История про то, как Москва и Лондон умеют сотрудничать. Фантастика? Вовсе нет. Больше того, речь идет о сотрудничестве по линии спецслужб. Случайность или нет, но коллеги из лондонской газеты The Guardian вспомнили о юбилее выхода на экраны советского телесериала "Семнадцать мгновений весны" по повести Юлиана Семенова. Факт есть факт: 45 лет назад улицы советских городов "вымирали" под музыку Микаэла Таривердиева — вся страна познавала вымышленного Штирлица, неназванного по имени начальника советской разведки Фитина, его немецкого соперника Шелленберга в лице Олега Табакова, шефа гестапо "папы Мюллера" в исполнении Броневого, партайгеноссе Бормана — Юрия Визбора, Карла Вольфа — Ланового и, конечно, профессора Плейшнера — Евстигнеева и пастора Шлага.
Сыгравший пастора Шлага великий Ростислав Плятт после выхода "Мгновений" сказал, что играл "честного немца, которые теперь строят новую Германию". На самом деле если у Шлага и был прообраз, то не немецкий, а голландский — пастор Круйт. Пастор-депутат, пастор – осознанный разведчик и пастор, который не попал бы туда, куда попал с помощью не только советских, но и британских спецслужб.
В архиве Коминтерна в Москве нам и показали рассекреченные дела его и его сына. Сравнив эти дела с тем, что недавно было рассекречено на Западе, мы и можем поведать настоящую историю.
Придуманный Юлианом Семеновым пастор Шлаг шел на лыжах из Германии в Швейцарию весной 1945-го. А куда и как забросили настоящего пастора — советского разведчика?
Настоящий пастор — советский разведчик — был сброшен с парашютом. Было это на рассвете 24 июня еще 1942 год. И высадился он не в Швейцарии, а в Бельгии:, на поле южнее Льежа. Кстати, в свои 64 года он, Вильям Круйт, стал, как считается, самым возрастным разведчиком-парашютистом всей Второй мировой войны. А ведь из "Семнадцати мгновений" мы знали совсем другую историю.
На самом деле, пастору Шлагу и сниться не могли связи настоящего пастора Круйта.
Но пока все-таки о его маршруте. Если следовать сценарию "Семнадцати мгновений", то пусть и не в Швейцарию, а в Бельгию, но пастор должен был прилететь из Германии. На самом деле настоящий советский разведчик-пастор прилетел, как ни странно, с Запада.
221b, Baker street — знаменитый лондонский адрес, по которому якобы жил легендарный вымышленный сыщик Шерлок Холмс. Но на этой же улице для историков настоящих специальных служб есть особый адрес, где в годы войны располагалась SOE — главная британская контора по саботажу и диверсиям. Адрес имеет непосредственное отношение и к британским, и к российским спецслужбам. Почему?
Наказ, который этой спецслужбе дал Черчилль: сделайте так, чтобы у немцев в оккупированной Европе "земля горела под ногами". В 1941-м расположенные в Англии и Шотландии базы SOE были предоставлены для подготовки и советских агентов.
Кадры британского фильма, снятого за четверть века до наших "Семнадцати мгновений". По соглашению между SOE и внешней разведкой НКВД десятки советских агентов предназначались для заброски в Европу именно через Британию, а в случае их захвата врагом подготовлены к совершению самоубийства. Специальная таблетка с ядом была выдана и пастору Круйту.
До №82 по 221b, Baker street. Здесь в войну размещалась штаб-квартира британской SOE, у которой было соглашение о сотрудничестве с советской разведкой. Именно в этом управлении стрелка и парашютиста и делали из пастора Шлага , как мы договорились, из пастора Круйта. Но за три дня до него на континент англичане переправили и его сына Нико. Тоже удивительная для своего времени операция.
Это, возможно, единственный такой случай, когда с разницей в несколько дней были парашютированы разведчики отец и сын. Правда, в отличие от отца сына забросили не в Бельгию, а сразу в их родную Голландию.
Почему же из Англии в Голландию нельзя было переправить и Круйта-старшего? Переходим, пожалуй, к самой интересной части этой истории. В кино пастора Шлага вербует советский разведчик Штрирлиц. На самом деле все могло быть наоборот.
Рассказывает автор новой книги о советской разведсети "Красная капелла": "В конце 20-х годов Круйт уже не столько голландский политический деятель, сколько работник подразделения Коминтерна в Берлине — "Красной международной рабочей помощи". Что интересно, это бюро станет своего рода Клондайком кадров для советской разведки, для "Красной капеллы". Например, там же работали Анри Робенсон и другой очень известный разведчик – Шандор Радо.
Откуда Круйт взялся? Родился в Голландии в 1877 году в семье голландского газетного издателя и его жены-шотландки. А дальше... В 23 Круйт женился на дочери лютеранского пастора, увлекся религией и тоже стал пастором. Только не совсем обычным — на заднем дворе своего дома с друзьями он часто обсуждал политические, крамольные для того времени идеи: перераспределение богатства, независимость для голландских колоний и отказ от войны, соединял христианство и социализм. Этот сюжет в "Семнадцати мгновениях" тоже есть.
В действительности этим пацифистом в России заинтересовались намного раньше. Еще в начале прошлого века он стал в Европе проповедовать идеи Льва Толстого о непротивлении злу насилием. А после Первой мировой он прибыл на конгресс Коминтерна. Появление священника произвело большой переполох, ведь попы могут быть только реакционерами! Ленин проявил хитрость — побыстрее отправил Круйта в Ясную Поляну.
