Об истории Европы первой половины XX века, о противоречиях прошлого и прочтении исторических фактов спорили в Москве на представительном научном форуме. Начало Второй мировой, канун Великой Отечественной – какие предпосылки привели к величайшей трагедии целых стран и народов?
Академики, профессора, признанные ученые и те, кто ищет признания. В Российской Академии наук собрались историки. Уже больше десяти лет работает комиссия по изучению новейшей истории российско-германских отношений, но никогда раньше к ее работе не было такого острого внимания. Обсуждают непростую тему – "Трагедия Европы от кризиса 39-го до нападения Германии на Советский Союз".
Поляки, латыши, эстонцы, россияне, немцы, французы обмениваются собственными книгами, просто эмоциями, неожиданными находками, пробуют разобраться, что происходило с Европой накануне Второй мировой.
Что думали мировые лидеры, как отодвигали от своих стран угрозу войны, кто и зачем договаривался с Гитлером, кто и почему не смог договориться о союзе против него. Директор Института всеобщей истории РАН, академик Александр Чубарьян рассказывает коллегам, что обнаружил недавно письмо Черчилля Сталину, написанное в 1940 году. Письмо удивительное. Черчилль предлагал союз в обмен на признание Прибалтики советской территорией. "Известна реакция Сталина. Он отбросил этот лист и сказал: "Так они уже де факто признали", – говорит историк.
Кажется, профессионалам известно практически все. Договоры, секретные протоколы и соглашения, дипломатические войны. Действительно трагическая история Европы. История обманов, предательств и отчаянных попыток спастись. Но за кулисами академических дискуссий даже ученые порой срываются в политический спор. "Я предлагаю нашим коллегам – не буду называть имен, они здесь: давайте опубликуем документы. А они: вначале покайтесь. Идея покаяния в истории – не конструктивна. Тогда надо начинать всем каяться. И французам за Наполеона", – считает Чубарьян. "Влияние политики на науку – опасно. На гуманитарную науку – очень опасно", – подчеркивает доктор исторических наук, профессор Мариуш Волос, представитель Польской Академии наук в Москве.
Недавно именно политики поставили вопрос, несколько лет назад казавшийся абсурдным: кто виноват в начале Второй мировой войны. Ученым волей-неволей приходится на него отвечать. "Мы можем дать четкий и достоверный ответ – политика Адольфа Гитлера. Все, что происходило потом – в 30-х и 40-х годах – это реакция на немецкие действия", – уверен
Герман Грамл, профессор Мюнхенского института современной истории.
Профессор Грамл убежден: Гитлер почувствовал себя безнаказанным, когда Англия и Франция отдали ему Чехословакию. Сначала Мюнхенский договор, а потом беспомощность советской агрессии в Финляндии превратили фюрера в законченного наглеца. "Для меня – многофакторный процесс. Перегибы, где одно из обстоятельств доминирует, получаются искажения", – отмечает Александр Чубарьян. "Для меня важно, чтобы немцы и русские поняли, почему поляки смотрят иначе", – заявляет Мариуш Волос.
Они внимательны к мнениям друг друга. Для того и собрались. А еще затем, чтобы вывести историческую тему из-под политического удара. Если получится.
