Успешный банковский аналитик Мария Хадеева не просто ушла в благотворительность, она взяла опеку над тремя подростками из расформированного областного детского дома. Ее жизнь — доказательство, что изменить можно не только свою жизнь, но и многие другие. Но только личным примером
"Я по натуре стартапер, но не считаю происходящее сейчас проектом". Это было уже в середине сегодняшнего разговора с Марией Хадеевой. А начало его состоялось в 2009 году — накануне открытия благотворительного фонда "Живой". Первого и на тот момент единственного фонда, помогающего больным взрослым.
Помнится, мы сидели в чьем-то полутемном офисе, оформленном в стиле хайтек, где каждый нормальный человек ощущает себя лишней деталью. Но свежеиспеченная директор фонда Мария Хадеева чувствовала себя там вполне гармонично. Небольшого роста неприметная девчушка в джинсах и майке уютно устроилась в неудобном кресле. Было практически невозможно поверить, что этой улыбчивой малышке 26 лет. "Ну да, кальяны и сигареты не продают", — пошутила Хадеева. Я тогда еще не знала о ее замечательном чувстве юмора, близком к сарказму: суховатые интонации, убийственные ремарки. Но в тот момент в ее глазах искоркой мелькнул лукавый бесенок и стало понятно — она из последних сил старалась держаться чинно-благородно, представляя серьезный благотворительный фонд. Декорации несколько подводили: чая один пакетик на двоих, а к нему — неровно откушенная половинка эклера. Но была Маня готова разделить последнее.
И вот — новый разговор. Нет, мы, конечно, встречались за минувшие годы неоднократно. И я знала, что она ушла с работы, любит путешествовать, занимается детскими домами, взяла опекунство над тремя подростками, попала в страшнейшую аварию, из которой вышла невредимой... Прочитав об этом, я враз поняла: новогодне-рождественская история должна быть о Марии Хадеевой. Обязательно — о ней.
В юности Маша увлекалась фотографией, сочинительством. Планировала учиться на журфаке или на операторском во ВГИКе, занималась в фотошколе, но поступила в Академию управления по специальности предпринимательство (создание собственного дела). Девушку с аналитическим складом ума сразу приметил один крупный банк и поторопился сделать ей предложение. Мария согласилась, но к удивлению руководства оказалось, что она — атипичный банковский сотрудник. Поэтому ей — единственной — было позволено ходить на работу в неформальной одежде.
А интерес к жизни и активность отлично пригодились в волонтерском движении, которое стало тогда поощряться во многих крупных компаниях: "Я всегда выдвигаюсь за счет инициативности. Я и исполнитель неплохой, но у меня получается системно мыслить, чтобы реформировать или преобразовать дело наилучшим образом. И это ценится: людей инициативных всегда меньше, чем хороших исполнителей. Таких, кто хочет помочь, но не знает как".
Продолжая работать в банке, Хадеева все глубже увязала в благотворительной жизни. Узнав о существовании фонда "Подари жизнь", походила на его семинары для волонтеров, после чего успешно провела донорскую акцию. Довольно быстро она поняла, что в рамках банка благотворительные возможности невелики, и начала узнавать, кому можно помочь. Познакомилась с фондами "Дети Марии", "Здесь и сейчас". А однажды осознала: ее окружают либо люди занимающиеся благотворительностью, либо ищущие помощи. Кто-то хотел усыновить ребенка, другой искал, кому бы отдать вещи, третьему нужны были деньги на операцию. А она — в центре этого "хаоса" — координирует всех: "Я оказалась человеком-соцсетью. И это стало перевешивать остальные приоритеты".
Или почти все. Потому что еще был Леха – сын погибшей сестры. И Маня пыталась найти решение, как ей поступить, пока однажды в банке не появились психологи, работавшие до того с детьми в Беслане. Они-то и были нужны: ей, совсем юной, было необходимо понять, что чувствует в такой ситуации ребенок. Окончание занятий совпало с решением забрать себе племянника. Рассказывая, Маша буквально лучилась счастьем — Леха оказался "близким человеком не только по крови, но и в духовном смысле".
А еще она стала подозревать, что работа в банке недостаточна для самореализации и, помаявшись какое-то время, ушла, хотя отпускать не хотели. "От многих бонусов довольно легко отказаться, если ты занимаешься своим делом в хорошем смысле слова. Но они перестают иметь значение, а настоящее дело дает громадную моральную компенсацию по сравнению с удовлетворением бытовыми наслаждениями". Конечно, пришлось обсудить это решение с Лехой, но когда она начала объяснять, как будет тяжело, он ответил: "Если тебе здорово, если ты уверена в своем решении, надо жить так, как ты считаешь нужным. Жизнь одна".
