Особняк великого зодчего Матвея Казакова пришел в упадок. Как из гоголевской шинели – вся русская литература, так из этого здания вышла вся классическая московская архитектура. Угол Большого и Малого Златоустинских переулков – здесь в конце XVIII века великий Матвей Казаков не только построил особняк, в котором жил сам, но и основал собственную школу. Из нее вышли Бакарев, Бове и другие выдающиеся зодчие. А теперь, после пожара семилетней давности, уникальное здание стоит не только без реставрации, но и без элементарного ремонта.
"Оно разрушается от погоды, оно разрушается вандалами. Несколько лет назад были уничтожены остатки подлинных кафельных печей казаковского времени, которые еще сохранились внутри этого здания. Постепенно здание приходит в упадок", – рассказывает координатор движения "Архнадзор" Наталья Самовер.
Этот относительно недавний пожар в судьбе творений Казакова – не первый. В 1812-м архитектор уже стар и немощен. О том, что выстроенная им Москва сожжена, он узнает в Рязани. И от этого умирает. Впоследствии город поднимут из пепла ученики. И даже родится грибоедовское – "пожар способствовал ей много к украшенью". Два столетия спустя история повторилась, но достойных учеников не нашлось.
"Он уезжал в 12-м году из Москвы. Уже на смертном одре фактически. И ему было жалко, что Москва погибнет в пожаре и от разрушений Бонапарта. Но он не знал, что так потомки будут в мирное время распоряжаться его наследием архитектурным", – возмущена Инна Крылова, куратор секции спецпроектов движения "Архнадзор".
Если внешний облик здания еще сохраняет остатки былого величия, то внутри – страшное запустение, разорение и распад. Увидеть среди чудовищного хаоса следы казаковского замысла, не стертые ни временем, ни поздними переделками, ни огнем, может лишь наметанный глаз профессионала.
"Вот такая вот замечательная планировка, где в угловой части дома располагаются круглые комнаты, характерна для второй половины XVIII века. И такую же планировку мы находим в здании сената в Кремле, который Казаков проектировал примерно в это же время, когда проектировал и этот дом", – объясняет Наталья Самовер.
Деревянные перекрытия рухнут не сегодня, так завтра. Но каменные стены толщиной больше метра простоят еще века. Если здание отреставрировать, лучшего места для музея столичной архитектуры не найти. И экспонатов для него в МАРХИ уже накоплено предостаточно.
"Идея о том, что в этом доме должен быть музей московской архитектурной школы и мемориальная квартира зодчего, можно сказать, не нова. Она уже была и в 50-х годах. Она просто сейчас возобновлена в связи с тем, что у нас, в нашем музее именно, собрана эта коллекция школ, начиная от XVIII века, большая коллекция. Наш музей перерос учебное заведение, и он нуждается в особом месте", – уверена Лариса Иванова-Веэн, директор Музея истории московской архитектурной школы.
Федеральный памятник принадлежит столице. Лишь в конце прошлого года городские власти обратили на него внимание и издали распоряжение, но не о реставрации, а лишь о консервации. Однако и работы пока никто не спешит выполнять. Возможно – в надежде, что здание все-таки развалится. И на его месте можно будет построить жилой дом. Такие планы уже были несколько лет назад.
