Звезда американского телеканала NBC, яркая блондинка и мать троих детей 47-летняя Мегин Келли, входившая в сотню самых влиятельных людей в США, как пробка, вылетела с работы. По контракту Келли как телеведущая зарабатывала 25 миллионов долларов в год. Сейчас за досрочное увольнение рассчитывает на сумму от 50 до 70 миллионов.
Но дела все же плохи. Отношения с Мегин Келли разорвал не только телеканал, но и продюсерская компания от Голливуда. То есть мгновенно телезвезда стала изгоем. И все потому, что Мегин Келли произнесла в эфире, на наш взгляд, безобидную фразу, пожалев, что белые американцы не могут загримировать себя под негра на шутливый праздник Хеллоуин.
Фраза, за которой последовало увольнение, — повод для нас продолжить тему ограничителей для свободы слова, свободы самовыражения, которые действуют везде в мире. Недавно мы говорили о невозможности в России кинокомедии на фоне блокадного Ленинграда. Теперь разберем пример невозможного для США.
Роковым для Мегин Келли стало упоминание "черного лица" — blackface. Говорили в студии о смешном празднике Хеллоуин. Его смысл — вырядиться или накрасить себя пострашнее, чтобы отпугнуть злых духов. Традиционная Церковь не поощряет этот праздник. Но все же кто-то его отмечает в последнюю ночь октября, как отмечают у нас Масленицу, доставшуюся от язычников, или Женский день — от Клары Цеткин.
Blackface — термин для Америки. Blackface — это когда белый человек красит свое лицо в черный цвет, при этом подчеркивая гримом яркие большие вывороченные губы. Казалось бы, что здесь плохого, тем более что Меган Келли оговорилась, что, наоборот, хорошо бы, чтобы и черные могли красить свое лицо в белый цвет? Ведь полный баланс. Но Мегин Келли за это обвинили в страшном — в расизме.
С таким клеймом на американском телевидении не работают. И ни один человек в США не прокомментировал стремительное увольнение Мегин Келли с позиций свободы слова, цензуры и так далее. Никто не вспомнил о Первой поправке американской Конституции, гарантирующей свободу слова. Да и сама уволенная телеведущая не стала отстаивать свои конституционные права, а просто извинилась и, как говорится, собрала вещички. И все из-за того, что допустила возможность черного грима для бледнолицых.
Если глубже, то вопрос не в гриме, а в американском культурном коде. Какие-то элементы в нем незыблемы. И даже намек на белый расизм неприемлем. Многое в культурном коде США кажется нам парадоксальным. Например, расхожий лозунг черных Black lives matter – "Черные жизни имеют значение". Норма. Но если вы скажете в ответ Аll lives matter – "Все жизни имеют значение" — то вас обвинят в расизме. Иррационально, но так это там устроено. Спорить бесполезно.
У нас, например, мы можем свободно играть в черный грим. И даже снимать такие фильмы, как "Операция "Ы". И нам все это по-детски смешно. И у нас слово "негр" не как в США, не является каким-то обидным. Это потому, что мы можем позволить себе такое, поскольку исторически никогда негров не обижали, не привозили их к себе в бессчетном количестве в качестве рабов, не эксплуатировали на плантациях, не дискриминировали по цвету кожи. А наоборот, помогали в ХХ веке странам Африки избавится от колониализма, боролись вместе с ними за свободу, поддерживая и расовое равенство. Негры для нас были драгоценной диковинкой. Вспомним хотя бы кинофильм "Цирк".
А дикое отношение к ним в США — аргумент в пользу нашей страны. В то время как американская история отягощена расизмом, Ku Klux Klan и таким безобразным явлением, как так называемый суд Линча, на деле внесудебная расправа толпы преимущественно над неграми, когда чернокожих их просто вздергивали на веревке. Такая практика продолжалась в США еще не так давно.
А чего стоят так называемые законы Джима Кроу? Это неофициальное название пакета законов о расовой сегрегации в южных штатах. Они действовали в США еще тогда, когда у нас полетел Гагарин. Относительно недавно. По ним для черных были свои туалеты, свои лавочки в парках, свои залы ожидания на вокзалах, школы и задние сиденья в автобусах. Разумеется, не поощрялись обществом и смешанные браки. Послушайте, до сих пор в Америке нет ни одного негра-губернатора. Вы не ослышались: ни одного! Больной вопрос.
И вот мы уже подходим к blackfaces. Джим Кроу не законодатель. Он был уличным музыкантом. Пел, приплясывая, смешные куплеты и тем скромно зарабатывал себе на жизнь. Кому-то Джим Кроу понравился, и в итоге белые исполнители стали его передразнивать, крася лицо жженой пробкой. В результате имя Джима Кроу стало символом туповатого приплясывающего негра — некоей карикатурой на черных в США. Типичной песенкой персонажа стала Jump Jim Crow ("Прыгай, скачи, Джим Кроу").
Популярными даже стали вот такие фигурки скачущего Джима Кроу. Ну, а blackfaces — то есть крашеные в черный белые лица — так и остались в американской истории символом расизма, издевательств и, в общем-то, позорной страницей.
Да вот неграм тогда даже запрещали сниматься в кино. Вот, например, одна из первых американских картин — "Рождение нации", где черных играют загримированные под негров белые. И, разумеется, негр — преступник и насильник.
Вот какие струны затронула Мегин Келли, упомянув о приемлемости blackfaces на Хеллоуин. И что сейчас? Предсказать трудно. Блондинка стала жертвой той самой политкорректности, которую сама же культивировала. Неблагодарное занятие судить, на чьей стороне справедливость в данной ситуации. Здесь важен сам факт наличия в американском обществе внутренних запретов, существования невозможного, перед которым обязательно жать на тормоза, сужая свободу слова. И когда кто-то говорит, что у нас внутренних, то есть общественных запретов быть не должно, например, в отношении блокады Ленинграда, то это как-то дешево. Речь ведь идет уже о нашем культурном коде.
