Как Россия справляется с эпидемией коронавируса?
Здесь проводили выставки и важные конференции, когда нужно было подчеркнуть масштаб. Теперь на плане временного госпиталя — в масштабе 1:200 расположение больничных коек. 1800 пациентов в выставочном зале. Разместить их — искусство. Поставить на ноги — мастерство. 12 мая строительный шум затихнет, начнут работать кардиомониторы. Сюда привезут первых пациентов.
Не только Москва — вся Россия готовит больничные резервы. "Ленэкспо" в Санкт-Петербурге пациентов уже принимает. В "Екатеринбург ЭКСПО" монтируют 50 реанимационных модулей. В Туле временный госпиталь разместят на манеже стадиона "Арсенал". Ледовые дворцы, торговые центры, гостиницы — это не тыл, передовая борьбы с коронавирусом.
"Что мы видим сегодня? У нас плюс 11 тысяч по России прирост заболеваемости COVID-19. Если брать Москву, обратите внимание, несколько дней мы держались на отметке 5000, сегодня — за 6000. Вполне возможно, что завтра будет 7000 и так далее. Пример по моей клинике: мы находимся в 4-й университетской КБ Московского университета. Мы открылись около месяца назад. За полтора дня — триста больных. Все триста коек были заполнены. Сегодня у нас 2000 коек в университетских клиниках. Все они заполнены. Нам нужны новые койки. Пока нарастает ситуация", — рассказал Сергей Авдеев, заведующий кафедрой пульмонологии Сеченовского университета, главный внештатный пульмонолог Минздрава России.
Конференц-зал университетской клиники — последний рубеж перед выходом в "красную" зону. С портретов сочувственно смотрят эскулапы. Врачи облачаются в жаркие комбинезоны, вместо бахил — резиновые сапоги. Под скрип царапающего маркера медсестры тихо произносят имена.
За окном больницы уже распустились каштаны — зарождается новая жизнь, пока в реанимации идет борьба со смертью. Под монотонную ноту кардиомониторов невидимый вирус разрушает жизни людей.
"Поражение легких стоит на первом месте, пневмония, ОРДС. Может быть поражение сердца, почек. Но молодежь почему-то не верит в это. Почему-то все думают, что они бессмертны, что их ничего не касается. Это не так. Самый молодой пациент, который ушел из жизни в нашей клинике, — 32 года", — сказал Сергей Авдеев.
На видео — молодой травматолог Евгений Концевой пьет чай с коллегами. Ему — 26. Вся жизнь впереди. В начале апреля к нему на прием пришел пациент, у которого была сломана нога. О том, что у больного подтвержденный COVID-19, доктор не знал. Через несколько дней Евгений слег. Терапевт прописала ему сидеть дома. А он уже задыхался. Когда на скорой привезли в больницу, спасать доктора было поздно.
"Ушел мой ребенок. Люди, подумайте! А вдруг рядом чей-то ребенок или чей-то родитель. Просто подумайте! Немножко посидите дома. Это же не так сложно. Только о себе все время думают. Безответственные", — вздыхает мать Евгения Ольга Концевая.
В подмосковном Воскресенске это чувство опасности словно притупилось. На улицах города полно людей. А в это время во дворе районной больницы тихо прощаются с медицинской сестрой. Отпевания не будет — запрещено. Престарелых родителей проститься с дочерью не пустят — запрещено. В последний путь Ирину Отрадную провожают коллеги.
"Мне в жизни пришлось пройти очень многое. Но никогда мне не было так страшно и жутко, как сейчас. Поверьте, настолько это тяжело — хоронить своих сотрудников", — признался Юрий Райхман, главврач районной больницы №2 Воскресенска.
Ей было сорок с небольшим. В приемном "толкались" скорые, привозившие по восемь пациентов в час. Медсестра на усталость не жаловалась. Вот только очки на переносицу сильно давили.
9-й бокс. Здесь лежала Ирина Отрадная. Сколько раз она заходила в этот бокс: ставила капельницы, делала уколы, улыбалась сквозь запотевшие очки… Среди врачей Ирина заболела одной из последних, когда больница уже была на карантине.
