Довольно много людей в столицах трёх континентов с немалым беспокойством ожидали 15 апреля: предполагалось, что на этот день — день рождения основателя Северной Кореи Ким Ир Сена — назначен запуск северокорейской баллистической ракеты "Мусудан". Надёжность этого носителя под большим вопросом, как и способность специалистов КНДР присоединять к нему ядерную боеголовку. Но ракета, вроде бы, имеет дальность чуть ли не 4000 километров. То есть, теоретически говоря, в пределах её досягаемости не только Южная Корея и Япония, но почти весь Китай и Россия чуть не до Урала. Опасались в этот день и очередного ядерного испытания.
Ни пуска ракеты, ни ядерного взрыва, по счастью, 15 апреля не случилось, но серьёзная напряжённость вокруг КНДР сохраняется. На корейском полуострове действительно может начаться война, которой никто не хочет. Надежда на то, что нынешнее обострение – далеко не первое – рассосётся без большой крови, разумеется, есть, и весьма неплохая. Но как минимум два урока из нынешней ситуации всё равно стоило бы извлечь.
Первый урок состоит в том, что мир за последние десятилетия очень изменился, и самые привычные стереотипы теряют незыблемость. Тот же ядерный шантаж, проводимый северокорейскими лидерами, успел утомить весь мир. Каждый раз один и тот же сценарий: угрозы со стороны КНДР и следующие за ними переговоры, снимающие остроту противостояния до следующего обострения. Поэтому и теперь, когда 30 марта Пхеньян заявил, что "вступает в состояние войны" с Южной Кореей, большинство экспертов расценило это как новый оборот всё той же надоевшей карусели. Повторяю: может быть, так оно и есть. Но в старом сюжете заметны и новые черты. Северокорейский лидер Ким Чен Ын сразу отверг возможность каких-то экономических требований и переговоров, а 9 апреля пошел на беспрецедентный шаг: прекратил доступ рабочей силы в индустриальную зону Кэсон, основной источник валюты для КНДР, а в придачу выпустил предупреждение для иностранцев, находящихся в Южной Корее. Кроме того, КНДР тут же заявила о своей способности достать ракетами территории США и Канады. Жареным запахло как-то заметно сильнее обычного.
Специалисты указывают, что конкретные отличия нынешнего случая от всех прежних и вправду многочисленны. Начать с того, что сравнительно недавно поменялось руководство в Северной Корее и совсем недавно – в Китае. Жизнеобеспечение КНДР целиком зависит от Китая; если бы Китай десятилетиями не кормил Северную Корею, то она бы уже давно утратила способность показывать зубы. Но тогда, по всей видимости, произошло бы воссоединение двух Корей, чего Китай допустить не может, поскольку в Южной Корее находятся американские военные базы, и в случае слияния фактически будет потеряна жизненно важная для Китая буферная зона. Сейчас отношения патрона с клиентом сильно попорчены. Молодой Ким попробовал демонстрировать Китаю свою самостоятельность, в Пекине этого не одобрили. Новый китайский лидер Си Цзиньпин на днях крайне раздражённо отозвался о накаляющемся конфликте: "Никому не должно быть позволено повергать в хаос регион и даже целый мир, исходя из своих эгоистических целей". Раздражение легко понять. Соединённые Штаты объявили Тихоокеанский регион своим приоритетным стратегическим направлением и всё более активно работают на ограничение там китайского влияния. И вот китайская "буферная зона" в столь явно неподходящий момент разворачивает неумеренный скандал, итогом которого может стать этой самой зоны уничтожение. Как тут Пекину не рассердиться. Словом, традиционно гладкое завершение нынешнего скандала гарантировать сейчас некому.
Второй урок в том же духе, но ещё более тревожен. Вот КНДР объявила, что первой целью её ядерной атаки может стать Токио. Если это, не дай Бог, случится, вторая в истории атомная бомбардировка опять придётся на Японию. Но наблюдатели, обсуждая адекватность корейского лидера, интересы больших игроков и прочую геополитику, почти не обсуждают этой перспективы. В возможность ядерного конфликта мало кто верит. А почему, собственно? А по инерции. За полвека стало аксиомой, что у страны, у которой хватило интеллекта обзавестись ядерным оружием, хватит ума понять, что это не более чем оружие сдерживания, и что применять его на практике не надо. Оно бы и чудесно, да только стран, способных заполучить атомную бомбу, с каждым десятилетием всё больше. И сегодня не за все страны, обладающие бомбой, можно с лёгким сердцем поручиться, что они не выйдут так далеко за пределы благоразумия. А у кого бомба появится завтра или послезавтра – за них-то как ручаться? С этим что-то нужно делать, знать бы что.
