца жизни, позволит ему делать вид, что никаких договоренностей воообще не было. "Мы не давали никаких обещаний, это ничего не меняет", — повторял Геншер.
"Господин Геншер, но ведь есть разница между договоренностью на словах и соглашением? Это очень-очень важно, это принципиально!" – спросили его на одной из пресс-конференций. "Вы сейчас за меня произнесли главную мысль, но сделали это с таким шармом, что я говорю вам спасибо", — ответил женщине Геншер, вызвав смех в зале.
Смех смехом, но в то же время Геншер не разделял тот восторг и упоение, с каким большинство политиков новой формации, которые пришли на смену его поколению, принялись извращать и результаты работы, и саму идею окончания холодной войны: переход от конфронтации к сотрудничеству.
Линия противостояния не исчезла, а просто сместилась далеко на восток. И в том, что у России, кончилось терпение, Геншер не видел ее вины, а только закономерный итог натовской экспансии. Уже будучи формально на пенсии, он проводит ревизию своих взглядов на Восток и Запад.
"Я очень хорошо помню, как Путин во время своего первого президентского срока выступал перед Бундестагом. После этого выступления ему аплодировали стоя. И тогда он поддержал идею Брюсселя создать зону свободной торговли с Россией. Из этой затеи ничего не вышло. А было бы здорово, если бы этот план в той или иной форме был реализован", — говорит Геншер, который был министром иностранных дел ФРГ в 1982-92 годах.
Он также заметил, что в этом случае возможно ассоциация Украины с ЕС была бы воспринята иначе. "Когда холодная война близилась к своему завершению, мы исходили из того, что это будет означать завершение разделения Европы. Сегодня у меня создается впечатление, что на Западе есть очень много людей, которые в завершении холодной войны видят не конец разделению Европы, а лишь натиск на западную границу России", — говорил он.
"С этого момента у Ганса-Дитриха более, я бы сказал, взвешенный стал подход, — отмечает Фалин. — Он был против изоляции Российской Федерации в общеевропейском пространстве, за поиски компромиссов. Выступал даже за то, что без Российской Федерации никаких решений на перспективу по Европе, и не только по Европе, принято быть не может".
"Те, кто видят и ведут себя, как победители в холодной войне, создают почву для новой войны, — говорит Фалин. — И попытки вернуть Россию на место в углу, которое она занимала в международной политике и глобальной экономике в 90-е, как и стремление наказать ее за то, что она этот угол покинула, казались ему бессмысленными".
"Санкции, они, знаете ли, как лестница. Еще один шаг, и вдруг вы на самом верху и стоите перед выбором — карабкаться вниз или прыгать. Я бы хотел, чтобы мы не оказались перед таким выбором. Я сильно сомневаюсь, что мы в итоге сможем сказать, что эти санкции имели успех", — отмечал немецкий политик.
Ганс-Дитрих Геншер скончался накануне вечером от инфаркта у себя дома в городке Вартберг-Пех под Бонном. В качестве своего политического наследства он оставил немцам "геншеризм". Так в Германии определяют стиль дипломатии, который состоит в завоевании симпатий оппонента, а не подчинение его своей воле грубым нажимом. Искусство, ныне почти утраченное.
И все последние годы Геншер был популярной медийной фигурой. Вместе с недавно ушедшем канцлером Шмидтом они регулярно выступали с комментариями в газетах и на телевидении. Очно и заочно они спорили с действующими политиками, которые не нашли в себе смелости последовать их советам. Пока. Как написала сегодня Dei Zeit, возможно, именно сейчас Германии и нужен такой шеф дипломатии, каким был Ганс Дитрих Геншер.
