На территории Соловецкого заповедника продолжается строительство музейного комплекса, инициированного Министерством культуры в 2014 году и остановленного требованием ЮНЕСКО летом 2015 года. 25 декабря минувшего года на заседании президентского совета по культуре и искусству Владимир Путин согласился с необходимостью внимательно изучить проблемную ситуацию. О глубинных истоках конфликта мы поговорили с известным московским архитектором и преподавателем архитектурной школы МАРШ Наринэ Тютчевой.
- Соловки — это безусловная точка силы, не раз игравшая ключевую роль в русской истории. Ошибаться здесь довольно опасно. На этом маленьком клочке земли сконцентрированы все проблемы эпохи перехода от советской системы к какой-то другой, пока не очень определившейся формации. Здесь самым наглядным образом отражена прошлая и нынешняя история взаимоотношений Церкви и Государства. Все противоречия красноречиво сошлись в двух Генпланах – поселка "Соловецкий" и всего архипелага, страдающих целым рядом недостатков и обернувшихся неизбежным конфликтом.
Генпланы были приняты на областном уровне в 2011-13 годах, без предварительного проекта зон охраны объекта всемирного наследия. Данный документ последовал за генпланом, подстраиваясь под него, и не учитывая критики многочисленных экспертов. Дело в том, что, несмотря на почетное звание музея-заповедника и памятника ЮНЕСКО, по факту поселок Соловецкий является одним из 226 муниципальных образований Архангельской области, и рабочие решения принимаются стандартным порядком через областного главного архитектора или местный экспертный совет, после чего утверждаются Минкультом в том же режиме, что и мелкий ремонт на любом рядовом объекте.
В результате важнейшие документы, от которых зависит будущее архипелага и его населения, не решают ни одной из стоящих сегодня проблем. Это всего лишь "нарисованные", не продуманные схемы новой застройки и формального благоустройства. Они не имеют общего с современной урбанистикой, которая обязана, прежде всего, отражать вектор социально-экономического и общественного развития.
Когда говорят: "так нельзя", то возникает вопрос: "а как надо?". Мы пытались ответить на него вместе со студентами школы МАРШ, осмыслив Соловки как сложно устроенное сакрально-мирское пространство. Стало понятным, что поблема лежит не столько в сфере соблюдения или несоблюдения правил, а в отношении между этими двумя мироустройствами.
Конфликт интересов основан на ситуации вокруг межевания владений монастыря (40 насельников) и поселка (960 жителей). В древности здесь не было мирян, с XV века остров полностью принадлежал монахам. Гражданское поселение на острове возникло в 1919 году в виде совхоза, затем в 1923 году в виде лагеря особого назначения, и в 1939 году — в качестве военной части. Это совершенно не соответствовало традиционной схеме возникновения поселений подле монастыря, а напротив, было сознательным варварским вмешательством в хрупкий мир священного места.
Барачный городок, возведенный по оси, указывающей на Иерусалим (на ней стоят все храмы монастыря) — первое нарушение сакрализации. Строительство здания администрации и жилых домов на месте монастырского кладбища и братской могилы заключенных – продолжение этого негативного процесса. Новый генплан предлагает закрепить за площадью городка функцию будущего общественного центра и продолжить парадигму того же барачного поселения.
Невысокие, но снова типовые многоквартирные дома с огородами в болоте за полтора километра от дома (кто знает соловецкий климат, поймет, какое это издевательство), при том, что земли достаточно, чтобы обеспечить каждую семью собственным домом и участком. Подтекст этого решения состоит в том, что соловчанам нельзя давать землю, поскольку она может стать предметом спекуляций.
Это продолжение старого порочного круга, отсутствие необходимого общественного договора между участниками процесса. Если вы людей заведомо считаете жуликами, то и они буду относиться к вам так же, тем более, что поводов для этого в достатке. Пока что у всех складывается впечатление, что настоящее целеполагание генплана в том, чтобы отдать монастырю около 1,5 тысяч гектаров земель, переведя их из лесного фонда в поселение, под монастырскую уставную деятельность. Причем, если понимать под деятельностью не строительство коттеджей, а возделывание земель, огородов, пасек, то статус лесного фонда ничуть ей не противоречит.
Это странно, и позволяет видеть в монастыре некоего темного захватчика, который не озвучивает своих целей. Поговорите с народом. Если считаете, что для церкви нужен отдельный закон – сформулируйте его, очертите свои границы, и мы будем им следовать, иначе неясно, что еще можно сделать не по закону, а "по благословению".
Та же экспансия, но уже со стороны Минкульта, видится в решении проблемы музейного комплекса. Когда в 1967 году монастырь стал музеем, никто не ждал того, что церковь вернется. Вдруг оказалось, что музей из монастыря решено вывести и первое ощущение восстановления исторической справедливости сменилось тревогой. Вынос музея был трактован самым буквальным и недопустимым образом: принятием решения о строительстве нового комплекса площадью 7 тысяч квадратных метров.
Но Соловки сами по себе музей, на островах сейчас около сорока нереставрированных объектов, многие из которых можно приспособить под музейные нужды. В такой ситуации принимать решение о возведении новостройки в непосредственной близости от монастыря – та же экспансия, бездушное отношение к заповеднику как к чужой, все стерпящей земле.
Таким образом, я вижу, что монастырь сегодня пытается вернуться в девятнадцатый век, музей и поселок продолжают двадцатый, а на дворе давно двадцать первый. Каждый стремится получить компенсацию за былые потрясения, причем, за счет друг друга, все смотрят в прошлое и за обидами не видят будущего. Кто может вмешаться в эту проблему? Многие пробовали, но пока ничто не может остановить начатого "освоения сумм", и строители продолжают работу, несмотря на все официальные запреты.
Чтобы закончить с оптимизмом, есть у нас и хорошая новость: в данный момент находятся в переводе долгожданные заключения ЮНЕСКО, а значит, есть надежда, что чиновники Министерства культуры и главный архитектор области возьмут себя в руки и все-таки откорректируют проект и приведут его в соответствие с международными требованиями. Хотя, на мой взгляд, необходимо проведение полномасштабного конкурса на переосмысление самой концепции музея и генерального плана, чтобы сделать его достойным значимости территории и ее будущего.
