С музыкантом Константином Купервейсом Людмила Марковна прожила почти 20 лет. Пусть без штампа в паспорте, но настоящей семьей. Именно на это время пришелся пик востребованности Гурченко как актрисы. И какие были роли, какие фильмы! "Сибириада", "20 дней без войны", "Вокзал для двоих", "Любимая женщина механика Гаврилова", "Любовь и голуби". А встретились они, когда Купервейсу было 23, а актрисе уже 37 – никому не известный мальчишка-пианист и суперзвезда советского экрана.
23-летний Константин работал в большом джазовом оркестре. Ездил на концерты, делал аранжировки, встречался с актерами. Однажды на репетиции молодой музыкант удостоился похвалы Людмилы Марковны. В Москве как раз проходил кинофестиваль, и Гурченко пригласила нового знакомого в пресс-бар, в гостиницу "Россия". "Мы пришли туда, сели за стол с известными актерами. Она везде за всех заплатила", – вспоминает Константин Купервейс в студии "Судьбы человека". Вечером они гуляли по ночной Москве. А через неделю музыкант набрался смелости и пригласил актрису на свой день рождения. И она пришла, хотя никто из гостей не верил. Он познакомил ее с родителями. "Она села за рояль, стала играть и петь свои песни. Это было так хорошо, так красиво", – рассказал гость Бориса Корчевникова. Потом Людмила Марковна десять лет вспоминала, что Константин должен был ее проводить до дома, а он этого не сделал. А тогда она немного обиделась, поэтому позвонила ему только через полмесяца, позвала на озвучание фильма "Дети Ванюшина". "Я приезжаю на "Мосфильм", и там Валентина Серова, Александр Кайдановский, Борис Андреев. Она меня очень красиво представила им". После они поехали домой к Гурченко. "Люся говорит: "Пойдем кофейку выпьем". Ну, я пошел – и на 20 лет", – отметил Константин Тобяшевич. Когда через некоторое время он собрался в отпуск в Севастополь, Людмила Марковна присоединилась к нему, не побоявшись жить с возлюбленным в обыкновенном вагончике.
Папа Купервейса был против этого союза. Даже не из-за разницы в возрасте, он считал, что Людмила Марковна мешает его сыну развиваться дальше. Отец, прошедший Холокост и потерявший в польском концлагере всех родственников, считал, что в отношениях с актрисой его сын был кроликом. На момент знакомства с Гурченко Константин был женат, но с супругой Татьяной он уже не жил. И сама Людмила неоднократно говорила: "Я никогда не была разлучницей". Но замуж за молодого возлюбленного она не собиралась. "Расписываться не будем: у меня места в паспорте больше нет", – объясняла актриса.
По словам Купервейса, дома Людмила Марковна была совершенно спокойным, непафосным человеком, без капризов. "Она могла целый день лежать в ванне и читать сценарий. Ей всегда было холодно, везде стояли калориферы такие, чтобы ей было тепло. Она могла растолкать маму в три часа ночи и сказать: "Мам, я хочу картошки жареной". Мама бедная с закрытыми глазами в ночной рубашке жарила ей картошку, она кушала. Поэтому все эти байки про диеты – это все ерунда", – отметил музыкант. А вот работать с ней ему было сложно. Он 20 лет ей аккомпанировал. Она никогда не прощала ошибок. "Я никогда нигде не ошибаюсь. Никогда! И больше никто не имеет права со мной ошибаться", – говорила Гурченко.
Константин никогда не ревновал Людмилу Гурченко, он ей всегда доверял. И даже когда ему звонила какая-нибудь актриса и говорила, что в этот момент Люся лежит с ее мужем в постели, Купервейс не верил. Ведь в самом начале их знакомства Гурченко сказала: "Если я в кого-нибудь влюблюсь, я сразу уйду. Я не буду жить на два фронта, у меня никогда не будет любовника, нет".