"Мы ее называли "стойким солдатом", потому что она была в числе тех немногих, которые смогли по состоянию здоровья пойти работать там. Мне очень тяжело говорить, потому что это страшно — хоронить своих коллег, которые отдают свои жизни за то, чтобы спасти людей", — сказала Ольга Кваснюк, заведующая эндокринологическим отделением районной больницы №2 Воскресенска.
Врачи стараются изо всех сил. Уже многое пройдено. Отважившись на эксперименты, они получили долгожданный результат: с этим вирусом можно бороться. Переливание плазмы от выздоровевших заболевшим теперь делают не только в Москве. В Санкт-Петербурге уже смело применяют этот метод.
В 33-й больнице Нижнего Новгорода, где недавно открыли COVID-центр, врачи из "красной зоны" выходят на прямую связь. Получить консультацию из любой точки России доктор может, стоя у постели больного.
В Нижегородской области ситуация тяжелая. На карантин закрыты города Павлово, Выкса и Кулебаки. Семь населенных пунктов — в изоляции. Там выявлены локальные очаги заражения. Консультировать местных врачей тоже будут с помощью телемедицины.
В реанимациях у каждой кровати — аппарат ИВЛ. Это не метод лечения — способ выживания. Когда пациент уже сам не может дышать, его подключают к аппарату искусственной вентиляции легких. В России на ИВЛ сегодня находятся больше 1200 человек. В резерве около 40 тысяч таких аппаратов.
Коронавирус в первую очередь атакует легкие — это его главная мишень. Кашель. Потом одышка. И тяжелая дыхательная недостаточность как вероятный сценарий развития болезни. Первые изменения в легких можно увидеть на компьютерной томографии. Это самый чувствительный и точный метод диагностики COVID-19.
В 52-й больнице Москвы изображение легких получают в цвете. Эта программа для компьютерного томографа была разработана учеными МГУ. Теперь не только видят область поражения, но по цветовой гамме могут определить ее степень. Это помогает доктору выбрать тактику лечения.
Это крошечное легкое новорожденного тоже с симптомами коронавирусной пневмонии. В столичной больнице имени Башляевой выхаживают малышей, чьи мамы во время беременности перенесли COVID-19.
"Внутриутробный путь передачи — минимальный. вертикальный. Но передача инфекции от мамы ребенку может произойти после рождения", — отметил Исмаил Османов, главврач ДГКБ имени З. А. Башляевой.
С главным врачом детской больницы Исмаилом Османовым мы встречались в начале апреля. Кювезы для новорожденных были еще пусты. В боксах лежали дети с корью и краснухой. Здесь только готовились к приему маленьких пациентов с COVID-19.
За это время картина резко изменилась. "Дети болеют, к сожалению. И болеют по-разному. Они могут болеть и в тяжелой форме, что у нас наблюдалось, в в том числе на аппарате ИВЛ", — рассказал Османов.
Это детская реанимация. Сегодня здесь лечатся двое малышей с коронавирусной инфекцией. Состояние — тяжелое. Мальчик, 10 месяцев. Его перевели из больницы Сперанского после операции на сердце — врожденный порок. Несколько дней, как отлучили от аппарата ИВЛ.
А это полугодовалая девочка. У нее тоже проблемы с сердцем. И вдобавок COVID-19. Сегодня только в этой больнице — больше двухсот детей с подтвержденным коронавирусом. Столько же выписаны за последние 30 дней. Еще около тысячи маленьких пациентов лечатся от COVID амбулаторно — дома. Но болезнь может стремительно прогрессировать.
"Ребенок лежит, ни на что не реагирует. Некоторые дети могут довольно беспокойны быть. Есть мальчик, который жалуется, что ему как будто книжку положили на грудь. Одна девочка жаловалась, что у нее болит в груди при дыхании. Многие дети просто банально кашляют. Тяжелый такой кашель и сухой", — рассказал врач-педиатр Станислав Котенко.
Но кашель, утверждают специалисты, не основной симптом. Он встречается лишь у каждого второго. Хотя в самом начале распространения COVID-19 его называли в числе первых. Вирус-загадка меняет маски. И раз от раза проявляется по-новому.
"Лихорадка — это примерно 90% от всех пациентов. Далее идут слабость, кашель — 40%. Одышка — процентов 30. Бывает кожная сыпь. Если говорить про наиболее тяжелый признак, то это все-таки одышка. Она сигнализирует о большом поражении легочной ткани. И эти пациенты нуждаются в госпитализации", — пояснил Сергей Авдеев.