И Хадеева решилась. Помогла и доктор Лиза (Глинка), открывшая ей неожиданное и глубинное понимание, что помогать не просто стоит, а нужно. Даже когда ты знаешь, что исход неизбежен. В этот момент задача, решению которой можно было посвятить себя, сама нашла Маню: проблема помощи людям, достигшим совершеннолетия, назрела давно. Благотворительные фонды, занимающиеся сбором средств на лечение детей или на поддержание пожилых людей, были буквально завалены письмами с просьбами о помощи, но устав не позволял оказывать "нецелевую" помощь.
И однажды настал момент, когда количество запросов достигло критической массы. Тогда в России появился "Живой" с возрастными рамками с 18 до 60 лет. Маня скупо улыбнулась: "Очень позитивное название. В первую очередь – если человек жив, значит, все неплохо. Кроме того, есть ассоциация с живым организмом. Он изменяющийся, гибкий, двигающийся, растущий". Как аналитик она поставила себе сверхзадачу — воспитание изменения отношения к взрослым больным. "Каждый, кто собирал деньги, знает, что для взрослых это практически невозможно. Взрослым не помогают, так не принято, он должен сам решать свои проблемы. Помогать даже считается стыдно – стыдно, что тебя люди увидят, это надо делать как-то втихую, анонимно. Стыдно проявить свою слабость, жалость, открыть свое человеческое лицо". Причина проста — в России человек воспитывается с установкой: каждый сам по себе. В отличие от тех стран, где ребенку с детства внушают, что помогать естественно.
А потом я узнала, что Маня ушла. Тогда я не спрашивала, не лезла, но сейчас мне интересно: неужто не сложилось с фондом?
- Наоборот, сложилось. "Живой" пророс из сообщества, мы его сделали вместе с Катей Бермант, Таней Тульчинской, Олей Пинскер. Но, я по натуре стартапер, и я сразу говорила, что готова помогать, но не буду заниматься только "Живым". Поэтому, мы его запустили, а дальше нам очень повезло: с самого начала успешно сложилось с менеджментом. Сначала директором была Таня Константинова, потом Вика Агаджанова. И мне очень нравится, как развивается фонд. Но занятость в фонде не планировалась мною как история со стопроцентной вовлеченностью, я просто рада, что имею причастность к нему".
Ищу повод, чтобы перейти к событиям более близким. И задаю самый скучный вопрос, который только можно было себе представить: поездки с волонтерским движением в детские дома, работа с подростками — это началось еще во время работы в банке? Маша ехидно (если не сказать язвительно) смеется: "Это, наверное, самый частый вопрос из тех, что мне задают". Говорит, что ей нравится метафора Стива Джобса про жизненные точки, связь между которыми складывается в линию, только в обратной перспективе.
- То есть мы часто интуитивно делаем шаги в будущее, еще не зная, чем они там отзовутся. Я могла предположить появление бандерлогов в моей жизни, но, если бы вы меня спросили тогда, где я окажусь через 10 лет, я бы этого не сказала. Я интуитивно двигалась в направлении, которое мне казалось правильным. И, безусловно, те поездки были шагами в нужном направлении.
Словом, во время поисков себя, Мария Хадеева ушла из банка. И не только не жалеет о принятом решении, но и ощущает себя "очень счастливым человеком". И ведь не врет: это действительно счастье, когда хобби совпадает с любимым делом. Но это сегодня переход с престижной работы в благотворительность, где люди получают неплохие зарплаты, не вызывает ни у кого удивления. Еще несколько лет назад ситуация была совсем другой. И решение Хадеевой было необычным — уход в никуда из удачно складывающейся жизни — на это не каждый решится. Конечно, была семья...
- Очень важно, что вы о семье упомянули. Есть некая социальная страта, по которой ребенок движется, а родитель сверяет, сообразно внутреннему ощущению, насколько он в порядке и успешен. Долгое время я двигалась линейно. Мы с братом много говорим о том, насколько у нас было счастливое детство. Что родители в эту нашу успешность очень много вкладывались, и, когда я ушла, им стоило больших усилий поддержать меня и поверить в то, чего они понять не могли. Да и я сама до конца не понимала, куда двигаюсь. Это пощупать было нельзя. Я им очень благодарна: мама нашла в себе силы промолчать, а папа (поскольку он настроен на то, как у меня внутри), спросил только одно: "Ты счастлива"? Я ответила: "Да, папа". И эта поддержка очень важна. И второе. Когда я уверена в чем-то, все остальное под это подстраивается. Вы спросили, как я нашла в себе силы уйти. Это было совсем несложно. Огромное количество людей работает там, где им не очень нравится, но в силу каких-то обязательств они вынуждены оставаться, не имея возможности уйти куда-то, где невозможно закрыть эти обязательства. Это отчасти сделка с совестью. У меня не было такого. У меня было другое. Я понимала, что работа в банке — не мое внутренне, но не было понимания, что мое. Только и оставалось, что искать — что мое.
