Россия отмечает печальную дату – год назад не стало Александра Солженицына. Почтить память Александра Исаевича на кладбище Донского монастыря пришли его близкие, друзья, коллеги, почитатели. Письмо его жене – Наталье Дмитриевне – направил Дмитрий Медведев. В послании президента говорится о неоценимом вкладе, который Александр Солженицын внес в укрепление российской государственности; отмечается, что, пройдя через самые суровые испытания, он ни разу не изменил своим принципам, сумел сохранить веру в человека, а заботу о судьбе Отечества сделал смыслом всей своей жизни. В связи с печальной годовщиной телеграмму семье писателя направил и Владимир Путин. Премьер отметил, что с течением времени становится все больше понятно, какую огромную, невосполнимую утрату понесла отечественная словесность, русская культура, вся Россия.
- Здесь, в этом кабинете, осталось все, как было. Я только тут пыль вытираю. Вот на столах книги, которые он читал, все так и осталось, как было. Даже вот свитерок. Так и есть...
Здесь и через год всё именно так, как любил Александр Исаевич, как ему было удобно работать, да и жить. В последние месяцы он почти все время проводил в кабинете. Торопился успеть – дописать последний 30-й том сочинений. Про то, как обустроить уже нынешнюю Россию. Писал по старинке – на бумаге, простыми карандашами. Привычка, оставшаяся еще с лагерных времён.
- Всю жизнь он никогда с ними не расставался. У него в карманах всегда были вот такие блокнотики. И он мелко-мелко записывал. Это еще до высылки блокнотик, писал попутные какие-то вещи. Вот видите – это вот мелкий почерк.
Чтобы никто, кроме посвященных, не понял. Солженицын записывал имена и названия, чтобы потом как можно точнее рассказать. И в "Одном дне Ивана Денисовича", и "В круге первом", и конечно же в "Архипелаге ГУЛаг".
Две кожаные тетрадки супруга писателя Наталья Дмитриевна показывает впервые. Это "Дневник Р-17"(зашифрованная "Революция 17-го") – дневник, ставший основой эпопеи "Красное колесо". Но не только. Там Солженицын писал и о своих чувствах.}
"Существует мощная, устойчивая легенда о том, какой он человек. Такой железный, всё знающий всегда заранее, который хочет всех учить. Но это абсолютно не тот образ! И вот я думаю: кое-что из тех публикаций, которые предстоят, которые еще не были опубликованы, и уж конечно публикация писем откроют истинный образ Солженицина – человека страдающего, мягкого к тем, кого он любит. В общем, совсем другого, нежели к которому привыкли", – говорит Наталья Солженицына, президент Русского общественного фонда Александра Солженицына.
У могилы писателя рядом с Донским монастырем – родные, те, кто знал Александра Исаевича, и простые прихожане. "Для тех, кто живет, тем стало чуть-чуть труднее. Потому что нет удерживающего, я бы так его назвал, удерживающего от глупостей, от бессовестности, от безнравственности. Вот он был один из удерживающих. Таких не очень много обычно бывает", – отмечает кинорежиссер Сергей Мирошниченко.
"Я его запомнил настоящим художником, который сочетал в себе и то и другое: и писательское мастерство, блестящее знание русского языка, без чего не может существовать писатель, но и человеком, знавшим, что сказать этим хорошим русским языком. Потому что он учит человека не сдаваться и знать, что патриотизм и совесть – они не разделимы", – подчеркивает поэт Евгений Евтушенко.
Валентин Распутин несколько раз гостил у Александра Солженицына в Троице-Лыкове. Рассказывает: каждый раз они говорили часами. О том, что написано и надо успеть написать. "Ясно – у него и наработки были, но так писать! Так выверенно и точно делать – это просто удивительно! Писателей с такой работоспособностью у нас, мне кажется, не было прежде! Я просто видел перед собой удивительно умного человека, в котором нигде ничего не пропало, ниоткуда ничего не выходит то, что необходимо иметь человеку, не просачивается ничего, все при нём. Он говорит точно, у него память прекрасная. Когда я стал говорить, что у меня никудышная память, когда стал жаловаться на это, он говорит, что у меня тоже плохая. И при этом выдал такое, что я притих и больше говорить не хотел", – говорит писатель.
Актер Александр Филиппенко сам попросил читать "Один день Ивана Денисовича". Больше часа, строго по тексту. Такой живой, колоритный и, главное, правдивый язык Солженицына. Эта самая правда, по большому счету, и стала приговором тому режиму.
"У нас же не прошло суда над сталинизмом. История до сих пор эпатируется. А он как-то отделил добро от зла, рассказал, что с нами происходило, то есть сделал главное – сохранил в памяти народа очень большой отрезок его судьбы", – считает литературовед Елена Чуковская.
Солженицына разрешали и запрещали снова. За опубликованный в Париже "Архипелаг ГУЛаг" – выслали из страны. Но он и там продолжал писать. Собирал материал, анализировал, что происходило в других странах. Вернувшись, наконец, на родину, он увидел, что происходит здесь. И уже в 90-м предупредил: если власть не одумается, развал СССР – неизбежен.
Он призывал сохранить Союз трех славянских народов и Казахстана, помочь соотечественникам. Но его не слушали. Все последующее он пережил вместе со страной. Писал статьи. Его идея сбережения народа остается национальной до сих пор.
"У него всегда была цель. Это великий пример, как нужно жить – со всеми его болезнями, со всеми его страданиями он прожил почти до 90 лет. Он всегда говорил, что умирает не старый, а поспелый – тот, кто успел все сделать. Вот он успел", – вспоминает писатель, литературовед Людмила Сараскина.
Последнее, что написал Александр Исаевич – статья критическая по отношению к уже нынешней элите. Из того, что и должно войти в 30-й том. "А что сегодня во многих странах. Тут восклицательный знак! Называется бегло элита? – Есть стихийная набрань административного, бюрократического, партийного и другого. А высоких духовных или умственных качеств с набрани и не спрашивай!", – читает Наталья Солженицына.
"Одно слово правды весь мир перетянет" – так Александр Исаевич закончил свою Нобелевскую лекцию в 72-м. И считал так до самого последнего дня. И верил, что теперь его слышат.
