Итак, лондонский саммит G20 завершился. 1,1 триллиона долларов – цифра дня, обозначающая сумму, которую участники саммита решили предоставить в распоряжение МВФ и Всемирного банка. Многие подумали: ну теперь-то кризис мы одолеем. Однако, судя по высказываниям западных аналитиков, итоги саммита далеко не так однозначны.
Разумеется, вся западная пресса сегодня пестрит самыми различными мнениями об итогах саммита, порой – диаметрально противоположными. Например, колумнист The Financial Times Филлип Стивенс, оставив в стороне конкретные цифры, мыслит более широкими категориями. По его мнению,основное, глубинное значение данного саммита – в невысказанном, но в полной мере прочувствованном миром признании того, что глобальный геополитический ландшафт изменился.
Ведь не так давно от имени мира выступала G8, в которой Китаю, Индии и некоторым другим странам отводились исключительно эпизодические роли. Теперь Ху Цзиньтао, Манмохан Сигх и остальные бывшие "статисты" заняли свои заслуженные места в G20 – согласно реальному статусу.
Лондонский саммит со всей очевидностью показал, что психологически лучше всех к этим переменам оказался готов американский президент Барак Обама: делайте ставки, господа – вы, безусловно, члены нашего общего привилегированного клуба под названием Земля. В противоположность Америке старушка Европа под внешней корректностью по-прежнему скрывает неприязнь к новым кандидатам в супердержавы и, если угодно, страх перед ними.
В то же время, отмечает Стивенс, Китай, рвущийся в супердержавы, пока предпочитает говорить о том, что ему не нравится, не предлагая взамен своих реалистичных ответов на вызовы кризиса, а уж про Индию речи и не идет – никаких поползновений в этом направлении.
А вот редакционная статья из The New York Times – это уже не экономическая геополитика, а геополитическая экономика. Одной из основных неудач саммита здесь называются фактически сохранившиеся расхождения между Европой и США во взглядах на регулирование финансовой системы.
Европейцы прибыли в Лондон с четким намерением продавить свою идею разветвленного международного регулирования финансовых рынков. В свою очередь, Обама предлагал ограничиться регулированием внутринациональным и уж совсем на дух не воспринял европейскую идею создания глобального регулирующего органа. В итоге стороны ограничились весьма общим совместным заявлением о необходимости большей транспарентности и создания, если так можно выразиться, "сигнализации", предупреждающей о системных рисках.
Стоит отметить, что колумнист The Guardian Марк Тома по этому пункту абсолютно солидарен с мнением редактора The New York Times и называет компромиссный вариант соглашения по глобальному регулированию "абсолютно беззубым".
Наконец, еще одной серьезной неудачей лондонского саммита, по мнению аналитиков всех трех изданий, стал отказ участников G-20 потратиться на дополнительные финансовые вливания в свои экономики, как это сделали Штаты.
Еще задолго до нынешней встречи G20 МВФ рекомендовал, в частности, странам ЕС сформировать пакеты дополнительной финансовой помощи в размере 2% от национального ВВП. Однако эта идея не встретила энтузиазма. Вот и сейчас панически боящаяся инфляции Германия в лице ее канцлера Ангелы Меркель выступила активно против дополнительных стимулирующих пакетов.
Однако суровая реальность такова, что вопрос восстановления экономик множества стран, в том числе и Германии, – это в значительной мере вопрос восстановления экономики США. Если Штаты останутся единственной страной, где есть "план спасения", действие этого плана будут сведено на нет. Вывод: вложиться нужно всем, чтоб не пропасть поодиночке.