Ковидные госпитали нуждаются в кадрах. Сегодня на работу в инфекционные больницы выходят и студенты. Диплом по детским болезням Анна Горбачева не дописала. Ей стало не до теории, когда в больнице в Коммунарке началась практика. Выучила имена всех пациентов, стала узнавать в лицо.
"Я все время прихожу к ним, спрашиваю, как дела. Я очень стараюсь их поддержать, потому что и себя поддерживаю этим, им становится легче", — призналась Анна.
Этим молоденьким девочкам едва исполнилось 20. Они учились ставить уколы, но не готовы были по шесть часов в защитных костюмах спасать тяжелых больных. Думали, что не готовы.
Лиза Юдина и сама переболела COVID-19. Легко отделалась. Она не считает смены — берет по несколько дежурств подряд. Работает на два отделения — реанимацию и кардиологию. "Я чувствую, что им очень плохо, больно. Они страдают, не понимают, что с ними происходит. Они просто лежат и смотрят в никуда", — сказала Лиза.
В этой больнице ушел из жизни Евгений Микрин, генеральный конструктор НПО "Энергия". Свою жизнь академик посвятил космосу. Разрабатывал системы управления сложнейшей космической техникой. Благодаря ему наши корабли стали летать до орбиты всего за шесть часов, вместо 30 витков делать четыре.
"Фактически то, что было связано у нас с пилотируемой космонавтикой и с обеспечением полетов, проходило через него. Очень большая потеря для космической отрасли", — подчеркнул Александр Сергеев, президент РАН.
Про Микрина говорили: он — академик, но не теоретик. Вел свои проекты от идеи до воплощения — выводил на орбиту. С земли покорял космос. Покорить коронавирус не смог. Ему было всего 64 года.
Медики теряют пациентов, но продолжают бороться с вирусом. Врачи, медсестры, волонтеры… Юля Любимова — ординатор Первого меда, Маша Великих — студентка пятого курса. Они по собственной воле пошли помогать в ковидный госпиталь.
"В связи со сложившейся ситуацией сложно находиться в стороне. Очень хочется, чтобы скорее это все закончилось, чтобы снизить нагрузку на врачей. Те, кто выбрал путь медицины, изначально самоотверженные люди, которые готовы в любой момент помочь, оказать какую-то поддержку. Хочется побыстрее чему-то научиться и быть еще полезнее, чем сейчас", — отметили девушки.
Они рискуют своей жизнью во имя жизни других. Не жалуются. Не сдаются. И даже вида не подают, что им тоже может быть страшно. Все, о чем просят, не играть со смертью. Они сами каждый день встречаются с ней лицом к лицу.
"Мы видим, что творится вокруг. И слава Богу, что это не коснулось конкретной семьи, конкретного ребенка. Это не значит, что они застрахованы. Вы видели, какие у нас тяжелые дети? То, что во дворах гуляют и потеряли бдительность, — просто преступная халатность", — считает Исмаил Османов.
"Это две разные жизни. И мне очень жалко, что это так. Мне очень хочется, чтобы люди увидели то, что происходит в грязной зоне, чтобы как-то понять, потому что это не шутки. Это очень важно донести до людей, чтобы они не ходили на шашлычки, не ходили просто так гулять. Они ходят толпами со своими собаками, с детьми, общаются, сидят на лавочках. Ребят, мы тут за жизнь людей боремся, а вы там гуляете как ни в чем не бывало. Нужно осознавать это. Нужно понимать", — сказала студента медицинского колледжа Анна Горбачева.
"Те, кто бравируют своей псевдосмелостью, я бы сказал, что глупостью, поймите: вы же потенциальные покойники. Кого-то из вас спасут, а ведь кому-то Бог и не даст. Неужели вы не хотите жить? Многие из вас еще молодые", — призвал Юрий Райхман.
В Крылатском растопили лед. Счет в прямом смысле идет на минуты. В торговом центре "Москва" больше не торгуют автомобилями — здесь тоже откроют временный госпиталь. Не сотни, а тысячи новых больничных коек. Пока это только резерв.