В музее-усадьбе Толстого в Тульской губернии ему предстояла встреча с дочерью писателя Александрой Львовной. Она сказала ему, что большевики усадьбу не тронули. Круйт оттуда вернулся окрыленным: мол, дело Толстого живо! Другое дело, что дочь писателя не сказала ему, что сама только вышла из застенков ВЧК и скоро уедет в эмиграцию.
Есть в жизни Круйте и еще один важнейший эпизод. В определенный момент пастор Круйт избрался в голландский парламент — от партии христианских социалистов. Это, конечно, обеспечило ему такие политические связи, какие никакому пастору Шлагу действительно и не снились. Но это же означало два важных следствия. Во-первых, в годы войны его никак нельзя было засылать в Голландию — он был слишком узнаваемым. Во-вторых, когда после встречи с Лениным он перешел из христианских социалистов в коммунисты, в парламент его уже не переизбрали.
Тогда-то он и переходит на работу в советское торгпредство и структуры Коминтерна в Берлине. Но вскоре в Берлине к власти пришли нацисты. В этой "новой" Германии пастора-коммуниста пытается арестовывать гестапо. Куда бежать?
Как следует из недавно рассекреченных материалов британской контрразведки, в, казалось бы, всегда такую либеральную и добрую к беженцам Англию ему было нельзя. Оказывается, еще в 20-е годы въезд в совсем не чужую для него Британию (мать – шотландка) был закрыт как коммунисту. В войну он туда приедет под другим именем. В итоге Круйт скрывается, конечно же, в СССР.
"У него всегда была идея реализовать эту прекрасную утопию: построить социализм в Советском Союзе. И эта вера была почти религиозной. Он уехал в Советский Союз полный иллюзий. Но там они рассыпались", — рассказал автор книги "Красная капелла".
Разрушение храма Христа Спасителя в Москве. Каково было наблюдать за таким издевательствами над храмами даже и бывшему пастору?! Похоже, Юлиан Семенов обо всем этом знал. И он вставил в сценарий и такой диалог Штирлица с Шлагом, в котором все-таки читается пастор Круйт.
Знаменитый лондонский собор Святого Павла. Ему, кстати, в первой половине ХХ века тоже досталось: это когда все окрестности собора были стерты с лица с земли немецкими бомбежками. Но свои этот собор, конечно, не трогали. Достоверно известно, что, приехав в Лондон из атеистического СССР, Круйт, первым делом попросил о возможности посетить храм — именно этот собор.
В Москве идем в Российский государственный архив социально-политической истории, где до сих пор хранятся личные дела сотрудников Коминтерна. Про пастора Круйта в Москве читаем следующее: "Круйт Ион Германович. Место жительства в Москве: Усачевка (это Хамовники), улица Малые Кочки (сейчас это улица Доватора). Место работы: библиотека Института мировой литературы имени Горького. Проявил себя как знающий, исполнительный и четкий работник. Читаем дальше: перевел на голландский "Анти-Дюринг" Энгельса и первомайскую статью Димитрова. Но вот дальше: "В личном деле имеются некоторые заявления, в которых указывается, что одно время проявил чрезмерный интерес к членам семей репрессированных органами НКВД".
С началом войны потребовался, конечно, двойной подвиг. От Круйта — сказать себе, что спасение Европы возможно только с помощью Советского Союза. Подвиг советской разведки — закрыть глаза на компромат и доверить пастору важнейшую миссию.
Итак, еще раз: пастор был не Шлаг, а Круйт. И шел он не на лыжах из Германии в Швейцарию, а летел на британском самолете из Британии в Бельгию. Мы не знаем, воспользовался ли он во время перелета полагавшимся спальным мешком, сэндвичами и так далее, но из отчета пилота известно, что, когда самолет достиг заданного района, пассажир, не раздумывая, прыгнул с парашютом.
В Бельгию он вез деньги для "Красной капеллы". К сожалению, дальше все сложилось трагически. Через два дня после высадки в Льеже Круйт добрался до севера Брюсселя, района Гансхорен. В доме №56 на третьем этаже его должна была приютить женщина, сын которой воевал с фашизмом в Испании и погиб от рук немцев во время оккупации. Казалось бы, место надежное. Но сердцу не прикажешь. Она полюбила официанта из Антверпена, который симпатизировал немцам и очень любил деньги.
"Этот официант был шантажистом. Мол, не отдашь деньги, мы тебя сдаем немецкой полиции. Соседи слышали, как они скандалили. Но Круйт отказался, и в итоге пришло гестапо. Он, правда, улучил момент, чтобы принять таблетку с ядом", — сказал автор книги "Красная капелла".
Немцы быстро поняли, что это — цианистый калий. Так уж сложилось, что больница Брюгман — всего в трех километрах от того дома. Здесь его вернули к жизни — быстро промыли желудок — а через несколько дней отправили за решетку в форт Бреендонк.
Кого бы к нему ни подсаживали в тюрьме, настоящий пастор, Круйт не сдал ни сына, ни кого-либо еще. Он рассказывал что угодно о своем прошлом, но не о тех, с кем ему надлежало работать в оккупированной Европе. Гестаповцы расстреляли его 75 лет назад.
"Он должен был чувствовать все противоречия своей ситуации, быть одновременно коммунистом и человеком Церкви, быть человеком знающим и тем, кого просят выполнить задания, которые в политическом плане идут вразрез с его самоощущением. И потом его отбытие на Запад... Можно сказать, что это своего рода форма организованного самоубийства: он проживает свою двойную страсть религиозную, но смешанную с политической страстью. И он проживает ее до конца, пока его не казнили. Это трагично и в то же время очень по-христиански", — считает автор книги "Красная капелла".
Сколько таких имен еще только предстоит вернуть в историю…
