Время, вперед!

Не все москвичи знают о том, какой дивный повод для неофициального фуршета дарит 4 апреля. Это день рождения Москвы, столицы нашей Родины. А традиция празднования Дня города в первую субботу сентября опирается на дату 800-летия, назначенную в 1947 году без привязки к исторической фактуре.

Не все москвичи знают о том, какой дивный повод для неофициального фуршета дарит им 4 апреля. А между тем, это день рождения Москвы, столицы нашей Родины. То самое первое летописное упоминание Москвы под 1147 годом — легендарный "обед силен", данный князем Юрием Долгоруким на месте нынешней Оружейной палаты — относится как раз к 4 апреля, от сего мы все до сих пор и пляшем. А традиция празднования Дня города в первую субботу сентября опирается на дату 800-летия столицы, назначенную в 1947 году без привязки к исторической фактуре.

Тем не менее, то самое первое развернутое празднование Дня города старожилы и теперь вспоминают с восторгом и нежностью. Иллюминация Кремля, невероятный салют, многое-многое прочее – всего через два года после Победы, когда гулять-то было особо не на что. Страна в целом и Москва в частности только приходили в себя, только начинали трудное, но уверенное возрождение, и, как любил позже повторять удивительный Таривердиев, "казалось, что впереди нас ждет только радость".

А недавно коллеги порекомендовали мне для самообразования подшивку журнала "Пионер", в которой нашлась статья, посвященная этому празднику. В ознаменование 800-летия журнал опубликовал сочинение московских школьниц Искры Чуркиной и Ани Смеховой под интригующим названием "Москва будущего". Начинался рассказ словами "Перенесемся мысленно в 1960 год". Разумеется, занятно читать из 2014-го: вот авторы умозрительно подъезжают к Москве поездом, наблюдая сквозь прозрачную дымку силуэт гигантского Дворца Советов. Вот садятся в авто и удобным туннелем выезжают от Трех вокзалов к покрытой розовым асфальтом Красной площади, а затем, следуя Москворецким мостом, попадают на аллею Побед, заканчивающуюся статуей великого Сталина. А потом оказываются на площади Восстания, тормозят машину и смотрят оперу "Евгений Онегин", транслируемую на экран огромного телевизора.

Странно сказать "я позвонил Искре Чуркиной, чтобы сверить ее прогнозы с нашими реалиями", но я действительно так и сделал. Уникальное сочетание имени и фамилии советской школьницы позволило отождествить ее с доктором исторических наук, специалистом Института славяноведения Искрой Васильевной Чуркиной. Она, полагаю, тоже удивилась: "Простите, у меня вопрос по поводу вашей статьи. Нет-нет, не в "Славянском филологическом сборнике", а в журнале "Пионер" 47 года"…

Однако, поговорили. Искра Васильевна сразу призналась, что основную часть текста они с подругой Аней (ныне, к сожалению, покойной) пересказали из книжки Павла Лопатина "Очерки по истории великого города" (М., 1939). Кроме исторических очерков, книга включала и ряд футуристических прогнозов – например, про цветной асфальт, чтоб каждая площадь своего оттенка. Но редакция попросила текст доработать, добавив своего собственного видения будущего.

"Это была такая маленькая мечта о городах, которые строят люди добрые и отзывчивые, — говорит Искра Васильевна. – Время было радостное, верилось, что все осуществится. Наша семья в 1944 вернулась в Москву из эвакуации, и я видела, как столица снимала маскировку, зажигала огни. Я тогда училась в 345 школе, прямо напротив Елоховской церкви, и тоже было интересно: вдруг стали разрешать звонить. Когда церковь ударяла в колокола, у нас тоже был праздник – они гудели так, что ничего слышно не было и отменялись контрольные. Мы жили в построенном перед войной рабочем поселке на Большой Почтовой, и там было зелено и вольно – детей отпускали во двор совершенно не о чем не беспокоясь".

Дорогая Искра Васильевна, вот тогда вы пытались заглянуть на 15 лет вперед, а вышло, что заглянули почти на 70, каковы ваши впечатления? Ведь когда наблюдаешь чередование дней, плавно переступая из вчера в сегодня ("своим ходом, год за годом", как говорила больше нас знающая о свойствах времени Алиса Селезнева), то забываешь удивляться сопутствующим переменам. Но если вспомнить, что мы прибыли в настоящий, всамделишный ХХI век из далекого пионерского прошлого, то просто дух захватывает. И дома до неба, и телевизор на площади, и много такого, что и в голову не могло прийти – так что же, мечты сбылись? 1947 год, ответьте, к вам обращается Москва будущего!

"Не знаю, как вам ответить. Многое действительно произошло, включая телевизор, город сейчас большой, красивый и относительно удобный, но… Москва стала немного чужой. Мы ведь раньше все и всех в округе знали поименно, как в деревне, а сейчас город все больше отчуждается от людей. Я за 30 лет, которые прожила по новому адресу, так и не узнала своих соседей. И дело не только в том, что и машин, и людей стало так много, мне кажется это еще и резкие имущественные перепады между бедными и богатыми. Мы жили просто, но я могу вам сказать, что в наше время мы были очень счастливыми, а сейчас нет общей радости, которая бы всех объединяла. Я надеюсь на лучшее, но сейчас, пожалуй, не рискнула бы снова делать прогноз на 15 лет, все слишком непредсказуемо".

Дорогая Искра Васильевна, я стартовал позже, у меня мама родилась в год, когда вы писали познакомившее нас сочинение. Но я ровесник великого путешественника во времени Коли Герасимова и тоже прибыл сюда из незабвенного ХХ века. Здорово, невероятно, у меня дух захватывает от одного только вида из собственного окна – на один из тех проспектов и одно из тех огромных зданий, переливающихся всеми цветами неоновой радуги (это я не говорю об ассортименте пивного магазина напротив, там вообще фантастика). Но при этом не оставляет ощущение того, что мы мечтали не совсем, не только об этом. Не только о новых городах, но и о совершенно новых, добрых и отзывчивых людях. А люди, как выяснилось, меняются много медленнее городских ландшафтов.

Но лиха беда начало, ведь мы делегированы в невероятный ХХI век не для того, чтоб по сторонам пялиться — так будем достойны времени и города, о котором мы мечтали. 867 – хороший возраст, с днем рождения, Столица!