Вышло первое полноценное исследование биографии и архива Бориса Дежкина. Человека, который, по словам одного из авторов, "придумал новый, яркий стиль в мультипликации, а потом был безжалостно вычеркнут из кино". И это после "Шайбу! Шайбу!", "Чиполлино", "Необыкновенного матча", "Сердца храбреца" и еще 32 мультфильмов, заслуживших не только всенародную любовь, но и международные призы.
В Курск, откуда родом Борис Дежкин, приехала и вдова аниматора Ольга Владимировна Гайдук. Муза, хранитель наследия. Спасибо нынешнему шеф-редактору "Союзмультфильма", а в 2004 – журналисту, редактору "Вестей" Сергею Капкову, который взял тогда у Ольги Владимировны интервью и напомнил об, увы, забытом всеми Борисе Дежкине.
"Когда семья перебралась в Москву — вспоминала Ольга Владимировна — Борис устроился работать слесарем-инструментальщиком, а в свободное время рисовал карикатуры. Однажды их поместили в стенгазете, и его вызвали к директору. Он так испугался, что собрался увольняться! Но директор оказался человеком прогрессивным. Он сказал: "Рабочих у нас много, а художников мало. Тебе надо учиться, дружочек". И сам свел его со своим знакомым художником, а через того – со знаменитым Алексеем Радаковым, который вел курсы карикатуристов при журнале "Крокодил". Так Дежкин оказался профессиональным художником…
Он рисовал дни и ночи. У нас вся квартира была в рисунках. Если я просила Бориса сходить в магазин, то все было зарисовано – хлеб, масло, молоко с каплями. "Мультипликация – это моя жизнь, моя страсть, моя боль", – всегда говорил он. Борис прислушивался к каждому звуку – как течет вода, шелестят листья – и все переносил на бумагу. Он все видел в движении: как двигаются ваши глаза, как порхает бабочка, распускаются цветы. Поэтому возмущался, когда в мультфильмах его коллег рука двигалась, а голова – нет. В его работах если бежала девочка, то летели ее волосы, развевалось платье…
Хотя стиль у него совсем другой, но тонкости профессии он изучал именно по Диснею. Конечно, на него тут же повесили ярлык так называемой "диснеевщины". Борис и не спорил: "Да, я последователь Диснея". Но он не подражал своему кумиру слепо, не копировал его. С таким же восторгом он смотрел и фильмы Чаплина.
Он отдался новому делу всецело. С его приходом сама анимация стала другого качества. На студии не пропускали ни одной пробы, ни одного показа дежкинской сцены: все бежали в зал смотреть, что он сделал. Работа останавливалась. А как он чувствовал музыку! Каждый такт, каждую ноту. Он всегда сам размечал записанную на пленку фонограмму и даже мечтал экранизировать музыку Сен-Санса – "Интродукцию и Рондо каприччиозо".
Еще мечтал снять фильм на экологическую тему, где Земля предстала бы в образе матери, женщины. Борис не позволял себе плюнуть, бросить папиросу, его оскорбляли дымящие заводы. Он всегда говорил, что Земля постепенно закрывается от нас, окутывается черной шалью. И свой последний фильм он хотел сделать на мотив "Черной шали"…
После 1984 года Борис Дежкин оказался не востребован, все предложенные им сценарии отклонялись. Он стал зарабатывать иллюстрацией книг, открыток. В конце 1991-го года тяжело заболел на почве переживаний и вскоре умер.
По словам Сергея Капкова, "фактически Дежкин был первым, с кого началась диснеевская технология на территории Советского Союза, России. До этого анимация у нас была очень незрительской, примитивной и скучной. И когда увидели мультфильмы Диснея, то решили научиться делать так же. Чуть ли не по словам самого Сталина – "нам нужен советский Микки-Маус"".
В книге "Борис Дежкин. Страницы биографии", кроме воспоминаний и редких фотографий, — стенограммы худсоветов, где чиновники указывают режиссеру, как надо показывать разные персонажи — Волка, Козла и других, как изображать восточное гостеприимство, и аргументируют свое вмешательство в съемки идеологией. "Человек творческий — он даже не мог говорить на эту тему, он им ничего не отвечал – вспоминает вдова — Они ему говорят-говорят-говорят. Много слов... А он отвечает: как сделать? Деревянные тоже хотят жить!"
Авторами-составителями исследования выступили культуролог Наталья Авдеева, историки анимации Георгий Бородин и Павел Шведов, кинокритик Сергей Капков. Книга о "русском Диснее из Курска", о которой рассказали в Областной научной библиотеке имени Асеева, стала редкостью сразу же после выхода – ее тираж всего 500 экземпляров. Но если будет спрос, наверняка будет и допечатка.