Конечно, ей было страшно променять устроенную и обеспеченную жизнь на полную неизвестность, но иначе уже было невозможно. Путь начал потихоньку вырисовываться. Но сначала Маня ушла в рост. Вернее, в РОСТ (некоммерческая организация "Развитие, образование, социализация и трудоустройство для воспитанников и выпускников детских домов и интернатов и детей, оставшихся без попечения родителей", реализующая программу социальной адаптации детей-сирот. Главная цель РОСТа – повысить уровень образования и общего развития в отдаленных региональных детских домах и интернатах с помощью современных технологий). Ей было интересно заниматься онлайн-образованием в детских домах, периодически объезжая подопечных.
Но случилось так, что в декабре 2012 года в Ивановской области было принято решение о закрытии Петровского детского дома, где жило 24 ребенка. Одного их тех, где реализовывалась программа РОСТа. Что хуже, детей должны были перевести в коррекционный интернат. "В тот момент я поняла, что сделаю все, чтобы дети не жили в интернате", — буднично-обыкновенно произносит Маня.
Появилась программа "приемные семьи". В поселке была приобретена квартира, где поселилась бывшая воспитатель детского дома со своей дочерью и пятью ребятами. Несмотря на то, что нигде и никем не предписано: те, кто занимаются детьми, обязательно должны их брать в семью, Маня приняла решение: "своих" забираю себе". Больше того, совсем недавно усыновить ребенка было крайне сложно и считалось геройством. Мария Хадеева считать себя героем отказывается категорически: "Возможность эту я допускала давно. Дальше — как с чувствами. Случается любовь, и ты любишь конкретно вот этого, колючего, неприятного, мерзкого бандерлога".
- Ты же не взяла сразу всех?
- У меня четко в год по ребенку: 15, 16 и 17-й год.
Хотя я и знала о том, что у Мани трое подростков на попечении, а все же смотрю на нее, пожалуй, даже с ужасом: по мне, так самое трудное, быть опекуном уже взрослого, но еще ребенка. Да еще такого, которому ты не родня. А значит, формально, ничего не обязан для него делать. "Есть ситуации, на которые я могу не реагировать, а есть те, на которые не могу. Эта относилась ко второму случаю. У меня была возможность дать им шанс, показать, что другая жизнь существует. Самое главное — не впасть в историю про обманутые ожидания и четко разграничить — ты даешь возможность, но может не получиться. Не только для них, но и для себя. Потому что даже если они формально кивнут, ответственность на мне. Потому что взрослый в этих отношениях — я. Так что самое главное — договориться с собой. Тогда будет меньше рефлексии".
Я вплотную подобралась к самым простым, но таким трудным вопросам — о сегодняшней жизни.
- Ты берешь опекунство над подростком. Это означает, что он начинает с тобой жить.
- Это ужасно
- Но и жить вам всем надо было где-то. Ты построила дом.
- Мне помогли.
- Хорошо. Пусть это выглядит для остальных легко — построить дом. Тогда расскажи о быте с мальчиками.
Маня, замирая, переспрашивает. Да-да, о быте, уточняю.
- Это мрак. Чем старше они становятся, тем сложнее мне отвоевать свое пространство. Поскольку по работе я включена в социум, мне нужно бесконечно много времени и пространства, чтобы быть одной. Но с ними это непросто. В частности, поэтому решение было сложным. Даже пары, у которых присутствует некий бэкграунд в отношениях, у которых возникает химия, все равно возникают проблемы с притиркой. Потому что это разные личности пытаются наладить быт. Здесь еще сложнее. Да, я их люблю, но они не были моими малышами. Это мои дети, но не мои биологические дети. Еще сложен переломный процесс. Они уже не совсем дети, но все еще способны на поступки ребенка с несформированным разумом. Это быт, это запахи, это присутствие, появившееся на твоей территории. И это очень сложно. Ты привык регламентировать свое время, но он может появится в любой момент. В любое время суток может позвонить: "Маш, мне плохо". И это перестраивает весь твой распорядок. Ты гораздо меньше принадлежишь себе, и горизонт планирования сужается. Конечно, у меня была подготовка проживания в семье, но то, как сформированы взгляды на жизнь у лиц мужского пола, — это космос. То, что очевидно для меня, очевидно для всех, потому что это очевидно, эту точку зрения можно сразу забыть. Проговаривать, что ты считаешь очевидным, спрашивать то, что человек сам должен сказать или сделать. Или "мужеско-женское": сидеть, выжидать, молчать, пока он сделает, что ты считаешь нужным, а он даже не знает что. А ты уже обиделась на то, что он не сделал. И не предвосхитил и не понял, что это должно быть сделано много часов назад. Все это зачеркиваем и подробно с пунктами пишем: взять лопату под крыльцом, почистить снег от крыльца до обеда. Чем четче ты определишь и распишешь, тем быстрее получишь результат.
