В 1837 году, в год смерти Пушкина, Владимир Одоевский в своей утопии "4338 год" писал так: "между знакомыми домами устроены магнетические телеграфы, посредством которых живущие на далеком расстоянии общаются друг с другом". Эта фраза считается первым в истории предсказанием существования Интернета — технологии, радикальным образом изменившей мир в культурном, социальном и политическом плане.
Сама компьютерная сеть появилась только через сто тридцать два года — 29 октября 1969 года состоялся первый сеанс связи между компьютерами, расположенными в Калифорнийском университете Лос-Анджелеса и в Стэнфордском исследовательском институте. Удалось передать всего три символа, после чего связь оборвалась. Но начало было положено.
С тех пор, вот уже скоро пятьдесят лет как, все новое в компьютерных сетях традиционно происходит из Соединенных Штатов Америки. Это не значит, что разработки не ведутся в других странах — например, наши, русские сети, передающие информацию к пусковым шахтам стратегических ракет, основаны только на отечественных протоколах. Причем протоколы эти намного совершеннее и надежнее старинного протокола TCP/IP, на котором работает Интернет.
Более того, основной интернет-трафик давно уже не проходит через серверы, установленные на территории Соединенных Штатов, как это было еще в девяностых. Больше половины трафика больше не пересекает океаны, проходя через серверы крупнейших интернет-компаний, установленные по всему миру. Но, тем не менее, это серверы американских компаний. Американские серверы. А стран, имеющих собственные системы национальных сервисов, хотя бы отдаленно сравнимые с системами сервисов Google или Microsoft, в мире, кроме США, всего две. Это Китай и Россия.
Ни одна из европейских стран своих "Яндекс" или "ВКонтакте" не имеет. Поэтому и сидят бедные европейцы поголовно на "Фейсбук (запрещена в РФ)" (запрещена в РФ) и на сервисах Google. Которые, еще раз напомню, американские. Со всеми вытекающими отсюда последствиями вроде тех, о которых так любит рассказывать Эдвард Сноуден.
И вот канцлер Германии Ангела Меркель заявляет — хватит это терпеть. В своем еженедельном подкасте канцлер предлагает создать, внимание, европейскую сеть. "Несомненно, нам нужно сделать больше для защиты данных в Европе", — говорит канцлер, а также собирается обсудить этот вопрос с президентом Франции. Администрация президента Франции говорит, что готова сотрудничать в этом вопросе. Ну что же, трудно переоценить важность момента. Впервые поставлен вопрос о создании европейской сетевой инфраструктуры, что канцлер и администрация французского президента бы не имели в виду. А вот понять, что именно они имеют в виду, очень хочется.
Потому что, как я уже сказал выше, основной европейский интернет-трафик давно уже не идет через центральный американский бэкбон — ту самую совокупность мощнейших каналов связи, которая обеспечивала глобальную связность Интернета в прошлом веке. Так что, создавать европейскую альтернативу бэкбону не нужно — уж с чем-с чем, а с проводами в Европе все в полном порядке.
А вот создавать альтернативу серверам американских интернет-корпораций — это цель несколько более внятная. Но немедленно встает вопрос — а как это сделать? Ведь если бы так просто было создать, скажем, социальную сеть, сравнимую с "Фейсбук", то разве был бы Марк Цукерберг миллиардером? Более того, если социальная сеть "ВКонтакте", например, имеет важное отличие от "Фейсбук" — она русскоязычная — то создавать альтернативную социальную сеть для, в общем, англоязычной единой Европы — задача вообще не решаемая. Потому что для среднестатистического европейца нет никакой причины пользоваться не "Фейсбук", где миллиард человек, а какой-то другой сетью. Не говоря уже о том, что подобные локальные социальные сети, вообще-то, противоречат главной задаче Интернета как одной из основ современной демократии и свободы слова — делать мир единым, а границы прозрачными.
То есть, налицо наличие некоторых противоречий в задачах и целях. Проблема такова — Соединенные Штаты Америки продолжают контролировать Интернет, пусть уже не с помощью государственной инфраструктуры, но с помощью глобальных интернет-корпораций. Эту проблему Европе действительно надо решать. И впервые вопрос о решении этой проблемы поставлен на столь высоком межгосударственном уровне. Но вот не поздно ли Европе решать эту задачу — вопрос куда более сложный.
