В Москву из всех уголков России и из-за рубежа идут соболезнования в связи с кончиной Людмилы Гурченко. Великая актриса умерла вечером 30 марта от сердечного приступа у себя дома. Теперь к этому дому поклонники её неповторимого таланта несут цветы. Людмиле Марковне было 75 лет, и 55 из них она была любима миллионами – после своей знаменитой, триумфальной "Карнавальной ночи". А потом каждый фильм с её участием, каждая спетая ею песня, каждый сыгранный спектакль становились событием. Теперь в память о ней звучат слова восхищения и благодарности. И аплодисменты.
У подъезда ее дома в Трехпрудном переулке – живые цветы. Первые букеты появились, едва лишь узнали о страшной новости. А потом цветы несли уже всю ночь и все утро. Словно на театральные подмостки. Любимице миллионов. После спектакля длиною в жизнь, который она сыграла блестяще и неповторимо.
Эта одержимость профессией, ее невероятная работоспособность – из детства, из родного Харькова, где прожила "огромную 17-летнюю жизнь". Харьковский дом, в котором прошли детские годы. Школа, где когда то училась. О родном городе и семье она замечательно напишет в "Моем взрослом детстве".
Памятник ей благодарные земляки отлили еще при жизни. Установить не успели. Теперь он появится возле городского театра оперы и балета.
"Просьба была – в лице передать печаль, потому что жизнь была тяжела, и надо было это передать", – рассказывает скульптор Сейфатдин Гурбанов.
Девочка с харьковской окраины, еще в школе заболевшая кино, – она сотни раз пересмотрела мировую киноклассику. Хотела поступать в местный театральный, но отец, простой рабочий, настоял: учиться на артистку будешь в Москве. Сказал просто: "Иди, вжарь, як следует". И она пошла.
"Папа говорил: "Только в Москву", – вспоминала народная артистка СССР Людмила Гурченко. – Говорил: "Моя дочурка возьмет аккордеон в руки, даст чечеточку и споет одновременно. Кто такое умеет? Никто. Ну, дочурка, тебя там хорошо загримируют, и будешь первою паваю".
Огромная Москва. ВГИК. И почти сразу роль. И какая! Потрясенный энергетикой девушки именитый Ивана Пырьев упрашивает Рязанова взять ее на роль в фильме "Карнавальная ночь". Остальное – уже легенда. В том поворотом 56-м героине Гурченко – Леночке Крыловой, спевшей с экрана про пять минут, этих самых минут хватило, чтобы проснуться знаменитой.
Это был оглушительный, всесоюзный успех. Поклонники берут студенческое общежитие буквально в осаду. Сотни людей сутками выстаивают под окнами в надежде увидеть молодую звезду. Это была уже не просто популярность. Это была народная любовь.
"Общежитие. Стоят люди у общежития. По 300-400 человек, – вспоминала артистка. – Это уже на третий день после выхода фильма. Меня никто не узнает. Все же думают, что я выйду в белой муфте. А я выхожу в своем пальтишке из Харькова".
За эту роль, ставшую украшением фильма, киночиновники назвали ее "вертлявой, несерьезной". На долгие годы поэтому – киноэпизоды. Но она не была бы Людмилой Гурченко, если бы сдалась. Работала жадно, много. Пробовала себя и в драмах, и в музыкальных комедиях, и в фильмах-опереттах.
"Люся – стопроцентная актриса. Она соткана из этого, – говорит народный артист России, режиссер Никита Михалков. – Она неслась за тридевять земель. Она думала только о том, что она хочет сыграть. И это с одной стороны приносило много проблем в семью, а с другой стороны вызывало невероятное уважение как к профессионалу".
"Такой фигуры на женском театральном горизонте я не нахожу, – добавляет народный артист СССР Олег Басилашвили. – Такой величины. Такого таланта. Такого разнообразия. Вспомните ее песни разных лет, ее выступления, связанные с мюзиклом".
В 80-х Людмила Гурченко сыграет свои, пожалуй, самые звездные роли в поистине народных фильмах – роль станционной официантки Веры в мелодраме "Вокзал для двоих". Когда Андропов посмотрел фильм, он лично подписал указ о присвоении Гурченко звания Народной артистки Советского Союза. Без всяких формальностей. Потом был образ эксцентричной Раисы Захаровны в комедии Владимира Меньшова "Любовь и голуби".
"Она, конечно, для режиссера – идеальная актриса, – убежден режиссер, актер Владимир Меньшов. – Никаких трудных задач для нее не существовало. Любую задачу она определяла как вызов, на который нужно ответить и ответить достойно".
Она любила фарс, художественное хулиганство. Не выносила лишь скуки. Ее называли русской Лолитой Торрес. Сравнивали с Любовью Орловой. А она была собой – первой и единственной Людмилой Гурченко.
"Она была талантливая писательница, восхитительный рассказчик, прекрасный собеседник, талантливая музыкальная артистка", – считает режиссер Алексей Герман.
При жизни к Людмиле Марковне относились по-разному: любили, уважали, удивлялись ее творческой неуемности. Говорили, что, может, хватит уже вкалывать, пора бы успокоиться. Как анекдот повторяли поклонники Гурченко реплику, отпущенную артистке одним известным телепродюсером: "Тебя никто не любит, кроме народа". И она ему отвечала ему взаимностью.
"Закатилась целая планета, – рассуждает народный артист России Александр Михайлов. – Действительно планетарная актриса, огромная. На наших глазах это все было видно. И она не была равнодушной к тому, что происходит".
"Я ее просто обожал, – признается народный артист СССР Владимир Зельдин. – Она это чувствовала. Я ее считал просто гением, поцелованной богом. Она была награждена всем, чем должна быть награждена актриса".
Изящная. Легкая. По особенному вдохновенная. Людмила Марковна все хотела получать по максимуму. Оттого и успела так много. В своем последнем фильме "Пестрые сумерки" выступила не только как актриса, но как режиссер и автор идеи. А от гонорара отказалась. Она была эталоном стиля и утонченности для миллионов. Она осталась легендой целой киноэпохи.