- Со всеми тремя?
- Может, с Мишей не так. Но у меня какая-то внутренняя настройка с ним другая. И это касается не быта, а понимания без слов.
- Миша любимчик? Или это неправильно?
- Неправильно, конечно. Это как у Толстого с пальцами: какой отрубить менее всего больно — да никакой. Любимчик — грубовато. С каждым выстраивается определенный тип отношений, и спросить больше я люблю Сашу, Мишу или Эльдара было бы неправильно. С ними по разному и с каждым по особенному. С Мишей больше всего невербалики. Он ближе всех по чувству юмора. Миша, хотя и самый младший, он самый взрослый.. и он единственный, с кем я не только отдаю ресурс, но и с кем я восполняюсь. И это очень странно — от ребенка. С ним очень комфортно. Причем комфортно молчать и просто быть. И это в обе стороны.
- Какие у них между собой отношения. Чувствуют друг друга братьями? И как они относятся к тебе.
- Они вместе росли. Присутствует конкуренция. И такое поведение, как у молодых бычков, у которых еще рога не выросли, но маленькие отрожки чешутся, и надо притереться — но это нормально. Они не сидят чинно за столом и после слов "передайте, пожалуйста, соль" делают поклон. Нет, от слова "совсем". Иногда уступить, где-то потроллить — у них нормальные подростковые отношения. Саша считает семью за семью и даже называет их братьями. Но, произнося "он мне как брат", понимает, что у Эльдара есть родной брат-погодок, а у Миши — младшая сестра. Они уже взрослые, и это нормально не называть кого-то братом, если у тебя есть брат.
Кто я? Совершенно точно не мама, потому что каждый из них помнит свою маму. Более того, у Саши она жива, и они общаются. Да это нелепо и неправильно. Саша думал, как можно меня назвать (хотя его никто не просит как-то меня называть) и решил, что я — старший родственник женского пола. А так я — значимый взрослый родственник. У Сашки всего пара человек в группе знает, что он — приемный, и я проходила под тэгом "родители". На собрание твои придут? Мои придут.
Невозможно удержаться от вопросов об уборке, стирке, закупке продуктов на семью, где живет трое подростков. И, конечно, о том, удается ли охранять свое личное пространство. За продуктами ездят все вместе раз в неделю, при этом набирается общий базовый набор и дополнительно каждый покупает что-то для себя, все учатся и работают, а значит, уезжают и приезжают вразнобой. За исключением выходных, когда все собираются вместе за столом. Стирка и уборка тоже как правило происходит в выходные.
Еще одна деталь мне интересна. Я знаю, что Маня — книжный маньяк. Но как читать при таком ритме жизни и при стольких детях. Она сокрушается: "Не успеваю читать. Читаю, но меньше, чем раньше. Еще ко мне переехала родительская библиотека. Я живу в книгах, сплю в книгах, стопки книг стоят неразобранными от пола до потолка. Не так давно я себя посадила на книжную диету: читай, что покупаешь, но больше не покупай. Хватило ненадолго: сорвалась я в музее Пришвина, купила его дневники, поняв, что надо себя радовать. Их трогать, быть в них, накапливать — маньячу".
А вот дети не читают. Маша снова едко шутит: "Опытным путем установила: любовь к книгам не передается воздушно-капельным путем. Но у нас есть традиция настолок, и проигрышами идут книги и просмотр фильмов".
Мы не могли не заговорить о той аварии. Маша призналась, что, придя в себя, она не раз задавала себе вопрос: хотела бы что-то изменить в своей жизни, если бы предоставилась такая возможность? "Ничего. И это очень крутое чувство. Если бы сегодняшний день был последним, но ты его прожил бы так, как живешь, значит, ты все правильно делаешь. После гибели сестры я часто думаю о ценности жизни, о ценности времени, о том, как важно любимым людям донести, что ты их любишь. Это не разговор о том, что жить надо с мыслью о смерти. Но такая установка очень верно расставляет приоритеты. Потому что едва ли не главная ценность — это время. И очень важно его не потерять, не растратить".
К концу соединились два разговора. В первом Мария Хадеева призналась мне: независимо от возраста, люди верят и любят сказку. Во втором я ее спросила — как она, стартапер, выдерживает этот проект и будет ли брать новых детей, когда эти вырастут. Выдерживает, потому что это не проект, а жизнь, которую Маня проживает с явным интересом и удовольствием. И детей скорее всего не будет по той же причине. Разве что внуки. Две никогда не пересекающиеся параллели соединились.
Сказка порой превращается в реальность. Ей надо только помочь.
